Фрейзер взглянул на Сигриг Дженс и пожал плечами.
– Запасной батальон, мисс, – осторожно поправил он. – А это не одно и тоже.
– Батальон есть батальон, разве не так? – раздраженно заметил Барнетт. – Разве подразделения Пятого Иностранного Легиона отличаются от подразделений Колониальной Армии?
– Запасной батальон комплектуется дополнительно к основным частям, мисс Дженс, – продолжил Фрейзер, не обратив внимания на язвительное замечание Барнетта. – Чтобы сформировать это соединение, командование собирает все «лишнее», оказавшиеся в составе Легиона роты, образуя из них особую часть под единым руководством. Две роты плюс подразделение огневой поддержки – этого мало для ведения боевых действий. Мы должны вызвать еще несколько рот, если только какое-нибудь чрезвычайное событие не помешает им прибыть сюда.
– Насколько я понимаю, мы получили то, от чего другие отказались, – угрюмо проворчала Дженс.
– А что еще вы хотели от Легиона? – злорадно поинтересовался Барнетт. – Жулье и головорезы…
Сидящий в углу зала канонир сержант Трент не дал ему договорить.
– Вполне возможно, эти «жулики и головорезы» однажды спасут вашу никчемную душонку из лап кочевников, сударь, – рявкнул он.
Фрейзер жестом остановил сержанта, чтобы избежать дальнейшего накала страстей.
– Если вы пересмотрите ваше отношение к местному ополчению, которое я предлагал создать еще месяц назад, то, возможно, нам удастся контролировать ситуацию без привлечения дополнительных сил Легиона.
– Местные ополченцы! – Дженс засмеялась. – Опуститесь на землю, Фрейзер. Вы же видели местных жителей: ленивые, неповоротливые… Какие из них солдаты?
– Мне кажется, вы недооцениваете их, мисс. Мне достаточно было один раз взглянуть на разъяренных горожан, чтобы понять, насколько хорошими воинами они могут быть, – капитан потер синяк, украшающий его левую руку, и продолжил: – Кочевники же еще больше подходят для этих целей. Нам нужны их знания местных условий для того, чтобы наша деятельность на Полифеме стала эффективной.
– Вы верите кочевникам? Я видела доклад ксенопсихолога, Фрейзер. И мне показалось, что водяные очень похожи на ваших легионеров. У них есть только собственные законы, законы Клана… кроме того, они совершенно не подчиняются субординации.
– Нам известно, как такие типы, как вы, Фрейзер, организовывают армии из местных жителей, – вмешался Барнетт. – Это слишком удобная возможность для легионеров получить звание сержанта или офицера. Какова идея! Вооружить и натренировать кикимор… это же смешно!
– Кое-кто придерживается иного мнения, – заметил Фрейзер. – Кто-то уже дал им в руки современное оружие… и обучил тактике ведения боя.
Совещание проходило в конференц-зале неподалеку от штаба гарнизона. Все ждали капитана Хоули, который находился пока в своем кабинете.
Фрейзер внимательно наблюдал за Дженс и Барнеттом. Всем гражданским было присуще мнение, что Легион является пристанищем неудачников, в этом не было ничего необычного. Куда больше капитана удивляла ненависть, которую они питали к туземцам. На старушке-Земле традиционно бытовало расистское отношение ко всем представителям нечеловеческой расы, но здесь, на переднем фронте Содружества, это выглядело безусловной глупостью.
Сидящий на противоположном конце стола Дювалье решил внести свою лепту в обсуждение проблемы.
– Фактически капитан Фрейзер продемонстрировал нам возможности местных ополченцев, которые вполне успешно используются легионерами в качестве разведчиков, – голос его был лишен эмоций. – На прошлой неделе капитан обучил двадцать туземцев.
– С чьего, позвольте спросить, позволения? – резко заявила Дженс.
Фрейзер гневно взглянул на исполнительного офицера, прежде чем ответить.
– Мы с капитаном Хоули решили, что было бы неплохо проверить, на что они годны, – сказал он. – Я не думаю, что компания «Морферм» вправе решать, что нам делать, а что не делать. Для этого есть высшее командование, – внутри Фрейзера все кипело от негодования. Мало у него проблем с этими гражданскими, так теперь еще и его собственный исполнительный офицер усложняет положение дел. Какого черта нужно этому Дювалье?
Расположенная в дальнем конце помещения дверь распахнулась с жалобным визгом, пропуская канонира сержанта Иштвана Валко и лейтенанта Сьюзан Гэйдж. Старший НСО роты Альфа Валко отдал честь капитану.
Наконец появился капитан Хоули. Легионеры встали, приветствуя командующего гарнизоном. Фрейзер печально и задумчиво посмотрел на занявшего место во главе стола капитана. У него на языке вертелась одна фраза, которую так любил повторять полковой священник роты Браво отец Фицпатрик: «Куда, во имя Бога, я иду».
Хоули был слишком стар для капитана, ему уже давно исполнилось пятьдесят. В результате долголетнего беспробудного пьянства и постоянных путешествий в заоблачных сферах адчипа его лицо было совершенно лишено выражения, а глаза пусты, как дно пересохшего колодца. Явно Гэйдж и Валко оторвали капитана от очередных мечтаний. Этот пожилой человек слишком увлекался разного рода фантазиями, которые зарождались и осуществлялись благодаря имплантанту прямо у него в мозгу.
Тридцать лет назад Хоули был героем Атен. Увлекшиеся грабежом окраин Содружества убренфары[33] едва не разожгли пламя ужасной войны. Хоули, тогда еще обыкновенный лейтенант одной из рот Легиона, остановил распоясавшихся мародеров хладнокровно спланированной акцией, собрав остатки гарнизона в единый кулак. После разгрома убренфаров он был щедро награжден и быстро продвигался по службе, но потом все почему-то полетело к чертям. Хоули посылали то на один захудалый мир, то на другой, его превосходный ум прозябал в рутине скучной гарнизонной работы. Безумные битвы, которые он создавал в своем сознании, казались капитану более реальными, чем бесцветное существование.
Увлечение адчипом вело к непоправимым последствиям. Хоули затерялся где-то на пути к вершинам, которые ждали его, и соскользнул в небытие.
«Куда, во имя Бога…» Фрейзер хорошо» понимал, что карьера молодого Хоули слишком напоминает его судьбу. Он может закончить в точности как несчастный Дэвид, засидевшийся на посту капитана. Эта мысль терзала Фрейзера.
– А… капитан Фрейзер… почему не… ладно, начинайте, – сказал Хоули, мигнув осоловелыми глазами.
– Есть, сэр, – ответил Фрейзер. Многие офицеры ненавидели опустившегося Хоули, но капитан не принадлежал к их числу. Где-то в глубине души Хоули, залитый алкоголем и задушенный адчиповыми грезами, еще жил герой Атен.
