- Да. Да!
- Вам это не кажется странным?
Лорд Аттертон тоже присел на корточки. В сумерках его лицо неожиданно показалось юным и беззащитным.
- Теперь я думаю, - сказал Аттертон, - что именно для этого он и предназначен. Чтобы помочь нам увидеть. Это… послание… весть… прибор. Вроде подзорной трубы или микроскопа. Понимаете?
- Отлично понимаю, - кивнул отец Игнасио. Он помолчал, потом спросил: - И все же, как вы намерены избавиться от него? И когда?
- Избавиться? - удивился Аттертон. - Но зачем? - Потом, словно спохватившись, сказал: - Да, конечно. Но я еще не думал над этим. Мне надо… я хотел принести эти вещи, эти сокровища к ногам Элейны. Но я…
- Да?
- Должен вернуться. Понимаете, то, что там - это нельзя оставить вот так… ждать еще ночь, целую ночь… Я должен…
- Это может быть опасно, - сказал отец Игнасио.
- Что вы! Это совсем… это нечто… благосклонное… прекрасное… Я хочу попытаться…
«Он безумен, - подумал священник. - Что он там видел такого, что свело его с ума? Его надо остановить, не пускать. Но как? Увести его отсюда силой? И как далеко им удастся уйти?»
- И долго вы намерены там пробыть? - спросил он.
- К утру вернусь, вероятно.
- Возьмите хотя бы факел.
- Зачем? - удивился Аттертон. Он покачал головой, не отводя взгляда от черного провала в скалах. - Там свет. Дивный свет. Больше, чем свет. Он льется наружу, играет на волнах, вон там…
- Аттертон, - сказал отец Игнасио устало, - там ничего нет.
- А это? - спросил лорд, кивнув на россыпь мерцающих драгоценностей. - Впрочем… возможно, вы правы, а я - нет. И все, что я вижу там, иллюзия. Прекрасная иллюзия. Но если во что-то веришь… чего-то очень желаешь… не становится ли оно реальностью рано или поздно? Интересный вопрос, верно? Обсудим его завтра, святой отец.
Он нетерпеливо махнул рукой и вновь ступил в воду, теперь совсем темную, играющую фосфорическими вспышками.
- Вы забыли сумку, - напомнил отец Игнасио, - и блокнот.
- Ах, но мне это больше не нужно, - отмахнулся тот. - И вот это, возьмите это. Это мне тоже не пригодится. Увидимся завтра.
- Завтра, - эхом откликнулся отец Игнасио, и слово его ушло по темной воде. - Простите меня.
- За что?
- Я хотел вам помешать. Но оказался слаб. Не смог. Не смог.
- Я рад, что не смогли, - крикнул над водой Аттертон новым, молодым голосом.
Отец Игнасио спрятал руки в рукава и побрел вдоль кромки воды. За песчаным холмом в крохотном лагере белокурая женщина встала ему навстречу.
- Где он? - спросила она сдавленным голосом.
- Ушел. Опять ушел.
- Ночью? Почему?
- Там, в скалах, было нечто, и оно позвало его.
- Он вернется? - тихо спросила она.
- Не знаю…
Она прерывисто вздохнула.
- Если бы я… если бы встретила его на берегу, он бы остался?
- Я думаю, - сказал отец Игнасио, - он все равно ушел бы. Полагая, что делает это ради вас. В вашу честь, ради грядущей славы… Не казните себя, Элейна. Он и впрямь одержим. И он просил передать вам вот это.
Священник бросил сумку Аттертона рядом с костром. Золото и лазурь, казалось, испускали свой собственный свет.
- Ух ты! - восхищенно сказал Томпсон. - И там такого полно, да?
- Возможно. Не знаю. Надо спросить у него.
Он кивнул в сторону Арчи, который продолжал неподвижно сидеть на песке, сам по себе, человек без дагора…
- И как бы то ни было, - заключил он, - нам туда не пройти. Кстати, Томпсон… - он понизил голос до шепота и поманил охотника рукой, - когда он возвращается, его видно издалека. Если он будет не один, если с ним будет кто-то еще…
- Да?
- Просто держите карабин наготове. Не знаю, что там обитает в этих скалах, но к человеку это не имеет ни малейшего отношения.
На горизонте, словно темные облака, вставали дальние горы. В тростниках кричала какая-то птица.
- Черт, мы ничего не нашли, - сказал Томпсон. - Бултыхались там, в этой проклятой воде, - ни входа, ничего. Ты ж говорил, там ступени и какая-то дверь…
- Я видел ее тогда, - бесцветно проговорил юноша, - теперь не вижу.
- Значит, правда, что туда можно пройти только с этой тварью. Она вроде ключа. Ничего не выходит, святой отец. Аттертон ушел со своим дагором, а остальным туда путь закрыт.
- Как вы думаете, - Элейна сжимала и разжимала пальцы, - что с ним?
- Ну, если честно, мэм… Он мог сломать ногу. Упасть. Провалиться в какую-нибудь ловушку. Я слышал всякие истории про заброшенные храмы. Там всегда ловушки, разве нет? Против грабителей могил, например.
- Вчера он тоже ходил туда, - заметил отец Игнасио, - и благополучно вернулся. Причем в полной темноте.
- Он же взял факел? - с надеждой спросила она.
- Нет. Он сказал, там свет. Такой свет, что не нужен никакой иной.
- Что это значит?
- Не знаю.
- Зато он знает! - Мэри вскочила и, подобрав юбки, побежала по песку к Арчи, сидевшему поодаль с опущенной головой. - Почему он молчит? Что там было? - она глядела на юношу с какой-то странной, требовательной яростью. - Что это было?
- Неважно, - сказал юноша тихо. Сейчас, под беспощадным солнечным светом, он выглядел выгоревшим, почти бесцветным. - Ведь я все-таки вернулся.
Он поглядел на Элейну, и отец Игнасио увидел, как под его взглядом она краснеет: румянец залил даже виски.
- Это из-за тебя я вернулся, Элейна. Я думал о тебе. Не он.
- Замолчи, - нервно сказала она. - Мы подождем… мы ведь подождем? - она с надеждой смотрела на Томпсона, на отца Игнасио…
- Конечно, подождем, мэм, - вежливо ответил Томпсон, - сколько сможем.
Молоты грохотали у него в голове, и отец Игнасио поднялся с сухого тростника, служившего ему ложем. Песчаные блохи лениво разбрелись в разные стороны. «Это лихорадка, - подумал он, - если бы она отпустила… на час… на полчаса… если бы голова стала ясной, я бы сказал им… Убедил бы их уйти: здесь больше нечего ждать, не на что надеяться».
Но женское упорство - вещь почти неодолимая, тем более Мэри неожиданно поддержала Элейну. «Он, конечно, вернется, - сказала она, - будет просто нехорошо взять вот так и уйти, когда, быть может, он взывает о помощи, ранен или просто заблудился во тьме пещер». Но время шло, леди Элейна напрасно сидела на берегу, кусая губы, а он, отец Игнасио, трясся от жары и холода, и молоты у него в голове все грохотали.
В голове? Он неверными шагами направился к костру, где Томпсон деловито паковал заплечный мешок. Охотник затянул ремни и уставился на священника снизу вверх.
- А, вы тоже их слышите? Похоже на барабаны, - сказал он наконец. - Странно только, они идут вроде как из-под воды.
- Как вы думаете, - отец Игнасио покрутил затекшей шеей, - кто это?
- Ну… кто-то же проложил тропу сюда, верно? О местных племенах ходят дурные слухи. И я бы…
