Роджер углубился в туннель достаточно далеко, когда его размышления были прерваны самым грубым образом — все освещающие коридор фонари неожиданно погасли. Каким бы хорошим зрением не обладал леомур, но даже чувствительность глаз в инфракрасном спектре после резкого пеерпада освещенности не спасала. Другими словами, он почти ослеп. В таких условиях можно было полагаться исключительно на слух и Дар, но ни звуков, ни отблесков чужого сознания коридор не содержал.
Выждав минуту, странник попробовал двигаться наощупь. Пешеходная дорожка не давала надежной ориентации, и он забрался на рельс, что позволило прибавить в скорости перемещения. Впрочем, едва гость подземелий заскользил к выходу, в туннеле что-то неуловимо изменилось. Какое-то движение почувствовалось даже не в физическом пространстве, а в астрале.
Юноша резко остановился, когда впереди одна за другой появились три слабеньких искорки сознания. Перегородив дорогу обалдевшему от такой наглости путнику, они замерли. Обратившись к Дару, беглец понял, что дорогу ему перекрыли гракхи, весьма неприятные обитатели катакомб и подземелий. В отличие от своих дальних и мелких родственников груффи, вставшие на пути у путешественника создания обладали умом и смелостью, если даже не сказать, наглостью.
Вот и сейчас какая-то троица гракхов пыталась остановить лиата, который даже в физической схватке едва ли уступил бы нахалам. Конечно, не всякий леомур осмелится вступить в бой с уродами из-за крайне опасных для здоровья укусов тварей, питающихся отбросами. В то же время было понятно, что загнанный в угол лиат способен без труда расправиться с подонками.
Не желая приближаться к мерзким обитателям помоек, Роджер усмехнулся и навеял на троицу морок, представив себя в виде огромного шорга. К его удивлению, ни одна из тварей даже не вздрогнула. Разозлившись, он ударил чистой энергией, пытаясь вышибить из наглецов дух. Один из гракхов слегка отшатнулся, второй словно бы поморщился, а третий, стоящий в центре, даже не шевельнулся.
Результат ментального удара оказался более чем неожиданным: количество искорок на пути леомура стало стремительно нарастать. Не прошло и десяти секунд, а он уже сбился со счета. Мысленно обернувшись назад, лиат понял, что пути к отступлению отрезаны, за спиной тоже сверкали десятки огоньков. Судя по всему, гракхи прекрасно ориентировались в полной темноте, почти не поддавались телепатическому воздействию и неплохо действовали в строю. По крайней мере, сужение кольца вокруг загнанного в ловушку Роджера они начали дружно, словно по команде.
Паника охватила юного бойца. Его глаза уже немного приспособились к темноте, но для сносной ориентации необходимо было еще минут пять-десять. Скорее почувствовав, чем разглядев какой-то странный шкаф в нише около левой стены, малыш, не раздумывая, метнулся к спасительному укрытию. Бежать в темноте было крайне непросто, пару раз он здорово приложился обо что-то жесткое, а один раз чудом увернулся от метнувшейся наперерез твари. Взлетев же наверх, до колокольного звона в голове боднул каменную стену.
Бесчисленные полчища гракхов тут же сомкнули собственные ряды вокруг шкафа. Судя по звукам, доносившимся снизу, они проводили что-то вроде экстренного совещания, решая, каким образом добраться до ускользнувшей добычи. Уродливые создания все пребывали и пребывали. ближайшее к нише пространство уже покрывал ковер из блеклых искорок в ментальном пространстве и серых тушек в реальном.
Происходящее в туннеле не прибавляло надежды. Становилось понятно, что, несмотря на обретенное временное убежище, неминуемая развязка приближается скорым маршем. Надо отдать должное настойчивости тварей, они не сидели, сложа лапы и ожидая милости от природы. От подножия шкафа доносился интенсивный скрежет и пыхтение.
За несколько коротких минут парочка особо нетерпеливых уродов попыталась забраться на шкаф, но Роджер сбросил их вниз без единого движения, просто парализовав ментально. Выяснилось, что все-таки и эти несносные создания вполне уязвимы в астрале. Просто они обладали своеобразной защитой, пробить которую оказалось весьма непросто. К сожалению, приобретенное знание в свете полного отсутствия освещения и надежд на спасение являлось слабым утешением.
Оба падения снизу были встречены возмущенными взвизгами, и после второй провальной попытки безумные смельчаки закончились. Леомуру удалось приспособиться к абсолютному мраку, но трудно было радоваться появлению ночного инфракрасного зрения. Оно открыло ему кишащее море врагов, жаждущих его крови. Юноша попытался вытянуть голову из ниши, чтобы увидеть границы плещущегося под его ногами моря, и как раз в этот момент шкаф покачнулся.
Каким-то чудом ему удалось сохранить равновесие на вертикальном ящике, подточенном снизу острыми клыками гракхов, но радоваться не приходилось. Взбудораженная успехом толпа навалилась со всех сторон и начала интенсивно раскачивать последний оплот ненавистного интервента. Твари азартно таранили шкаф, а лиат всеми силами пытался удержать равновесие.
Никто из них не обратил внимания на какой-то посторонний, стремительно нарастающий, звук и странные всполохи света. Только когда яркий луч прожектора прорезал смолистый мрак коридора и истошный вопль паровозной сирены ударил по ушам живого серого ковра, наступило отрезвление. Участники представления поняли, что на сцене появилось новое действующее лицо.
Роджер мог понять ошалевшего машиниста, увидевшего, что полотно, по которому движется состав, целиком укрыто чем-то шевелящемся. Он бы тоже на его месте от испуга схватился за рукоятку гудка. Мог он понять и гракхов, ослепленных и оглушенных, в панике кидающихся в разные стороны и наталкивающихся на своих же собратьев. Но понимать ему было некогда, потому что реактивным снарядом он несся перед воющим локомотивом по спинам не видящих его тварей.
Трудно сказать, каким чудом, ему удалось адаптировать свое зрение к принципиально новому уровню освещенности, но жажда жизни сумела одержать верх над физиологией. Глаза прокладывали дорогу к спасению. Пару раз ему не удалось удержать равновесие из-за мечущихся под ногами гракхов, но кульбиты с кувырком через голову всегда были его коронным номером.
Когда живое море осталось позади, лиат отпрыгнул на пешеходную дорожку и пропустил нагоняющий состав мимо себя. Пришло время отдохнуть и перевести дух, благо, впереди уже показался выход из туннеля. Последним испытанием для леомура в подземелье оказалась задача проскользнуть мимо охранника, озадаченно уставившегося в темнеющий зев шахты.
