Заря на востоке разгоралась все ярче. Обнаружилось, что по долине течет река, а по ее берегам и по низу окрестных холмов кое-где растут рощицами деревья. Странные, впрочем, деревья — то ли гигантские папоротники, то ли камыши-переростки. На холмах над долиной колыхалась под ветром рыжеватая поросль, похожая на траву. Наверное, хорошее пастбище, подумал Тимоти, но насколько хватал глаз, нигде не было видно не только стада, а даже какой-нибудь одиночной твари на выпасе.
От погибающего монастыря оторвалась металлическая плита и, лязгая, соскользнула вниз по склону. Да и весь монастырь уже завалился окончательно, превратившись в малопривлекательную груду лома.
Внизу в долине строй роботов внезапно распался, от него осталась лишь малая часть, образующая полый квадрат. Фаланга! — воскликнул Тимоти про себя. Классическая фаланга, прошедшая путь от Александра Македонского до последней битвы Наполеона при Ватерлоо. И вот, пожалуйста… Роботы, не вошедшие в фалангу, бросились врассыпную, но не панически, а вполне деловито, как муравьи. Наверное, их послали на разведку местности.
Три робота отделились группой, целеустремленно поднялись по склону к людям и, приблизившись, взяли их в полукольцо. Один заговорил:
— Уважаемые сэры и мадам, мы прибыли по приказанию Конрада, дабы сопроводить вас в безопасные пределы лагеря.
— Ты называешь лагерем этот пустой квадрат? — ворчливо спросил Хорас.
— Мы проводим поиски топлива для костра, — продолжал робот, не отвечая прямо. — Другие доставят воду и все, что потребуется впоследствии.
— Ладно, — согласился Хорас все так же ворчливо. — Не знаю, как вы, а я голоден.
И зашагал под уклон. Эмма засеменила рядом с мужем, Тимоти замкнул шествие.
Солнце наконец-то выкатилось из-за горизонта. Тимоти не мог не отметить его сходство с земным солнцем — разве что здешнее было чуть больше и светило чуть ярче, хотя ручаться за это он все-таки не стал бы. Вообще планета во многих отношениях была двойником Земли. Под ногами стелилась мелкая нежная травка вперемежку с вьюнами вроде молодой виноградной лозы.
Из центра полого квадрата поднялась легкая струйка дыма.
— Они нашли топливо! — возликовал Хорас. — Что-то загорелось! У нас будет горячий завтрак!..
Когда их пропустили внутрь квадрата, Конрад счел за благо дать разъяснения:
— Древесина от папоротниковых деревьев. Не совсем такая, как хотелось бы, но горит, дает тепло и свет. Деревья трубчатые, однако дыра окружена мякотью, и довольно плотной. Мы также обнаружили уголь. — Тут Конрад, вытянув руки, продемонстрировал блестящие черные пластинки. — Залежь выходит прямо к реке. Уголь не самого высшего сорта, больше похож на бурый, но все равно уголь! В пути будем продолжать поиски, возможно, найдем топливо лучшего качества. Так или иначе, пусть древесина вялая, а уголь бурый, но огонь есть. На Земле, если вам неизвестно, почти весь уголь давно выкопали и сожгли…
— Ты сказал — в пути? — встрепенулась Эмма. — Куда это ты собираешься?
— Это диктуется необходимостью, — ответил Конрад. — Здесь оставаться нецелесообразно. Надо найти место, где для вас нашлось бы укрытие. И пища.
— Пища?
— Разумеется, пища, мадам. Тех малых запасов, какие у нас при себе, надолго не хватит.
— Но местная пища может оказаться отравой!
— Будем ее проверять, — заявил Хорас.
— Как же ее проверишь? У нас для этого ничего нет.
— Согласен, — сказал Хорас. — У нас нет лаборатории, нет реактивов. Да что толку, если б и были, ведь химиков среди нас тоже нет. Единственный выход — превратиться в подопытных кроликов и экспериментировать на себе.
— К сожалению, это всецело ваша забота, — объявил Конрад. — Роботы вам тут не помощники.
— Будем пробовать по капельке, — развивал Хорас свою программу. — Прежде всего на вкус. Если вкус скверный, если что-то жжется или сводит скулы, тогда сразу выплевываем. Если на вкус все в порядке, тогда глотаем самую малость и смотрим, какова реакция…
Вдруг один из роботов бросил взгляд вверх, на вершины холмов, и издал предупредительный крик. Сверкая металлическим блеском, к ним спускался какой-то экипаж, нет, летательный аппарат, плывущий над самой землей. Аппарат ястребом скользнул к лагерю, промчался над людьми и роботами, заложил крутой вираж, уклоняясь от холмов по ту сторону реки, пересек реку выше по течению, развернулся еще раз, понесся в обратном направлении на высоте не более десяти футов, чуть не задел фалангу, пройдя прямо над ней, удалился вниз по течению, затем лениво взлетел над склонами дальней гряды, набрал высоту и скрылся.
— За нами наблюдают. — Конрад обожал констатировать очевидное. — Прилетали произвести осмотр наших сил.
— Ну и что мы можем с этим поделать? — пробурчал Хорас. — Как нам защитить себя?
— Повысим бдительность, — отвечал Конрад. — Установим повышенную готовность. Будем настороже.
Ближе к вечеру разведчики, посланные вниз по течению, прибыли с докладом, что река иссякает, увязнув в грандиозном болоте. Ночью вернулись и разведчики с другой стороны. По их словам, через несколько миль холмы переходят в обширное сухое плато, а за ним виднеются высокие горы.
— Это нам и надо было узнать, — заявил Конрад. — Выступаем не вниз, а вверх.
Поход начался утром. Холмы подступали к самой реке, сжимали ее теснинами, идти было трудно. По прибрежным обрывам выступали мощные угольные пласты. Характер растительности постепенно менялся — камышей и папоротников становилось меньше, им на смену приходили деревья обычного земного типа. Нескончаемые вереницы холмов были разделены узенькими долинками, и каждая последующая гряда поднималась все выше. Конрад не подстегивал идущих, не требовал непосильного темпа. Время от времени они с Хорасом вступали в перебранки, но дальше перебранок дело не заходило.
Они нашли плоды и коренья, пригодные для еды, — два вида клубней, желтые фрукты, встречающиеся почти на каждом шагу, бобы в толстых стручках, растущие на ползучей наземной лозе. Пробу с каждого нового растения снимали самым осторожным образом. Некоторые плоды отвергались без спора — у них был скверный запах или мерзкий вкус. Правда, Хорас попробовал каких-то ягод и заработал быстротечный гастрит, но от других инцидентов Бог миловал. Роботы наловили мелких зверьков, и мясо оказалось вполне съедобным. В реке и многочисленных ручьях водилась рыба, но пахла рыба так, что ее и пробовать не стали.
Роботы попробовали изготовить охотничье оружие, но луки у них получились нескладными, а стрелы сплошь и рядом отказывались лететь по прямой. Попробовали снабдить стрелы наконечниками, но то ли камня подходящего не нашлось, то ли умения не хватило — большая часть стрел все равно летела вкривь и вкось. И все-таки роботы-охотники подчас ухитрялись вернуться с добычей.
