И с этого времени началось затяжное ожидание. Почти пятьдесят часов Ада ждала, пока все уляжется. Она отсиживалась в часовой башне на третьем этаже, изредка совершая вылазки вниз, чтобы найти еды или воспользоваться ванной в длительных промежутках между перестрелками. Между грохотом выстрелов и криками…
"Прекрасно. Теперь ты выбралась, и что ты делаешь? Стоишь на месте в глубоких раздумьях. Лучше поспеши: чем скорее ты закончишь, тем скорее сможешь получить свое вознаграждение и отправиться на какой-нибудь милый островок".
Тем не менее, еще несколько секунд Ада не двигалась с места, похлопывая дулом своей «Беретты» по стройной, одетой в чулок ноге. В проходе лежали три тела; она не могла отвести взгляд от одного из них, распластанного под окошком конторки. Женщина в обрезанных шортах и топе, ноги грубо вывернуты, одна рука закинута над окровавленной головой. Двое других были полицейскими, их Ада не узнала, но с этой женщиной она разговаривала, когда только добралась до участка. Ее звали Стейси или как-то в этом духе, нервная, но решительная девушка, которой совсем недавно исполнилось двадцать.
Стейси Келсо, именно так. Она выбежала в город за мороженым и завершила свой поход здесь под давлением непреодолимых обстоятельств… и все же, несмотря на собственное тяжелое положение, она больше беспокоилась за родителей и маленького брата, оставшихся дома. Сознательная девочка. Хорошая девочка. Почему это вертелось у нее в голове? Стейси была мертва, неровное отверстие зияло в ее левом виске, да и Ада не считала ее частью своей команды; казалось, ей не за что чувствовать личную ответственность. Вонг прибыла сюда для работы, и не она виновата в том, что Раккун съехал с катушек…
"Может, это вовсе не чувство вины, — прошептала какая-то часть ее сознания, — может, тебе просто жаль, что она не смогла продержаться. В конце концов, Стейси была личностью, а теперь она мертва, как, вероятно, и ее родители, и малолетний брат".
— Забудь об этом, — произнесла она тихо, но с заметным раздражением.
Ада оторвала взгляд от искалеченного тела женщины, вместо этого сосредоточив его на разбитой пепельнице в конце коридора. Подобное беспокойство по поводу вещей, которые она не в силах была контролировать, не соответствовало ее стилю; она совсем не так взобралась на вершину своего ремесла… и учитывая то, сколько средств мистер Трент вложил, чтобы воспользоваться ее услугами, сейчас было не самое подходящее время для проверки способности сочувствовать. Люди умирают — так устроен мир, — и в течение своей жизни Ада поняла одну простую вещь — терзаться из-за этой очевидной истины совершенно бессмысленно.
Основные задачи: поговорить с Бертолуччи и заполучить образец G-вируса. Только об этом она сейчас должна волноваться. Ей все еще надо было проверить механизм, находящийся в конференц-зале, до которого ей оставалось пройти несколько извилистых коридоров. Комментарии Трента относительно последних архитектурных дополнений в участке носили поверхностный характер, но Ада знала, что эти самые изменения были в основном декоративными: элегантные газовые лампы и написанные масляными красками картины. Тот, кто затеял все эти переделки, кем бы он ни был, определенно вел двойную жизнь — наверху, за стеной комнаты, некогда представлявшей собой кладовую, располагались потайные ходы. Вонг еще не обыскивала их, хотя после беглого осмотра заметила, что сама по себе комната была переустроена под офис. Судя по количеству хлама и маниакально мужественному интерьеру, это был кабинет Айронса. За недолгое время, проведенное в его компании, Ада убедилась в том, что этот человек являлся далеко не самой уравновешенной личностью на Земле. «Амбрелла», вне всякого сомнения, платила ему, но в шефе полиции определенно присутствовало что-то вопиюще бестолковое.
Ада направилась вниз по коридору, низкие каблуки ее туфель громко стучали по выложенному синей плиткой потертому полу; она заранее испытывала трепет перед очередной отнимающей уйму времени механической загадкой. Вряд ли от нее будет какой-то толк — Вонг с самого начала предполагала, что вирус до сих пор находился в лаборатории, — но она не могла позволить себе рисковать возможностью добыть образец побыстрее. Согласно документам, существовало от восьми до двенадцати унцевых пузырьков с этим веществом. Информация была получена из видеоматериалов двухнедельной давности, а лаборатория Биркина вовсе не являлась неприступной. По канализационной системе подземная лаборатория соединялась с полицейским участком, и Аде приходилось принять во внимание возможность того, что образцы были перемещены. Кроме того, Бертолуччи мог скрываться в научно-технической библиотеке или в офисе S.T.A.R.S. в западном крыле, а, может, в темной комнате; Ада должна была найти его, живым или мертвым. И к тому же она получит возможность обзавестись несколькими магазинами девятимиллиметровых патронов, оставшихся у погибших полицейских.
Ада пересекла небольшую комнату ожидания, в которой стояли взломанные, разграбленные торговые автоматы, и двинулась дальше по проходу. Как и в других частях участка, в коридоре было холодно и явно недоставало освежителя воздуха. Вонг привыкла к запаху, но холод казался невыносимым. В сотый раз с того самого момента, как она покинула свой столик в "Арклий", Ада пожалела о том, что не оделась к обеду немного проще. Облегающее красное платье без рукавов и туфли на низком каблуке прекрасно подходили для операции, как одежда для боевого задания, однако в сложившихся обстоятельствах этот наряд оказался крайне непрактичным.
Она добралась до конца коридора и осторожно открыла дверь слева, держа оружие наготове. Как и прежде, коридор был пуст; потемневшие стены песочного цвета и выложенная симметричным узором плитка являли собой очередное свидетельство былого изящества здания. Вероятно, когда-то участок выглядел внушительно, но годы службы в качестве рабочего помещения лишили его всякого великолепия. Образ величественного полуразрушенного кинотеатра и леденящая атмосфера безысходности определенно не предвещали ничего хорошего.
"…словно каждую минуту ожидаешь, что холодная рука опустится тебе на плечо и теплое нездоровое дыхание прошелестит у твоей шеи…"
Ада снова нахмурилась; после выполнения этой работы ей придется взять весьма продолжительный отпуск. Или она так и поступит, или пришло время сменить профессию. Ее концентрация — ее способность сосредоточиться — была уже не та, что раньше. А в подобных делах несвоевременный промах без преувеличения мог привести к гибели.
