ЧАСОВОЙ (из средней двери): Сми-ирно! Равнение на двери! Его превосходительство господин президент вольного города идут по коридору. (Деревянно. Басом.) Ах ты душечка! Ах ты благодетель! Дракона убил! Вы подумайте!
Гремит музыка. Входит Иван с Эльзой. На сей раз он одет не в камуфляжную форму, а в дорогой английский костюм. Левая щека у него обожжена, левый глаз закрыт чёрной повязкой. Левая рука висит плетью.
Эльза — в белом подвенечном платье, лицо густо покрыто косметикой. Её шатает.
ШАРЛЕМАНЬ: Приветствуем вас, господин победитель дракона!
ИВАН: Здорово, папаша, коли не шутишь. Чёрт, никак не могу привыкнуть…
ШАРЛЕМАНЬ(подобострастно, но с оттенком издёвки): Вы теперь большой человек, господин Иван. Вы убили дракона и освободили наш город от гнёта тоталитарного господства. Ценой собственного здоровья…
ИВАН(приосанившись): Я просто выполнял свой долг. Кто же знал, что в этом дурацком танке взорвётся боекомплект. Хорошо, что он был того… недоукомплектован. Найти бы ту суку, которая нам его продала.
ШАРЛЕМАНЬ: Не будем об этом в такой праздничный день. Зло ушло — добро пришло. А вы избавили мою дочь Эльзу от ужасного, отвратительного союза с похотливым чудовищем. Так что сегодня у вас свадьба.
ЭЛЬЗА (без выражения): Пиздец. Просто не могу поверить своему счастью.
ИВАН (тихо): Слышь, папаша, я всё хотел спросить, да не решался. Твоя дочура… она здоровая? Я смотрю, она на ногах не держится.
ШАРЛЕМАНЬ (так же): Обычное волнение. Это пройдёт.
ИВАН: А-а, ну да. Она, небось, девушка ещё? Ну ничего, я её сегодня ночью всему научу. (Смеётся). У нас в Болгарии этого уже давно и в заводе нет. Цивилизация, понимаешь. Почти что Европа. Девки СПИДом болеют…
ШАРЛЕМАНЬ (обеспокоенно): Ну, у нас этому неоткуда взяться. Во всяком случае, пока. У нас тут ведь было мракобесие… Ох, чёрт! Забыл! Тут к вам делегация граждан. Пришли поздравить… (делает знак горожанам).
ГОРОЖАНЕ (тихо). Раз, два, три. (Громко.) Да здравствует победитель дракона! (Тихо.) Раз, два, три. (Громко.) Да здравствует наш повелитель! (Тихо.) Раз, два, три. (Громко.) До чего же мы довольны — это уму непостижимо! (Тихо.) Раз, два…
ИВАН (взволнованно): Спасибо, спасибо, ребята, больше не надо. Мне приятно, честно. И моей Эльзочке тоже.
ШАРЛЕМАНЬ (умильно): Надо же, как вы сошлись характерами.
ИВАН (простодушно): Вообще-то, когда мне сказали, что я теперь должен жениться, я прямо так сразу и офигел. Но чего не сделаешь ради торжества либеральной демократии!
ШАРЛЕМАНЬ (торжественно, но с глумливой ноткой в голосе): Живите счастливо, дети. Чтобы всё у вас было, как в старых добрых сказках — они любили друг друга и умерли в один день.
На физиономиях некоторых горожан появляются нехорошие ухмылки.
Шарлемань бдительно зыркает в их сторону, и лица мгновенно становятся серьёзными.
ИВАН: Блин, у меня голова кругом от всех этих дел. Никогда не думал, что быть президентом — это так сложно.
ШАРЛЕМАНЬ: Нам тоже сложно привыкнуть к новой жизни. Но мы стараемся. Правда, господа?
1-Й ГОРОЖАНИН: Да, мы оччччень стараемся.
ШАРЛЕМАНЬ: Очень хорошее «ч»! Вы молодцы, господа. Всегда веселы и счастливы, как пташки. Ну и летите себе. Живо!
Горожане уходят.
ШАРЛЕМАНЬ: Ну что ж, теперь можно заняться делами. Сначала о реформе финансовой системы. После ареста Главного казначея… сейчас его делами занимается комиссия по дедраконизации…
ИВАН: А что, он что-то украл?
ШАРЛЕМАНЬ: Наоборот. Его обвиняют в том, что он честно служил дракону. Если ему удастся доказать, что он что-нибудь украл, его отпустят. Как борца с тоталитаризмом. А так ему светит пожизненное заключение. Как пособнику кровавого режима.
ИВАН: Сложная всё-таки вещь демократия.
ШАРЛЕМАНЬ: Я сначала тоже не понимал, а теперь понял. Ничего сложного. Дура лекс, сед лекс. Фо ве пипл, он ве пипл, бай ве пипл. Ну и так далее. Значит, о делах. После ареста Главного казначея и введения системы currency board наша финансовая система значительно окрепла. У нас такой экономический рост цен! Все так взволнованы! Даже простые торговки подняли цены на молоко втрое. Простые женщины, а понимают: жить по-старому больше нельзя.
ИВАН (простодушно): Но ведь это же плохо, когда цены…
ШАРЛЕМАНЬ: Мы все сначала тоже так думали. Но эксперты из Международного Валютного Фонда нам всё объяснили. Если цена на национальные товары в условиях стабильной валютной системы повышается, это значит, что они конкурентоспособны и пользуются спросом. А наша валютная система стабильна. Теперь в её основе теперь лежит доллар, а не эти магические фанты, которые рисовали наши горе-маляры. Зато доллары рисуют международно признанные живописцы. Так что у нас всё в порядке.
ИВАН (простодушно): Но ведь дорого же всё!
ШАРЛЕМАНЬ: Надо привыкать. Мы теперь живём по тем законам, которые приняты во всём цивилизованном мире. Это только при драконе…
ИВАН (перебивая): Я тут слышал такую байду, что дракон жив.
ШАРЛЕМАНЬ: Надо сообщить в комиссию по дедраконизации. Они разберутся, кто тут распускает такие слухи.
ИВАН: Не, серьёзно. Что вроде бы его видели над городом, в этом, как его… боевом состоянии. С когтями, клыками, крыльями, ну и так далее. И что он нёс в лапах кота. И что…
ШАРЛЕМАНЬ: Какая грязная клевета. Наш несчастный котик героически погиб во время боя… Хотелось бы поставить ему памятник. Где-нибудь в скверике, рядом с монументом господину Ланцелоту. Может быть, вы выделите на это мероприятие небольшую сумму?
ИВАН (пытаясь изобразить заинтересованность): А как там идёт строительство монумента?
ШАРЛЕМАНЬ: Ах, но ведь прошла всего неделя с того счастливого дня, как вы уничтожили чудовище! В общем, процесс идёт. Мы уже получили необходимую сумму на возведение мемориального комплекса от международных кредитных организаций, прежде всего — от Всемирного Банка. Половина суммы, — та, что предназначается международным консультантам, — уже освоена. Так что можно считать, что дело уже сделано, остались чисто технические вопросы.
