— Что это?
Рука Надин на его плече, отвлекающая его, куда-то указывающая. Далеко внизу, извиваясь вверх по Бейзлайн, двигалась цепочка огней. В мертвой тишине до них доносился отдаленный рев множества мотоциклетных моторов. Гарольд ощутил слабый укол беспокойства и отмахнулся от него.
— Отстань от меня, — сказал он. — Вот оно.
Ее рука соскочила с его плеча. Ее лицо светилось белым пятном в темноте. Гарольд нажал кнопку «ВЫЗОВ».
Она не знала, что заставило их двинуться — ее слова или мотоциклы. Но они двинулись недостаточно быстро. Это навсегда останется у нее в сердце — они двинулись недостаточно быстро.
Стю первым оказался за дверью, рев моторов и эхо от них раздирали слух. Они переехали через мост, перекинутый через маленький высохший ручей возле дома Ральфа. Свет фар слепил глаза. Инстинктивно рука Стю опустилась на рукоятку его револьвера.
Застекленная дверь распахнулась. И он обернулся, думая, что это Фрэнни. Но это был Ларри.
— Что там, Стю?
— Не знаю. Но нам лучше вывести всех.
Затем мотоциклы покатили по подъездной дорожке, и Стю немного расслабился. Он разглядел Дика Воллмана, мальчишку Геринджера, Тедди Уайзака, узнал и остальных. Теперь он мог позволить себе признаться, в чем заключался его главный страх: за сверкающими фарами и ревущими двигателями мотоциклов ему почудился авангард сил Флагга и призрак войны.
— Дик, — позвал Стю. — Какого черта?
— Матушка Абагейл! — заорал Дик, перекрывая рев моторов. Все больше и больше мотоциклов заполняло двор, пока члены комитета толпой вываливались из дома. Это был фейерверк вертящихся фар и водоворот теней.
— Что? — завопил Ларри. За ним и Стю выскочили Глен, Ральф и Чэд Норрис, оттеснив Ларри и Стю на нижние ступеньки.
— Она вернулась! — Дику приходилось орать, чтобы перекричать шум моторов. — Ох, она в жутком состоянии! Нам нужен врач… Господи Иисусе, нам нужно чудо!
Джордж Ричардсон протиснулся вперед.
— Старуха? Где?
— Поехали, док! — заорал ему Дик. — Не задавай вопросов! Ради Христа, поторопись!
Ричардсон вскочил в седло мотоцикла позади Дика Воллмана. Дик круто развернулся и начал лавировать среди сгруди шихся во дворе мотоциклов.
Стю встретился взглядом с Ларри. Ларри выглядел таким же сбитым с толку, каким чувствовал себя Стю, но… в мозгу у Стю сгущалась туча, и вдруг жуткое чувство надвигающейся гибели охватило его.
— Ник, пошли! Пошли! — закричала Фрэн, хватая его за плечо. Ник стоял посреди комнаты с окаменевшим лицом.
Он не мог говорить, но вдруг он понял. Он понял. Это пришло из ниоткуда и отовсюду.
«Что-то было в кладовке».
Он с силой оттолкнул Фрэнни.
— Ник!
«УХОДИ!» — махнул он ей.
Она пошла. Он повернулся к кладовке, распахнул дверь и начал бешено рыться в груде вещей умоляя Бога, чтобы не опоздать.
Неожиданно Фрэнни с мертвенно-бледным лицом и вытаращенными глазами оказалась рядом со Стю. Она прижалась к нему.
— Стю… Ник все еще там… что-то… что-то…
— Фрэнни, о чем ты говоришь?
— Смерть! — заорала она ему. — Я говорю о смерти, а НИК ВСЕ ЕЩЕ ТАМ, ВНУТРИ!
Он отбросил в сторону груду шарфов и рукавиц и что-то нащупал. Обувная коробка. Он схватил ее, и, как только он это сделал, изнутри, словно зловещее чревовещание, раздался голос Гарольда Лодера.
— Что с Ником? — заорал Стю, хватая ее за плечи.
— Нам нужно вытащить его оттуда… Стю… Что-то случится, что-то ужасное…
— Какого черта, что происходит, Стюарт? — крикнул Эл Банделл.
— Я не знаю, — сказал Стю.
— Стю, пожалуйста, нам нужно вытащить Ника оттуда! — прокричала Фрэн.
И тут дом за ними взорвался.
При нажатии кнопки «ВЫЗОВ» фоновые разряды смолкли, и на смену им пришла ровная темная тишина. Пустота, ждущая, когда он заполнит ее. Гарольд сидел, скрестив ноги на столике для пикника, собираясь с духом.
Потом он поднял сжатую в кулак руку с единственным, назидательно торчащим пальцем; в тот момент он походил на бейсболиста «Бэби» Рута, старого и почти конченого, указывающего на то место, куда он собирался сделать решающий бросок, грозя всем горлопанам и злопыхателям на стадионе «Ригли», затыкая им пасть раз и навсегда.
Произнося слова четко, но негромко, он сказал в микрофон:
— Это говорит Гарольд Эмери Лодер. Я совершаю это по своей свободной воле.
Бело-голубая молния приветствовала «Это говорит». Столб огня взметнулся вверх при словах «Гарольд Эмери Лодер». Отдаленный приглушенный звон, похожий на звук от вишневой косточки, брошенной в жестяную банку, достиг их ушей при «я совершаю это», а к тому времени, когда он произнес «по своей свободной воле» и отшвырнул рацию прочь, цель была достигнута: огненный цветок расцвел у подножия горы Флагстафф.
— Кто-то вмешался, последнее большое прощай, прием окончен, — мягко сказал Гарольд.
Надин прижалась к нему, совсем как Фрэнни всего секунду назад прижималась к Стю.
— Мы должны быть уверены. Должны быть уверены, что прикончили их.
Гарольд взглянул на нее, потом указал на распустившийся цветок разрушения под ними.
— Думаешь, хоть что-то может уцелеть при таком?
— Я… Я н-не з-ззна… знаю, Гарольд, я… — Надин отвернулась, схватилась за живот, и ее начало рвать. Она непрерывно издавала глухие, утробные, надсадные звуки. Гарольд наблюдал за ней с вялым презрением.
Наконец она повернулась к нему, бледная, задыхающаяся, и вытерла рот салфеткой.
— Что теперь?
— Теперь, полагаю, мы идем на запад, — сказал Гарольд. — Если только ты не собираешься спуститься туда и выяснить, каково настроение у тамошней общественности.
Надин вздрогнула.
Гарольд соскочил со стола и, когда его ноги коснулись земли, поморщился от острого покалывания в затекших ногах. «Они все пошли спать».
— Гарольд… — Она попыталась коснуться его, но он отшатнулся и, не глядя на нее, начал складывать палатку.
— Я думала, мы подождем до завтра… — робко начала она.
— Конечно, — съязвил он. — Чтобы двадцать или тридцать из них решили прикатить сюда на своих колесах и схватить нас. Ты когда-нибудь видела, что сделали с Муссолини?
Она вздрогнула. Гарольд свертывал палатку и крепко связывал ее ремнями.
— И больше мы не дотрагиваемся друг до друга. С этим кончено. Это принесло Флаггу то, чего он хотел. Мы вырубили их комитет Свободной Зоны. С ними покончено. Они могут запустить электричество, но как с действующим сообществом с ними покончено. Он даст мне женщину, рядом с которой ты будешь выглядеть как мешок с картошкой, Надин. А ты… ты получишь его. Счастливые денечки, верно? Только, если бы я был на твоем месте, я бы здорово трясся сейчас.
