— Иен! — её голос был, как звон стекла.
Дежерин прыгнул. Расстояние было малым, он был молод и свеж и прошел обучение рукопашному бою. Но Спарлинг легко ушел в сторону, ударил ногой и небрежным движением руки отправил противника в нокдаун.
— Больше не пробуй, сынок, — посоветовал инженер. — Ты умеешь, но я провел многие годы там, где мне пришлось научиться драться как следует, против иштарийцев. Этот нож — скорее атрибут, чем угроза.
Дежерин медленно поднялся на ноги, потирая ушибленные места, облизнул губы и медленно произнес;
— Если я откажусь — а я присягал служить Федерации, — вы почти наверняка разобьетесь. К управлению этой машиной не допускается ни один человек с квалификацией ниже мастера-пилота. Как же будет с Джилл?
— Я её отправлю обратно в Улу с каким-нибудь объяснением моего отсутствия, — сказал Спарлинг. Она рванулась вперед:
— Черта с два вы это сделаете, мистер!
— Черта с два я этого не сделаю, — ответил Спарлинг и добавил для Дежерина: — Я повторяю, она не состояла со мной в заговоре, она не знала о моем плане и все время вела себя лояльно.
Джилл стиснула кулаки и топнула ногой.
— Идиот! Зачем же я, как ты думаешь, выманила у тебя обещание мне не мешать, что бы я ни делала? Я же задумала то же самое!
Он не мог взглянуть на нее, потому что должен был наблюдать за Дежерином и не дать ему дотянуться до Джилл. Он только уголком глаза мог заметить сверкнувшие белые зубы и горящие синие глаза. «Она бы так и поступила», это он знал.
И вслух:
— Это бред!
— Именно так, — быстро сказал Дежерин. — Перегрелась на солнце. Спарлинг, я понимаю, что вы честный человек, как бы вы ни заблуждались. Если я под принуждением сделаю то, что вы требуете, а потом вы сдадитесь, мы вернемся сюда и заберем Джилл. Но мы должны оставить её в безопасности.
Девушка выхватила нож.
— Нет. — Ее голос обрел непререкаемость, какой ни одному из мужчин ещё не довелось слышать. — Я в этом участвую, нравится это вам или нет. Напоминаю тебе твою клятву, Иен. Нарушь её — и тебе придется драться со мной. Этого ты хочешь? А теперь слушай. Если ты будешь с ним один, у Юрия будет шанс тебя одолеть. Он сделает какую-нибудь фигуру высшего пилотажа он космонавт, и он моложе, он может вынести большую перегрузку, а ты потеряешь сознание. Тогда он выиграл. А если нас будет двое — слишком рискованно. Верно, Юрий? Против двоих у тебя не будет другого выбора. Твой долг будет требовать, чтобы ты вел машину — хотя бы потому, что двое болванов её не смогут вернуть Федерации без повреждений.
«Что бы я ни делал, я не смогу её сейчас оставить здесь. Она сожгла свои корабли». Осознание этого обрушилось на Спарлинга как удар.
Дежерин казался не менее ошеломленным. Плечи согнулись, он закусил губу, и воцарилось молчание. Наконец, не отводя от девушки взгляда, он заговорил:
— Правильно. Вы все рассчитали верно. Я буду вашим пилотом.
Он повернулся и повел их в рубку. Шел он распрямив плечи, но скованно. И Спарлинг подумал: «Он предполагал, что я так сделаю. Не Джилл, это был неприятный сюрприз, но именно я. И он подставился».
Взглянув на Джилл, Спарлинг прочел на её лице жалость.
«Она тоже все поняла».
Арнанак выхватил меч. Свет полыхнул на лезвии.
— Вперед! — крикнул он.
С яростным ревом две дюжины сильных воинов навалились на рычаги. И медленно, с треском и кряхтением, мост качнулся и пошел. Пыль и пепел курились над его колесами, из тучи пыли появлялись глаза, уши, носы, гривы. Солнце и Мародер нещадно жгли опустошенную равнину. Справа медью сияла река. Стены и выброшенная земля нереальными видениями смотрелись через марево нагретого воздуха.
Мост шел вперед, и Арнанак бежал рядом. Команда, двигавшая сооружение, нуждалась в воодушевлении, а его присутствие и щит легионера увеличат их шансы, когда они подойдут на расстояние выстрела.
И снова при взгляде на это грубое и уродливое устройство его наполняла гордость. Это он придумал и он свершил. Инженеры Союза никогда ничего подобного не делали — их противники не создавали крепостей, подобных Порт-Руа. Ходовая часть от трех поставленных в ряд фургонов несла массивные бревна, выдававшиеся достаточно далеко, чтобы перехлестнуть через ров. Бревна уравновешивались сзади грудой камней. Массивная кровля защищала тех, кто двигал тяжеленную конструкцию. Ничто не могло бы её остановить, кроме прямого попадания самого тяжелого камня из требушета, и Арнанак потратил много жизней и оставшихся снарядов, чтобы заставить замолчать бастионы северной стороны.
С частокола свистели стрелы. Многие из них несли огонь и некоторые попали в цель. Но трудно было поджечь такие массивные бревна, тем более что их сплавили в плотах по реке из Тарханны и они хорошо промокли, да и потом их все время поливали специально для того приставленные воины с ведрами. И несмотря на жару, приятно было чувствовать слаженные усилия своих мышц, наваливаясь на рычаг.
Он все ещё не видел знамени Ларреки. С тех самых пор как Зера отбил его попытку штурма с реки, и Арнанак отменил все атаки, кроме обстрелов, и сосредоточился на завершении своего нового и неиспытанного устройства, сколько бы ни ворчали воины. Может быть, командир погиб? Если да, то спи спокойно, брат во Троих. Но Ларрека хитер, и быть может…
Они достигли пролома!
Громом прокатился радостный рев тассуров, когда они увидели, как ударился мост в кладку надо рвом. Арнанак повернулся и поскакал назад. Усталая команда вытащила крепления, удерживавшие кровлю над мостом, и отходила под её прикрытием. На стене раздался сигнал трубы, прекращая бесполезную стрельбу лучников.
Арнанак дал сигнал, и двинулась следующая машина, последняя из отбитых у неудачливого отряда Волуа. Это было подвешенное на цепях бревно под кровлей, черепаха, рассчитанная на шестьдесят четыре солдата. Хотя медь крыши, защищающая от стрел, была зачернена, смотреть на неё под прямыми лучами солнца было невозможно.
— Готовьтесь ударить, — приказал Арнанак своим гвардейцам. Это слово прокатилось по всей орде. Мелькнули клинки во взвихрившейся пыли. Арнанак отошел в сторону, чтобы пыль не мешала видеть.
Издали ему просигналили флагом. Он засмеялся:
— Я так и знал!
Восточные ворота широко распахнулись, подъемный мост опустился. Арнанак выхватил меч и перешел на рысь. За ним потоком хлынули его воины.
Теперь галопом! От доспехов впереди в глаза ударил свет. Из крепости вышел отряд — перехватить команду тарана, перебить её и захватить орудие, прежде чем оно достигнет крепостной стены.
