И не только человек - животные тоже. Тощие, зараженные туберкулезом овцы или свиньи никому не нужны, поэтому на животных нужно тратить столько же денег, как и на человека. Поэтому однажды один из членов правительства, после изрядной порции "зубровки", сказал: "А зачем нам все эти заботы с кормлением животных? Почему они не питаются сами, как растения?"
И вот тогда и появился Зеленый Свиной Проект, согласно которому нужно было вывести таких свиней, которые сами вырабатывали бы для себя пищу, просто гуляя на солнце, и при этом набирали вес и вообще чувствовали себя прекрасно.
- Зеленые свиньи, - повторил озадаченный Терциан. - Людей убивают ради зеленых свиней?
- Да нет же, нет. - Стефани махнула рукой. - Эту идею никто не воспринял всерьез, потому что сразу встал вопрос: а почему свиньи? Адриан тогда сказал: "Почему мы должны останавливаться на животных - почему бы не создать людей, жизнедеятельность которых основана на фотосинтезе?"
- Нет! - воскликнул потрясенный Терциан. - Вы хотите создать зеленых людей?
Стефани посмотрела на него.
- А чем вам не нравятся толстые, счастливые зеленые люди? - Ее пальцы нервно выбивали дробь по ручкам сиденья. - Мне, например, зеленая кожа очень бы пошла - как раз под цвет глаз. Разве не красиво?
- Хотелось бы мне на это посмотреть, - сказал Терциан, еще не придя в себя от изумления.
- Адриан был очень умным человеком, - сказала Стефани. - Эти приднестровцы убили своего гения. Он все хорошо продумал. Он хотел, чтобы зеленой оставалась только кожа, а не мышцы и кости, поэтому начал с создания вируса, который бы оказывал воздействие на эпидермис, и тот бы реагировал, - так возникают папилломы, то есть бородавки, да?
"Отлично, теперь у нас будут зеленые бородавки", - подумал Терциан, но смолчал.
- Итак, чтобы вы сделали на месте Адриана? Вы бы заставили этот вирус вырабатывать хлорофилл. То есть вирус в организме человека под действием солнечного света начинает реагировать и выбрасывает в кровь хлорофилл.
Терциан с сомнением посмотрел на Стефани.
- Вряд ли это сработает, - сказал он. - Растения получают сахар и кислород из хлорофилла, это верно, но им не нужно добывать себе пищу, они находятся на одном месте. Если в кожу человека ввести хлорофилл, сколько он получит калорий? Десятки? Сотни?
Стефани слегка улыбнулась.
- Дело не только в хлорофилле. Вопрос еще и в обмене электронов. У растений это происходит в хлоропласте, но у человека для этого существуют митохондрии. Для выработки хлорофилла не нужно создавать такую громоздкую структуру, вы используете то, что у вас под рукой. Итак, Адриан сделал вот что: он ввел меченые электроны в реакцию выработки белка, которые направились к митохондриям, уже получившим белок, чтобы осуществить обмен электронов. В результате митохондрии, как обычно, забирают электроны из хлорофилла, и когда вирус начинает действовать, вы получаете тысячи калорий, просто стоя на солнце. Конечно, полностью заменить пищеварительный процесс это не может, а вот сдержать голод - да, голодающим нужно будет всего лишь постоять на солнце.
- Вряд ли исландцы при этом когда-нибудь наедятся досыта, - заметил Терциан.
Стефани разозлилась.
- Исландцы не голодают. Голодают почему-то жители районов с жарким климатом.
Терциан хлопнул в ладоши.
- Отлично. Значит, я расист. Подайте на меня в суд.
Стефани заулыбалась.
- Я еще не рассказала о самом интересном открытии Адриана. Когда люди снова вернутся к обычному пищеварению, в митохондриях начнется процесс конкуренции между обычным обменом веществ и обменом электронов, вызванным действием солнечного света. Таким образом, зеленый вирус - это своего рода запасная система пищеварения на тот случай, если с обычной что-то случится. - Лицо Стефани сияло. - Голод больше никогда не будет оружием, - сказала она. - Зеленая кожа поможет голодающим продержаться до прибытия помощи. Она поможет им пережить болезни, связанные с нарушением обмена веществ. Вот что главное, - она погрозила небу кулаком, - плохие парни больше не будут использовать голод в качестве оружия! Голоду придет конец! Сейчас на ваших глазах умирает один из четырех Всадников Апокалипсиса, вот прямо сейчас, ибо в моей сумке находится его смерть! - Стефани с такой силой швырнула сумку на колени Терциану, что он, вздрогнув от неожиданности, едва успел ее поймать.
Стефани ухмыльнулась и насмешливо сказала:
- Я думаю, что даже ваш чертов нацист Хайдеггер счел бы мой проект вполне осуществимым. Вы согласны со мной, герр доктор Терциан?
"Вот ты где", - подумала Мишель. Она смотрела на фотографию Терциана, сделанную на Празднике урожая. Рядом с ним стояла та самая смуглая женщина, в той же соломенной широкополой шляпе, которая была на ней во флорентийской церкви, и с той же черной сумкой через плечо, только на этот раз лицо женщины было видно на целых три четверти, к тому же была четко видна и рука, сжимающая трубочку мороженого.
Над дисплеем компьютера кружились ночные насекомые. Разогнав их рукой, Мишель продолжила работу. Снимок был цифровым, и она смогла его увеличить.
Она с удивлением обнаружила, что у женщины зеленые глаза. Чернокожие женщины с радужкой зеленого цвета - или оранжевой, или зеленовато-желтой, или чисто желтой - сейчас не были такой уж редкостью, но тогда, во времена Терциана, это было что-то необычное. Ну что ж, легче будет искать.
- Мишель!
Голос прозвучал в тот самый момент, когда она послала на поиск новых "пауков". Мишель вздрогнула.
- Мишель, - снова позвал голос.
Это был Дартон.
Сердце Мишель отчаянно забилось. Закрыв деку, она убрала ее в свою сумку, затем перебралась с железного дерева на баньян. Из-за дрожи в коленях она едва не свалилась, оступившись на своем канатном мостике. Забравшись на широкую ветку баньяна, Мишель стала вглядываться в морскую даль.
- Мишель…
На юго-западе, между островом сирены и соседним островком, виднелось бледное пятно света - маленькая лодочка, пляшущая на волнах.
- Мишель, где ты?
Голосу ответили тишина и плеск волн. Мишель вспомнила шип в своей руке и долгий, мучительно долгий подъем на холм, возвышающийся над озером Медуз. И Дартона - бледного, хватающего ртом воздух и умирающего у нее на руках.
Это озеро было одним из чудес света, но крутая тропинка, ведущая вверх по скалистой гряде, отделяющей озеро от океана, была почти непреодолима и для здорового человека, что уж тут говорить об умирающем. Когда Мишель и Дартон - в то время они были обезьянами - вылезли из своей лодки, то не стали забираться вверх по горной тропинке, а, перескакивая с ветки на ветку, пошли по железным деревьям и гуавам, старательно избегая острых шипов ядовитых растений с их смертельным черным соком. Хотя подобный способ передвижения был легче, чем по земле, оба были очень рады, когда наконец добрались до прохладного озера.
