Фрейзер включил мониторы, расположенные на противоположной стене, и вызвал запись рапорта Ватанаки.
– «Циклоп Морферм» был атакован вчера вечером внушительными силами кочевников. Аборигены имели высокотехнологичное оружие и применили тактику, которая не соответствует их традиционному укладу, – Фрейзер увеличил изображение, желая обратить внимание присутствующих на странное приспособление. – Это – пятимиллиметровый ракетный пистолет. Конструкция неизвестна, но, судя по конфигурации рукоятки, он рассчитан на применение существами с перепончатыми пальцами рук. Предмет покрыт веществом, по составу напоминающим дюрапласт. Субалтерн Ватанака уверен, что покрытие предназначено для защиты от коррозии в водной среде с повышенным содержанием солей. Специалист по отношениям с местным населением Кениг полностью согласен с мнением субалтерна.
– Минуточку, Фрейзер, – прервал его Барнетт. – Вы хотите сказать, что эти штуки произведены на Полифеме? Но вы же знаете, что водяные не способны на это!
Фрейзер покачал головой.
– Нет. Я и мои подчиненные убеждены, что оружие прибыло с другой планеты, но оно действительно рассчитано на применение в условиях Полифема, – он на мгновение замолк, желая выждать время, необходимое на осмысление сказанного, – Кто-то не просто снабжает туземцев оружием, это акция в рамках долгосрочной кампании, первая ступень которой – крупномасштабное поступление извне вооружений, приспособленных к местным условиям.
– И кто же это может быть? – спросила лейтенант Гэйдж. – Есть какие-либо предположения?
– Готов биться об заклад, что это стремящиеся к реваншу семти, – рявкнул сержант Трент.
Семти некогда повелевали огромной межзвездной империей, но были вынуждены уступить Содружеству Земли после того, как весь их военный флот был уничтожен, а столица разрушена около ста лет назад. Административная система, созданная семти, сохранилась при новых властителях, и за минувшие десятилетия было раскрыто уже несколько заговоров. Легионеры были убеждены, что события на Ханумане явно спровоцировали агенты семти, впрочем, как и набеги убренфаров, в подавлении которых участвовал капитан Хоули.
– Возможно, это – семти, – согласился Фрейзер. – Или тоэлджуки. Они ведь получили Полифем в подарок, и я убежден, что их руководители не прочь вернуть себе это бесценное сокровище. Но, как вы понимаете, в деле могут быть замешаны и политические интриги людей, – он взглянул на Барнетта и Дженс. – Нестабильность на Полифеме вполне может сыграть кое-кому на руку.
Барнетт отвернулся. Дженс встретила пристальный взгляд Фрейзера с невозмутимым выражением.
– Это весьма спорный вопрос, капитан, – ответила она. – Я думаю, что нам лучше перейти к обсуждению проблем безопасности и охраны объектов, а не анализировать общие вопросы заговоров и революций.
– Что… а… что вы планируете? – встрял в разговор Хоули.
Барнетт повернулся к командующему гарнизоном.
– Первое, что нам необходимо предпринять, – это организовать охрану «Циклопа», – сказал он. – Нам нужно перебросить на судно, по крайней мере, еще один взвод, а лучше два взвода.
– Предложение отклоняется, – вырвалось у Фрейзера. – Мы даже не знаем, с каким противником нам предстоит столкнуться и чего они добиваются. Ослабление обороны – наихудший шаг, который можно сделать в данной ситуации.
– Тогда что предлагаете вы, капитан? – поинтересовалась Дженс.
– Вернуть «Циклоп» на базу. Пусть корабль находится в порту, пока мы не сконцентрируем свои силы и не выясним, с чем нам пришлось столкнуться. Кроме того, нужно прекратить операцию в Орге и перевести сюда персонал компании. В настоящий момент наши силы слишком распылены.
Барнетт хотел возмутиться, но Дженс остановила его.
– Извините, капитан, на это совершенно невозможно. Корпорация, которая работает на Полифеме, должна зарабатывать деньги. Поэтому мы не можем забиться, как мыши, в «Песчаный Замок». Мы не можем остановить проект «Циклоп». Или он будет приносить прибыль, или все пойдет насмарку, а это нанесёт удар не только по «Морферм Интерстеллар», но и по всей планете. Если здесь не будут добываться минералы, то Содружеству нечего делать на Полифеме.
Фрейзер придвинул кресло к столу.
– Считаю, вы должны хорошенько все обдумать, мисс, – спокойно сказал он. – Если вы хотите, что бы Легион обеспечивал вашу безопасность, то позвольте нам делать то, что мы считаем нужным. В противном случае…
– Вы не хуже меня понимаете, капитан, что ваше подразделение ответственно за жизнь всех граждан Содружества, находящихся на Полифеме. Кроме того, гарнизон подчиняется администрации компании, в частности, мне, – перебила его Дженс.
– За исключением тех случаев, когда на карту ставится безопасность Содружества.
Дженс улыбнулась, но в улыбке ее не было ни капли тепла.
– Я порекомендовала бы вам найти какое-либо убедительное доказательство своим словам, прежде чем заваривать такую кашу, капитан Фрейзер. Или вы планируете безвременно уйти в отставку? Я убеждена, что «Морферм Интерстеллар» окажет вам содействие в этом… если вы провалите миссию кооперации и взаимопонимания.
Фрейзер с трудом подавил в себе желание высказать все, что он думает о самонадеянной дамочке и ее идиотской корпорации. Он молча посмотрел на Хоули.
«Куда, во имя Господа…»
Мы всего лишь легионеры, однако легионеры умирают лучше всех в этом мире.
Капитан Жан Дани, Камерун, Французский Иностранный Легион, 30 апреля 1863.
Легионер первого класса Анжела Гарсия ненавидела «Песчаный замок» больше всего на свете. Она ненавидела громадный компьютер с необъятной панелью управления, который был теперь ее рабочим местом. Она ненавидела Полифем, ненавидела «Морферм Интерстеллар», Анжеле даже стало казаться, что ей опостылел и сам Легион.
Le cafarde… симптомы было несложно узнать и очень трудно не замечать. Большинство солдат благодарили бы судьбу за такую работу – сиди себе в тепле и спокойствии на богом забытой планете, в комфорте и уюте – никакого страха или угрозы быть убитым в бою. Но Гарсии опостылела рутина повседневной жизни. Это была самая что ни на есть настоящая скукота.
Колин Фрейзер назначил ее ответственным комтехником. Гарсия занималась проблемами командования, контроля и коммуникаций, обеспечивая Фрейзеру бесперебойную связь во время тяжелых боев на Ханумане. За время длительного похода она прониклась глубочайшим уважением к своему командиру. Но капитан сильно изменился с тех пор, как его рота была переброшена на Полифем, – он стал высокомерным, административные проблемы интересовали его куда больше, чем нужды собственной роты.
