— Вы и раньше встречались с людьми, — напомнила Бобби, которая не прикоснулась к вину и пила воду. — Это ваша работа — встречаться с людьми.
— Теперь приходится выезжать на места. На хрена лететь неделю ради разговора, который запросто можно провести по связи?
— Да, — улыбнулась Бобби, — насчет скрипа Арджуна прав.
— Не умничай, — велела Авасарала. Молодой красавец подал салат. Хрустящая капуста, редис, темные соленые оливки. Все овощи никогда не видели солнца. Авасарала взялась за вилку. — А теперь еще это!
— Я следила по новостям. Договор о прямом доступе к вратам?
— А, это фигня. Сунули репортерам, чтобы им было о чем посудачить. Зажарить предстоит рыбину покрупнее.
Бобби замерла, не донеся вилку до рта, нахмурилась. Авасарала залпом проглотила полстакана вина. Скорее всего, хорошего.
— Беда в том, — сказала она, выразительно тыча вилкой в сторону Бобби, — что я положилась на Холдена. Решила, что он ни в коем случае не сделает того, что я велю. Я не идиотка, но подумала, он останется самим собой.
— Как это?
Авасарала откусила кусок салатного листа.
— Знаешь, сколько кораблей стекаются к «Станции колец»? Уже сейчас — сейчас! — тысяча шестьсот, и каждый вглядывается в Новую Терру, как гадалка в кофейную гущу. Мы с Джонсоном послали Холдена посредником, чтобы показать всем, какая там выйдет чертова буча. Как мерзко все может обернуться. Я ожидала от него пресс-релизов на каждый чих. Сколько раз этот тип развязывал войны, а когда мне понадобился маленький конфликт — что сделал?.. Обернулся долбаным миротворцем!
— Не понимаю, — сказала Бобби, — зачем вам конфликт?
— Чтобы нажать на тормоза, — объяснила Авасарала. — Чтобы спасти Марс. Только не вышло.
Бобби отложила вилку. Молодой красавец исчез. Парень знал свое дело: они собирались остаться наедине.
— Тысяча солнц, Бобби. На три порядка больше, чем у нас было. Надеюсь, ты можешь это вообразить, потому что я — не очень-то. И у каждого — если не у всех — планета с пригодной для дыхания атмосферой. Пригодной для жизни! Их по этому признаку и отбирали. Долбаные мумбо-юмбо, создавшие протомолекулу, отыскивали места, похожие на Землю. Гораздо более похожие, чем Марс. Новая Терра создала прецедент, и этот прецедент — обалденная история о том, как здорово мы все сотрудничаем. Теперь у нас есть пример: если успеешь захватить планету и будешь покрепче за нее держаться, она достанется тебе. Поздравляю: самая большая волна миграции в истории человечества. Фред Джонсон думает, что сможет ее контролировать, потому что держит за глотку своей станцией «Медина», но у него на горбу еще АВП. Поздно.
— А зачем ее контролировать? Почему бы не позволить людям селиться, где захотят?
— Из-за Марса, — сказала Авасарала.
— Не понимаю.
— У Марса второй по величине военный флот. Около пятнадцати тысяч ядерных боеголовок. Шестнадцать крейсеров. И хрен знает сколько других боевых судов. И они современнее, чем у Земли. Лучшей конструкции. Быстрее. Снабжены маскировкой теплового следа, быстродействующими восстановителями воды, высокоэнергетическими протонными орудиями.
— Протонные пушки — это миф.
— Не миф. Итак, у вас здесь второй по силе военный флот. Чем он будет заниматься?
— Защищать Марс.
— Марсу конец, Бобби. Холден, и сукин сын Хэвлок, и Элви Окойе — это еще что за дрянь? — прикончили его. Половина марсианского правительства уже поняла и обосралась досуха. Какой хрен теперь останется на Марсе? Тысяча новых миров, где не надо жить под землей и напяливать изолирующий скафандр, чтобы прогуляться на улице. Здесь никого не останется. Знаешь, что случится, если половина населения Земли уйдет жить за кольца?
— Что?
— Мы сможем снести перегородки и начать строить квартиры попросторнее. Потому что у нас изначально было много народу. А что случится с Марсом, если уйдет двадцать процентов населения?
— Проект терраформирования закроется?
— Проект терраформирования закроется. Поддержание базовой инфраструктуры станет сложнее. Коллапсирует налоговая база. Экономика схлопнется. Марсианское государство распадется. Так и будет, потому что мы упустили единственный шанс это предотвратить. Вы получите правительство на планете, которая никому не нужна, потому что никому не нужна. Сырье, которое вы выставляли на рынок, теперь будет в избытке в тысяче новых систем, где добыча проще и не грозит смерть в вакууме, если откажет снаряжение. И какой единственный — единственный! — ресурс остается у вас на продажу?
— Пятнадцать тысяч ядерных боеголовок, — сказала Бобби.
— И корабли, чтобы их использовать. Кому достанутся эти корабли, когда Марс станет городом-призраком, Бобби? Куда они отправятся? Кого убьют? Мы сделали первый ход к межзвездному военному конфликту. А Джеймс Холден, который мог бы превратить Новую Терру в пропагандистский плакат, призывающий сидеть дома, который мог бы дать нам опомниться, — вместо этого открыл светлый путь к охрененному бардаку.
— Тем, что добился успеха?
— В одном из значений этого слова.
— На него чуть не обрушилась вся планета, — сказала Бобби.
— Недоработочка вышла, — фыркнула Авасарала.
— Да уж, — сказала Бобби, — дерьмо дело.
— Да.
Они долго молчали. Бобби слепо рассматривала салат. Авасарала допила вино. Она видела, как бывшая десантница просчитывает выводы и последствия. Взгляд у Бобби стал жестким.
— Этот ужин — вербовка, да?
— Бобби, сейчас, когда все мы двигаем первые пешки на игровом поле…
— Да или нет?
— Ты нужна мне на доске, солдат.
Как всегда, есть многие, без кого эта книга не увидела бы свет. Мы должны особо поблагодарить нашего агента Дэнни Барора и редактора Уилла Хинтона, потрясающую команду «Orbit», шайку «Сэйк-ривер» и Джозефа Лейка-младшего. Все они помогали сделать книгу лучше. Все фактические и логические ошибки, а также все речевые неточности — на нашей совести.
Гамбо — американское блюдо, густой суп со специями, похожий на рагу. — Здесь и далее примеч. пер.
Илос, или Ил, — мифический основатель Трои-Илиона.
Хорошая (здесь и далее астерский диалект, являющийся смесью разноязычной лексики).
Подобными надписями (в русском переводе чаще встречалось «Здесь обитают львы») иногда помечали неизведанные области на старинных картах.
