Род так и остался стоять с открытым ртом. Он ухватил за руку виночерпия, не спуская глаз с девушки.
Виночерпий обнял Рода за плечи и обеспокоенно поинтересовался:
— Что встревожило тебя, друг мой?
— Эта… девушка, — пробормотал Род. — Она что, умеет читать мысли?
— О, еще как умеет! Да мы все немного умеем, но у нее это получше получается, чем у остальных.
Род прижал ладонь ко лбу, надеясь, что это поможет его голове перестать кружиться. Телепаты. Полный зал телепатов. А ведь во всей разведанной галактике их насчитывалось не более десятка!
Он вновь обвел взглядом пирушку. Мутация, генетический сдвиг, что-то еще…
Он встряхнулся, откашлялся:
— Скажи-ка, парень… да, а как твое имя, кстати говоря?
— И правда, что же это я! — Юноша ударил себя по лбу тыльной стороной ладони. — Чума меня возьми — совсем забыл представиться. Меня зовут Тобиас, магистр Гэллоугласс, и вам непременно нужно здесь со всеми познакомиться.
С этими словами он взял Рода под руку и повел к ближайшей компании.
— Но я… я только хотел спросить…
— Это Нелл, это Андреев, это Брайэн, а это Дороти.
По прошествии получаса, перезнакомившись еще с пятьюдесятью тремя участниками вечеринки, Род без сил опустился на деревянную скамью. Он поднял кружку и жадно осушил ее до дна.
— Ну вот, — сказал он, — и я, и моя кружка опустошены.
— А, так позволь, я наполню ее!
Тоби выхватил у Рода кружку и улетел с ней к бочонку. Улетел в буквальном смысле слова.
Род глядел на то, как Тоби летит через весь зал, паря в десяти футах над полом, и качал головой, не веря собственным глазам. Он уже ничему не удивлялся.
Похоже, он угодил в нарождающееся племя эсперов, людей, наделенных удивительными, невероятными способностями — дарами левитации, ясновидения и телепатии.
Но если все они умели телепортироваться, тогда почему девицы разъезжали на метлах?
Вернулся Тоби, с шумом рассек воздух при приземлении. Род ошарашенно принял из рук юноши полную кружку.
— Вот спасибо. Стало быть, вы умеете левитировать и телепортироваться?
— Прошу прощенья? — непонимающе нахмурился Тоби.
— Летать умеете, говорю? Ну и еще по собственной воле можете перемещаться из одного места в другое?
— О да! — осклабился Тоби. — Это мы все умеем!
— Что — летать?
— Нет, все мы умеем по желанию с одного места перемещаться в другое. Летать умеют все юноши, а вот девушкам это не дано.
«Полозависимый ген», — подумал Род, а вслух сказал:
— И поэтому они летают на метлах?
— Да. Они умеют приказывать неживым предметам исполнять их желания. А мы, мужчины, лишены этого дара.
Ага! Еще одна завязка! Способность к телекинезу передавалась через Y-хромосому, а к левитации — через хромосому X.
Между тем телепортироваться они умели все. И мысли читать.
Бесценное племя эсперов. И если их жизнь была хоть в чем-то похожа на жизнь тех немногочисленных телепатов, что были известны галактике…
— Простой народ ненавидит вас за это?
Юная мордашка Тоби стала мрачной и тоскливой.
— О да, и благородные господа тоже. Они говорят, будто мы заключили союз с дьяволом. Нам грозило испытание водой или сожжение на кострах, покуда к власти не пришла наша добрая королева Катарина. — Тоби обернулся и крикнул: — Эй, Бриджит!
Девушка лет тринадцати покинула своего партнера по танцу и в одно мгновение оказалась рядом с Тоби.
— Друг Гэллоугласс хочет узнать, как с нами обходятся люди, — объяснил ей Тоби.
Радостная мордашка девушки стала печальной. Она широко раскрыла глаза, прикусила губу.
Потом завела руки на спину, расстегнула пуговицы на блузке от шеи до корсажа и повернулась к Роду спиной. Спину ее исполосовали шрамы. Они алой паутиной покрывали ее нежную девичью кожу. Бриджит били семихвостой плеткой.
Она повернулась к Роду. Тоби застегнул ее блузку. Глаза у девушки были по-прежнему широко раскрыты и полны горя.
— Так меня избили, — сказала она, — только потому, что заподозрили в колдовстве. Мне тогда было всего-то десять лет.
Желудок у Рода чуть было не выскочил наружу через пищевод. Он дал ему мысленный приказ оставаться на месте, и желудок не слишком охотно повиновался. Язык опалило изжогой.
Бриджит крутанулась на месте и исчезла. Через долю секунды она уже была рядом со своим партнером по танцу — веселая и живая как ни в чем не бывало.
Род хмуро и задумчиво наблюдал за ней.
— Так что можешь понять, — сказал Тоби, — как мы благодарны нашей доброй королеве.
— Она упразднила испытания водой и сожжение на кострах?
— Она издала королевский указ, но сожжения ведьм продолжались тайно. У нее оставалась единственная возможность защитить нас, и она дала убежище всем тем из нас, кто был готов явиться сюда и просить об этом.
Род медленно кивнул:
— Ей не откажешь в мудрости.
Его взгляд вновь устремился к Бриджит, танцующей на потолке.
— Что заботит тебя, друг Гэллоугласс?
— Ведь у нее нет к ним ненависти, — рассеянно проговорил Род. — У нее есть все причины ненавидеть обычных людей, но она не ненавидит их.
Тоби покачал головой, тепло улыбнулся:
— Ни она, ни кто-то другой из нас. Все, кто явился, чтобы обрести кров в замке королевы, первым делом дают клятву жить по христианским заповедям.
Род медленно развернулся к юноше.
— Понятно, — сказал он не сразу. — Собрание добрых волшебниц и волшебников.
Тоби кивнул.
— И все ведьмы и колдуны в Грамерае таковы?
— Как ни постыдно говорить о таком, но это не так. Есть некоторые, которым было суждено пережить большие страдания, нежели тем, коим подверглись мы — те, у кого отрезали ухо или выкололи глаз, кто потерял возлюбленного или подругу, а быть может, пережил все сразу. Они прячутся на Диких Пустошах, в горах, и обрушивают накопившееся зло на всех людей без разбора.
Губы Рода вытянулись в тонкую мрачную линию, уголки их скорбно опустились.
— Таких чуть более десятка, — продолжал Тоби. — Лишь трое из них — в расцвете лет, а все прочие — дряхлые старухи и ветхие старцы.
— Настоящие ведьмы и злые колдуны из сказок, — пробурчал Род.
— Воистину так, и слухов об их злодеяниях столько, что из-за них никто не замечает наших добрых дел.
— Следовательно, в Грамерае существует две разновидности ведьм и колдунов: старые и злобные, что живут в горах, и добрые молодые, что поселились в королевском замке.
Тоби покачал головой и улыбнулся, в глазах его вспыхнули огоньки.
