Quaerens. — Прости мне, учитель! Но эта сторона явлений мне кажется не вполне ясной, и я ее не вполне понимаю. Может быть…
Lumen. — Эта сторона является для тебя совершенно новой, но внимательное размышление сделает ее доступной тебе. Звук создается колебаниями воздуха, которые колеблют вашу барабанную перепонку, вызывая впечатление звука. Человек различает не все звуки. Если колебания слишком медленны (менее 40 в секунду), звук слишком низок, и ваше ухо не слышит его. Когда же колебания происходят слишком часто (свыше 36,000 в секунду), звук слишком высок и опять-таки недоступен для вашего уха. Звуки, недоступные человеку, доступны другим существам, например, некоторым насекомым. Те же самые соображения применимы и к свету. Различные формы света, оттенки и цвета видимых предметов обусловливается тоже колебаниями, действующими на зрительный нерв и вызывающими зрительные ощущения. Человек видит не все, что можно видеть. Когда колебания слишком редки (менее 428 триллионов в секунду), свет слишком слаб и недоступен для глаза. При слишком частых колебаниях (свыше 727 триллионов в секунду) свет тоже выходит за пределы вашей способности к восприятию и становится невидимым. Недоступные для вас эфирные колебания видимы для других существ. Человек же знает и может знать лишь те впечатления, которые затрагивают одну из двух струн его органической лиры, а именно его зрительный или слуховой нерв.
Подумай же, как много в мире явлений, недоступных вашему восприятию. Все волнообразные движения, не превышающие 36.000 колебаний в секунду и дающие свыше 458.000.000.000.000 в ту же единицу времени не могут быть ни услышаны, ни увидены вами и неизбежно остаются неизвестными вам. Современная наука мало-помалу начинает проникать в этот невидимый мир; ты знаешь, что ей удалось произвести наблюдения над лучами, дающими менее 458 триллионов колебаний в секунду (это невидимые теплотворные лучи) и свыше 727 миллионов (это химические, опять-таки невидимые для человека, лучи). Но научные исследования могут лишь в очень незначительной мере раздвинуть пределы непосредственного восприятия. Человеку доступно лишь немногое, он как бы обособлен от мира, но вокруг него — бесконечность.
И это еще не все. В природе существует целый ряд других колебаний, которые не соответствуют вашей организации и не могут быть восприняты вами, а потому должны остаться навсегда совершенно неизвестными вам. Если бы лира ваших ощущений имела другие струны, десять, сто, тысячу… гармония природы отражалась бы полнее в их колебаниях: вы могли бы заметить множество явлений, которые проходят теперь совершенно незамеченными перед вами. И вместо двух нот, вы могли бы уловить всю гармонию природы. Вы не подозреваете даже, насколько вы бедны, потому что общая нищета не поражает взгляд, и потому что вы не можете сопоставить ее с богатством некоторых высших существ.
При всей ограниченности ваших чувств, их достаточно для того, чтобы вы могли себе составить представление о возможности других чувств, не только более могущественных, но и совершенно отличных от человеческих. Например, при помощи чувства осязания вы можете, правда, распознавать теплоту, но легко представить себе, что может существовать специальное чувство, аналогичное зрению, которое делало бы человека способным судить о форме, сущности, внутреннем строении и других качествах объекта, из которого исходят теплотворные волны. То же самое можно сказать и об электричестве. Вы можете точно так же представить себе существование особого чувства, которое было бы, например, для глаза тем же, чем является спектроскоп для телескопа и давало бы представление о химических элементах наблюдаемых тел. Таким образом, даже с научной точки зрения существуют достаточные данные для того, чтобы вообразить совершенно иные способы восприятия, чем те, которыми располагает земное человечество. Такие чувства существуют в иных сферах. Разнообразие способов, посредством которых воспринимается действие сил природы, бесконечно.
Ваши чувства не только не в состоянии уловить физических движений, вроде солнечного и земного электричества, токи которого сталкиваются в атмосфере минерального, растительного и животного магнетизма, сродства организмов и т. п., но им еще менее доступны явления мира нравственного, симпатии и антипатии, предчувствия, духовные влечения и т. д. Скажу прямо: все, что вы знаете и что вы можете знать через посредство ваших земных чувств, ничто но сравнению с тем, что есть. Это столь глубоко верно, что на земле могли бы жить существа с совершенно иной организацией, не обладающие ни глазами, ни ушами и ни одним из ваших чувств, но одаренные другими чувствами и способные понимать то, чего вы не понимаете; такие существа, обитая на одной планете с вами, знали бы то, чего вы не можете знать, и неизбежно должны бы были составить себе совершенно иное представление о природе, чем вы.
Quaerens. — Но это уже совершенно выходит за пределы моего понимания.
Lumen. — Я могу сказать даже больше, мой земной друг. Восприятия, которые вы получаете и которые образуют основу вашей науки, не суть восприятия действительности. Свет и тень, краски, облики, тоны, шумы, гармонии, различные звуки, запахи, ароматы, видимые свойства тел суть не что иное, как формы. Эти формы проникают в вашу мысль через врата глаз и ушей, органов обоняния и вкуса, и представляют лишь видимые формы, а не самую сущность вещей… Истинная сущность совершенно ускользает от вашего понимания, и вы неспособны понять вселенную…
Даже материя не есть то, за что вы ее считаете. В природе нет ничего массивного: ваше собственное тело, кусок железа не более плотны, чем воздух, которым вы дышите. Все это составлено из несоприкасающихся друг с другом и вечно движущихся атомов. Земля, атом вселенной, движется в пространстве с быстротою 643.000 лье в день. Но, сравнительно со своими размерами, каждый из атомов, входящих в состав вашего собственного тела и циркулирующих в вашей крови, движется с значительно большею скоростью. Если бы человеческий глаз мог лучше видеть этот камень, то он не увидал бы его совсем, так как камень сделался бы прозрачным…
Но, по внутреннему движению твоего мозга, охваченного частыми концентрическими колебаниями, и по волнообразному движению жидкостей в мозговых полушариях, я замечаю, ты совершенно не понимаешь моих слов. Поэтому я не стану более говорить об этом предмете, которого я лишь слегка коснулся, с целью показать, насколько ошибочно было бы приписывать решающее значение вашим чувственным представлениям, и дать тебе почувствовать, что ни ты, ни какой-либо другой человек на земле не может себе составить даже приблизительного представления о вселенной. Земной человек — не более как жалкий человечек.
