– Карлос Гуго, – звучал бесстрастный голос диктора, – ограбление и убийство, вина доказана. Люсьен Бакарьян, изнасилование, вина доказана. Мано Джедсон, подпольное изготовление взрывчатки для терактов, вина доказана. Потап Кресинский, нанесение личного оскорбления олигарху Неджиасу Лигу Ареимаро, вина доказана. Ромус Кичим, теракты, похищение людей, вымогательство, вина доказана.
Дорожные рабочие за соседними столиками бились об заклад и делали ставки, сколько времени каждый из приговоренных продержится против олигарха. Полицейский с банкой пива подошел к прозрачной стене кафе и тоже смотрел на экран, время от времени оглядываясь через плечо на вверенную ему технику.
– На древней Земле на арену выпускали хищников, я читал, а у них тут олигарх в роли дикого зверя! – с иронией произнес Норберт. – Готовая тема для политической карикатуры…
– Вон тот болван услышит, – нарочито громко произнес Феспис, указав пальцем на полицейского за стеклом, – и нас арестуют.
Не вытерпев, Аманда повернулась к рабочим и тоже сделала ставку – она просто не могла упустить такой шанс просадить свои деньги.
Денорец неторопливо двинулся к преступникам. Трое из них сразу попятились; двое, грабитель и террорист, остались на месте, что-то выкрикивая остальным. «…Взять в кольцо…» – сумел разобрать Норберт.
Перехватив запястье террориста, олигарх с хрустом сломал ему руку и отшвырнул воющего от боли противника к стене. В это время сбоку подскочил грабитель. Ножом он владел профессионально, и профессионализм, помноженный на отчаяние загнанного в угол существа, сделал свое дело: использовав обманный маневр, грабитель нанес-таки денорцу удар ножом под ребра. Однако олигарх успел отклониться, и лезвие всего лишь рассекло кожу. Сбитый с ног преступник упал на пол, но откатиться не успел – денорец раздавил ему горло…
– Плакали мои денежки, – проворчала Аманда, а потом, спохватившись, ахнула: – Ребятки, это же настоящий кошмар! В этом мире даже не пахнет цивилизованностью, как они тут живут!
На экране олигарх, шагнув к Потапу Кресинскому, нанес один короткий удар, проломивший тому висок.
– Вот так они рассчитываются за личные оскорбления! – прошептал Феспис. – Когда-нибудь и я там буду…
Через минуту стало ясно, что денорец проявил своего рода милосердие, подарив Кресинскому мгновенную смерть. Остальных он убивал не так быстро.
Хрипло спросив у официанта: «Есть ли тут раковина?» – Аманда выскочила из зала.
На экране олигарх, расправившись с приговоренными, открыл лицо и секунду холодно смотрел в камеру, потом удалился. Утащив трупы, охранники аккуратно разложили на полу ножи и вытолкнули на арену еще пятерых. Из-под арки с противоположной стороны вышла женщина в шлеме с мерцающей маской. Как и ее предшественник, она была по пояс обнажена, только грудь прикрывали две металлические чаши. Не Стелла, сразу определил Норберт, – Стелла пониже ростом и пошире в бедрах. Рядом с ним тяжело опустилась на стул Аманда.
– Может, пойдем? – предложил он, оглядев свою компанию.
– Нет уж, – помотала головой Аманда, ее голос звучал слабо, но решительно. – Отыграться хочу… В этот раз я верную ставку сделаю! Господи, неужели эта дама будет заниматься тем же самым?
– Олигарх Айма Хирт Тимано, – представил женщину невидимый диктор. – Приговоренные, которые осуществляют свое право на защиту, совершили преступления на подконтрольной ей территории.
Еще один грабитель и убийца… Вымогатель… Алкоголик, насмерть забивший собственного ребенка… Двое террористов, мужчина и женщина…
Диктор объявил о начале схватки. Аманда побилась-таки об заклад, что вымогатель – он казался самым крепким из всей пятерки – продержится не менее десяти минут, и теперь нетерпеливо шевелила сплетенными пальцами, глядя на экран. Феспис еле слышно бормотал что-то крамольное. Олег и Илси замерли, оба бледные, напряженные. Норберт огляделся: снаружи, на залитой солнцем пустой улице, двое подростков торопливо свинчивали фары с бульдозера, но прилипший к стеклу полицейский не замечал, что творится у него за спиной, и никто из рабочих не смотрел в ту сторону.
Аманда опять проиграла – вымогатель был убит на шестой минуте. Последним женщина-олигарх прикончила террориста: ее растопыренные пальцы вонзились ему в горло, пробив мягкие ткани, брызнула кровь. Норберта затошнило. Повернувшись к камере, женщина открыла загорелое лицо с идеально прямым носом и широко расставленными серыми глазами… «Мало у меня проблем», – с тоской подумал Норберт. Тошнота вмиг исчезла, зато заныло под ложечкой. Уже не в первый раз его поражало это коварное свойство неприятностей – сваливаться на голову внезапно, когда не ждешь.
– Ну-ну… Сначала мочегонное в кофе, а теперь я из-за нее двадцать империалов потеряла! – пробурчала рядом Аманда. – Вот это беспардонность.
Илси не сказала ничего. Она молча смотрела на экран и, похоже, готовилась заплакать.
– Пошли отсюда, нам надо в библиотеку, – поднявшись со стула и нетвердо шагнув к двери, позвал Норберт, горячо надеясь, что остальные его послушают.
– Сначала я к раковине сбегаю, – предупредила Аманда упавшим голосом. – Одну минутку…
Выйдя из кафе, они направились к ближайшему перекрестку, где дорожное покрытие не пострадало и можно было поймать такси.
– Вы самого главного не дождались! – размахивая руками, произнес Феспис. – Знаете, чем они заканчивают каждую трансляцию? Обращением к гражданам: мол, живите спокойно и не бойтесь нехороших людей, вы под нашей защитой. Я до сих пор не понял – издеваются они или говорят искренне?
– Девять из десяти убитых действительно совершили тяжкие преступления! Кроме того парня, который оскорбил олигарха. Если только доказательства их вины не сфабрикованы… – Выросший на Валене, Норберт знал, как делаются такие дела, и к любому утверждению власть имущих относился с большой долей скептицизма. – Но если все верно, это настоящие преступники. Хотя, по моему мнению, правильней было бы приговорить их к пожизненному заключению.
– Да какая разница, сфабрикованы доказательства или нет?! – выкрикнул Феспис. – Мы цивилизованней денорцев, а должны им подчиняться! Теперь вы понимаете, почему я хочу улететь с Хальцеола? Потому что рано или поздно я тоже попаду на арену! Я чувствую, что этого не избежать – если я здесь останусь…
Он прав, понял Норберт. Феспис обязательно туда попадет – потому что сделает для этого все, от него зависящее. Неизвестно, какой из него бухгалтер, но из человеколюбивых соображений надо помочь ему покинуть Хальцеол. Впрочем, сейчас Норберт больше тревожился за Илси, чем за Фесписа: вдруг она потихоньку отстанет и «потеряется», при ее подготовке это – пустяковый номер. Расслабиться он смог только в такси.
