- Нас с вами понесло по волнам риторики, что однозначно говорит о том, что сейчас - около трех утра…
- Три двадцать семь, - глянув на часы, сказал Дубтах, - поясного, разумеется, времени.
- Да… Так вот, мысли у нас взаимно скачут, а о взломе вы мне так и не рассказали.
- А! Так вот: вы слыхали о поразительных успехах взломщиков, а таковых - один на десять тысяч попыток. Или на сто. Подумайте сами, - и вы со мной согласитесь… А у нас попытка одна, и она обязана быть удачной. "Интегратор" спишет носитель этой штуки целиком, создав из его информации так называемую "пассивную последовательность". Там может быть полно "вирусов", "дьяволов" и "псов", но "пассивная последовательность" и от них оставляет только куски, не обладающие активностью. Кроме того "Интегратор" - в основе своей нейристор, и для него вся эта зараза не так опасна. Он вычленит допуски, коды, пароли, ловушки и в виде сухой, обеззараженной выжимки передаст мне. Буду разбираться. Заодно он познакомится с нейристором, - на предмет выявления Каверз и Возможностей. Потом мне еще по сетям лазить…А- а- хо! Черт, - да что ж так спать- то хочется? Ох- хо- хо- о! Так! Все! К черту все, лично я пью настойку горного венечника, потому как, в конце концов, не каждый день доводится клады выкапывать… Эй! Ты - будешь?
- Дай что ли, - вяло согласился Ансельм, - и впрямь в членах вялость какая-то. И с чего бы это?
Они по очереди глотнули из фляжки, закусив семидесятиградусный спирт настойки шоколадом. Уже минут через пять сон стал уходит, голова стала легкой и прозрачной: если этот самый венечник горный и уступал амфетаминам, то, разве что, самую малость. Из-за угла послышался негромкий, мягкий, но настойчивый звон, долженствовавший обозначать, что разборка между компьютерами - закончилась.
- Ага! - Загадочно подытожил Дубтах и поспешил к месту основных событий. - Ну- ка посмотрим, что там у нас за клад…
Он - замолк довольно надолго, всецело погрузившись в записи допросных сказок. Ансельм - даже дышать старался потише, чтобы не отвлекать взломщика. Наконец, тот вздохнул:
- Похоже, граф, что с нами приключилась самая естественная для кладоискателей история: вытащили мы с вами пустышку. Очередная для Архипелага карта с сокровищами.
- Вы уверены?
- У меня, знаете ли, был хороший стимул для работы со всей возможной для меня тщательностью. Безусловно, это не имитация: тут много небезынтересных сведений относительно поступлений, имена, списки должников и подручных, суммы прописью… Составлено - примитивно, специалистов сюда не допускали, валяли собственноручно. Сведений много, - только радости от всего этого нам - чуть. Нету! Нигде. И это, похоже, непреложный факт. К сожалению.
- Ничего. Того, что есть - тоже хватит на хлеб с маслом. И внукам останется. Знаете, - а ведь это странно: такие ценности шеф мой уже не стал бы оставлять исключительно с целью маскировки. Слушайте, - а по этому самому нейристорному блоку - чего?
- А как я и ожидал, - Дубтах с легкой брезгливостью оттопырил губы, - абсолютно необученный продукт. То есть типичная картина, когда богатые стамесконосы покупают мощную, дорогую технику и используют ее как… Как кувалду, для решения задач, где хватило бы чего-то в сто раз более примитивного. Почитай никаких стабильных ансамблей, те что есть - бессмысленные, непонятно даже - откуда взялись, понятно только, что случайно. По неосторожности.
- Вы уверены, что это никакой не код?
- Как в своем имени. Тут принцип другой, нежели в обычном компьютере. Развитие, как у эмбриона на втором месяце. В смысле, что никакое.
- Слушайте, - а в этих штуках вставки никакие не используются?
- Есть такая практика, вот уже как лет шесть, только почему это вы об этом спрашиваете?
- Да тут вот ведь дело какое: среди самых, что ни на есть настоящих камешков, обнаружил я в единственном экземпляре нечто, вовсе ни на что не похожее. Я тут уже было совсем голову сломал, что это такое может быть, да почему с камешками в одном сейфе пребывает.
- Покажите-ка… - Прищурившись, он оглядел на просвет белесый плоский кристаллик о шести гранях, выдохнул, - черт бы вас побрал со всеми шестьюдесятью поколениями предков!
- А что? - Спокойно полюбопытствовал Ансельм. - Вы знакомы с подобными вещицами?
Дубтах молча, отвернувшись и возмущенно сопя, отсоединил лигейтор от линии, но потом его все- таки прорвало:
- Да это ж "спора"! Тот же самый ансамбль, только намертво зафиксированный, не распадающийся ни при каких обстоятельствах с энергетикой! Ну точно… Вот сюда вот оно и вставляется…
И, проглядев свои записи, он решительно набрал коды, проверил и, закрыв глаза, подал к исполнению. Как и ожидалось, экран быстренько высветил четкие, двоякого толкования не допускающие "адреса" банков - и коды. Числом всего двадцать девять.
- Ну? - Тяжело, всем телом обернулся он к другу приятелю. - И как мы все это будем делить?
- По-гвардейски. - Ансельм извлек откуда-то пластмассовый, с нумерованными гранями тетраэдр игральной кости. Ежели каждый четвертый счет - тебе, ты как?
- Вполне. Только мы ж ведь не знаем, на каком из них - сколько?
- Это оставим, как говорится, на суд фортуны. У моей организации, значит, просто в три раза большая вероятность для того, чтоб повезло… Твоя цифра - какая?
- Да пусть "четверка" и будет…
- Добро.
И тут же, без драки и споров, соучастники разыграли все двадцать девять счетов, причем льготный, двадцать девятый лот тоже каким- то непостижимым образом ушел за "четверкой", а Дубтах стал обладателем восьми анонимных счетов в различных, но равно-солидных банках мира.
- Что касается меня, - то я немедленно все свои виртуальные капиталы переадресую и перекодирую. Хочешь, - и тебе сделаю? Все чин по чину, с подтверждением?
- Прости, - Ансельм покачал головой, - но это я сам: это ж не мое. Точнее - не только мое. Ты покажешь мне - как, как подтверждение получить, а потом я сам…
И еще вот что: скажи, как сделать, чтобы следочка не осталось, чтоб и ты вычислить не смог.
- Резонно. Все - правильно.
Когда они, наконец, закончили работу и поднялись из подземелья - в пулу, а из пулу, - вышли во двор, над землей как раз вставали мимолетные сумерки здешних мест, поскольку этот остров был - сравнительно- южным. Улиулеу только народился, только чуть- чуть, понемножку приносил с моря прохладную свежесть - и стихал, и тогда на дворе чувствовалась тяжелая вонь. На утоптанной почве валялись трупы людей и скота, а также стреляные гильзы, и Дубтах еще мельком удивился их количеству.
- Ба! - Он снова стукнул себя по лбу. - Мы же, за всеми за делами этими, вовсе забыли о твоем заснувшем приятеле!
