Он нащупал два шрама под ребрами.
— Дважды они очень близко подошли к свершению того, чего не могли сделать и самые решительные мои враги, и обе утверждали, что любят меня. Меняю такую любовь в любое время на открытую чистую ненависть.
— Я тебя, конечно, не люблю, но и не ненавижу, — высокомерно заявила она. — Я — Властелин, а ты...
Ее прервала орлица, сообщившая, что Подарга приглашает их на завтрак. Посланница едва не взбесилась, когда Анана ответила, что сперва хотела бы принять ванну, и поинтересовалась, а нет ли среди сокровищ какой-нибудь косметики, духов и тому подобного. Кикаха чуть заметно улыбнулся и сказал, что отправится к Подарге один и попробует утихомирить ее гнев, вызванный задержкой «человеческой самки». Орлица зашагала на негнущихся ногах впереди Ананы в угол пещеры, где разукрашенный филигранью комод содержал все, что требовалось женщине.
Подарга не стала сердиться на опоздание Ананы, поскольку думала о других вещах. Она поздоровалась с Кикахой так, словно испытывала к нему большое уважение, а затем сказала, что у нее появились кое-какие новости. На рассвете прилетела орлица с рассказом об огромном флоте воинов на реке, называемой Петчотакл. Это был широкий и извилистый поток, тянувшийся вдоль опушки Леса Деревьев со Многими Тенями.
По реке двигалось свыше ста длинных лодок примерно по пятьдесят воинов в каждой. Так что армия насчитывала около пяти тысяч краснобородых, называвших себя тиуда, то есть «народ». Кикаха сказал, что он слышал о них от тишкетмоаков, которые жаловались на участившиеся набеги краснобородых на пограничные посты и городки. Но куда направлялся флот таких размеров? Неужели они решили напасть на Таланак и начать его осаду?
Орлица ответила, что тиуда пришли с огромного моря на западе, за Сверкающими Горами. Кикаха признался, что еще не пересекал Сверкающие Горы, хотя давно собирался. Но он знал, что это море примерно в тысячу миль длиной и в триста — шириной. Он всегда думал, что на его берегах жили индейцы, люди вроде тех, что обитали в прериях.
Подарга, довольная широтой своих познаний, заявила, что он ошибается. Как докладывали ее орлицы, давным-давно там действительно жили оперенные шапки — индейцы, но потом Джадавин похитил с Земли племя высоких светловолосых людей с длинными бородами. Они поселились на восточном берегу, построили городки-крепости и корабли. Со временем они покорили и поглотили темнокожее население. Сперва темнокожие были рабами, но, в конце концов, стали равными и слились с тиуда, хотя некоторые и сохранили свои особенности.
Восточный берег моря был федерацией под совместным правлением королей: Бракия — что означает «борьба», и Саурги — «печаль». Но произошла долгая и тяжелая гражданская война, и Бракии пришлось бежать с кучкой верных воинов и женщин. Они перевалили через Сверкающие Горы и поселились вдоль верхнего течения реки. С годами их сила и численность увеличилась, и начались налеты на тишкетмоакские посты, речные суда, а иногда и караваны. Они часто сталкивались с полуконями, хотя и не всегда побеждали, но среди прочих племен не имели себе равных.
Тишкетмоаки выслали несколько карательных экспедиций, одна из которых уничтожила приречный городок, жителей же изрубили на куски. А теперь, похоже, краснобородые решили отомстить народу Таланака. Они были дисциплинированными, высокими, свирепыми воинами, но явно не представляли себе ни размеров страны, против которой двинулись в поход, ни ее обороны.
— Возможно, — согласился Кикаха. — Но к тому времени, когда они доберутся до Таланака, они обнаружат, что оборона сильно ослаблена вторжением тевтонов. Если мы воспользуемся ситуацией, то можем атаковать и покорить Нефритовый Город.
У Подарги мигом пропало хорошее настроение.
— Сперва мы нападем на краснобородых и рассеем их, как ястребы воробьев! Я не стану мостить дорогу тиуда!
— А почему бы не сделать их своими союзниками? — спросил Кикаха. — Битва против Колокольников, тишкетмоаков и дракландцев будет нелегкой, особенно если учесть имеющиеся у них аэролеты и лучеметы. Нам понадобится вся помощь, какую мы только сможем заполучить. Я предлагаю привлечь тиуда на нашу сторону. Добычи и убийств хватит на всех. Там всего этого более чем достаточно.
Подарга поднялась с места и одним взмахом крыла смахнула на пол столовую утварь. Ее великолепные груди вздымались и опускались от ярости. Она прожгла его взглядом бешеных глаз, из которых начисто испарился разум. Кикаха внутренне съежился, хотя выдержал ее взгляд, не отводя глаз. Он сказал:
— Пусть краснокожие убивают наших врагов и умирают за нас. Ты утверждаешь, что любишь своих орлиц, ты называешь их своими птичками. Почему бы не спасти множество их жизней, усилив себя краснобородыми?
Подарга завизжала, а потом начала бесноваться и понесла уже сущий бред. Он понял, что допустил серьезную ошибку, не соглашаясь с ней по всем пунктам, но было слишком поздно исправлять положение. Более того, он почувствовал, как его собственный рассудок затопила волна внезапно вспыхнувшей ненависти и отвращения.
Но он сумел усмирить свой гнев, чтобы не превратиться в прах, из которого не способен восстать ни один человек, и сказал:
— Я склоняюсь перед твоей мудростью, силой и могуществом, о Подарга! Будь по-твоему, как и... должно быть!
Он решил снова поговорить с Подаргой, когда к ней вернется рассудок.
Сразу же после завтрака он вывел аэролет из пещеры и поднялся на тысячу семьсот метров — к вершине монолита. Затем он пролетел над вершиной горного пика — высоким хребтом неподалеку от края монолита. Кикаха включил радио, и они с Ананой принялись громко обсуждать все, что случилось в пещерах Подарги. Во время разговора они подробно описали, где находится вход в пещеру. Они надеялись, что разговор засекут те, для кого беседа и передавалась во всеуслышание.
Когда прошло несколько часов, Анана притворилась, будто случайно заметила, что радио включено. Она жестоко обругала Кикаху за такую неуклюжесть и выключила его. Индикатор показал две точки. С края монолита, поднимавшегося из центра Индейского уровня, к ним приближалась пара аэролетов. Оба летели из дворца Властелина на вершине планеты.
Поскольку оба аэролета уже засекли беглецов своими приборами, то обнаружат и район, где исчезла их дичь.
Кикаха на предельной скорости подвел аэролет к краю уровня и резко опустился вниз. Он парил перед входом в пещеру до тех пор, пока из-за края не выскочил первый из преследователей. Тогда он резко кинул машину в пещеру и погнал через туннель, не обращая внимания на скрежет.
