«А действительно, зачем я тогда назвал отца Витасика мыслящей куклой? О чем я тогда думал?.. Пожалуй, напрасно я теряю энергию на воспоминания, но… Если не думать, не вспоминать ничего, то к чему вообще существовать? Финиш?! Мне, собственно, и припоминать ничего не нужно, дело не в каком-то отдельном случае. Дело в ежедневных наблюдениях, которые приводят к выводу: я — послушная кукла!»
Однако Антик заставил себя ни о чем не думать. Он устал. Ему хочется отдыхать. Нужно беречь энергию.
Однажды биокиберу Дьондюрангу положили на стол
короткую записку на стандартном бланке:
«57АПРШН769 + АП75666677756
АА6777767ОРП777 АМ777АМ777АМАМАМ».
Можете себе представить, как он не то что удивился,
а испугался, даже не успев как следует осознать
последствия случившегося.
Они заметили загадочное космическое тело совершенно случайно. Строго говоря, заметили не тело, а изменение на одной из спектрограмм. Поначалу даже не обратили должного внимания, подумав, что это дефект изображения. Но профессору Виктору Гару пришло в голову сделать несколько контрольных снимков, и стало ясно — службе Околосолнечного Пространства предстоит работа.
Сухов-старший срочно связался с Козубом — заместителем председателя Европейского филиала Высшего Совета Земли. Выслушав Сухова, тот немедленно вылетел в расположение третьей лаборатории.
Они с профессором Гаром долго рассматривали снимки, советовались, дискутировали. Микола Сухов прислушивался к их беседе лишь краем уха, потому что занимался расчетом траектории движения обнаруженного тела.
Наконец, Козуб, как бы подводя итог разговорам, сказал:
— Вашей внимательности и усердию в наблюдениях, профессор, можно, как всегда, позавидовать. — А затем, обратившись к Сухову, спросил: — А как долго этот объект находится на околоземной орбите?
— Вполне вероятно, что появился он сравнительно недавно…
— Не уверен, коллега, совсем не уверен… И для своего суждения имею веские основания. Но об этом потом, мне еще во многое нужно внести ясность. Тщательнейшим образом прозондируйте все квадраты пространства, насколько возможно точнее рассчитайте траекторию движения объекта, а сейчас вызовите машину — попробуем выйти на контакт. Если, конечно, все именно так, как представляет себе уважаемый профессор Гар.
Микола Сухов вставил перфокарту в третий блок, передавая приказ.
Козуб уселся поудобнее в глубокое кресло, пригладил рукой седые пряди волос:
— Наш уважаемый Виктор Никифорович уверен, что мы имеем дело с гостями из далеких миров, которые до сих пор почему-то скрываются от нас…
— Вы сами видели снимки, — тихо произнес Гар. — Речь идет об искривлении пространства, а оно, если не принимать во внимание всяческие фантастические варианты, может быть лишь искусственного происхождения. Объект находится на околоземной орбите…
— Меня беспокоит, профессор, что наши гости пытаются скрыться от нас, маскируются! А вы меня продолжаете убеждать, что это не артефакт, не космический мираж, не антивещество! По мне, так лучше бы это оказалось обыкновеннейшей космической глыбой — холодной и бездушной. И не было бы тогда никакого искривления пространства, никакой опасности. Согласитесь, профессор: с добрыми намерениями незачем прятаться!
— Но согласитесь и вы, они тоже не знают наших намерений, — улыбнулся Виктор Гар. — Помните, как было с центурианами? И учтите, что центуриане были прекрасно информированы о земной жизни и могли ничего не бояться. Или они просто опасались, что земляне могут сознательно отблагодарить их за прежнее центурианское негостеприимство? — Профессор хрипло засмеялся. Помните, какими они казались до смешного осторожными.
— Да помню. И мне все понятно. Но не нравятся мне эти детские игры в прятки с использованием искривленного пространства. Меня это, откровенно говоря, раздражает… Очевидно, просто старею. Когда человек теряет любовь к играм, он уже стар. Не правда ли? К тому же я не имею права успокаиваться.
Двенадцать минут спустя они стартовали с первой взлетной площадки экстренной спецлинии. Заместитель председателя Высшего Совета молчал, устало прикрыв глаза. Профессор Виктор Гар чуть заметно улыбался, предчувствуя встречу с представителями чужой цивилизации. Очевидно, он старался представить себе: кто они? Какие? Откуда?
Козуб массировал себе надбровья.
— Почти не спал этой ночью. Поверите ли, просто зачитался. Захотелось прочесть несколько страничек, а опомнился в пять утра. Однако подлетаем! Внимание! — Козуб напряженно всматривался в экран внешней панорамы.
Вскоре включились тормозные системы.
— Вон, впереди! — воскликнул профессор. — Я их вижу! — указал он пальцем на ту часть экрана, где изображение казалось нестойким, дрожащим, хотя недостаточно опытный взгляд ничего особенного не заметил бы. Предлагаю подойти к ним на малой скорости как можно ближе, посмотрим, что из этого выйдет.
— Профессор, потом мы именно так и сделаем. А сперва пройдем с максимальным приближением на большой скорости. Сделаем вид, что мы их не заметили. Интересно, как они на это отреагируют, — возразил Козуб, включая систему автоматического управления полетом.
Участок дрожащего пространства на экране позади них быстро уменьшался.
— Никакой реакции, профессор, правда? Сейчас мы пройдем еще ближе мимо них. Пройдем совсем близко, имитируя аварийную ситуацию.
Машину их довольно-таки сильно тряхнуло. Козуб, не скрывая, многозначительно улыбнулся. Он повернулся и внимательно вглядывался в круговой экран:
— Смотрите, смотрите, они переходят на другую орбиту.
Козуб опять сделал крутой вираж, лег на обратный курс и уже на малой скорости приближался к таинственному объекту, который оставался невидимым за пеленой искривленного пространства.
— Я попытаюсь сигнализировать им, — сказал профессор. — Надеюсь на ваше согласие… — Виктор Гар положил руку на пульт.
— Безусловно, я не возражаю. Но, знаете, ничего хорошего не жду. Предчувствие такое. Точнее — есть некоторые факты, которые ничем не объяснишь, ни с чем не свяжешь… Хорошо, что сейчас появилась возможность кое-что уточнить, проверить предположения…
— Посмотрим, — нетерпеливо перебил его профессор. — Я начинаю. — И он включил периодические световые сигналы, через несколько минут перешел на сигналы когерентными лучами, затем прошелся по всем каналам радиодиапазона.
Немного подождав, вновь повторил все сначала.
