– Они противостоят долгоносику, – сказал уязвленный Крео.
На лице Боумена появилось хитрое выражение.
– Уже ближе. Создать растение, способное противостоять долгоносику, трудно, а также сопротивляться чуме листьев и бактериям почвы, которые уничтожают корни… сейчас нам приходится сражаться со множеством серьезных болезней, самые разные животные организмы атакуют растения, но скажите, что нам нравится больше всего в «сойпро»? Мы из «Агрогены», которая «обеспечивает энергией мир»? – Он махнул в сторону череды груженных зерном барж с логотипами «суперфлейвор». – Что делает «суперфлейвор» таким безупречным, с точки зрения председателя правления? – Он повернулся к Лалджи. – Вы ведь это знаете, индиец, не так ли? Вот почему вы проделали весь этот путь.
Лалджи бросил на него мрачный взгляд.
– Зерно стерильно, – хрипло ответил он.
Боумен некоторое время смотрел в глаза Лалджи, потом его улыбка потускнела, и он склонил голову.
– Совершенно верно. Генетический тупик. Улица с односторонним движением. Теперь мы платим за то, что прежде природа охотно отдавала даром, стоило нам приложить совсем немного труда. – Он поднял взгляд на Лалджи. – Я сожалею. Мне следовало бы прежде подумать. У вас возникло впечатление, что наши бухгалтеры требуют больше, чем другие.
Лалджи покачал головой:
– При чем тут извинения? – Он кивнул в сторону Крео. – Расскажите ему остальное. Расскажите, на что вы способны. О том, что поведали мне те, кто послал за вами.
– Некоторые вещи лучше не произносить вслух.
Однако Лалджи настаивал на своем:
– Расскажите ему. И мне. Еще раз.
Боумен пожал плечами:
– Ну, если вы ему доверяете, то мне ничего другого не остается. – Он повернулся к Крео. – Знаете, кто такие чеширы?
Крео презрительно фыркнул:
– Вредители.
– О да. По банкноте за шкуру. Я забыл. Но из-за чего они считаются вредителями?
– Они линяют. Убивают птиц.
– И? – не унимался Боумен.
Крео пожал плечами.
Боумен покачал головой:
– Подумать только, именно ради таких людей я потратил свою жизнь на исследования, а калории на компьютерные циклы! Ты называешь чеширов чумой, и это так. Несколько очень богатых людей обожали Льюиса Кэрролла, и вот, пожалуйста, внезапно чеширы появились повсюду, они скрещиваются с обычными кошками, убивают птиц, воют по ночам, но, самое главное – их потомство, девяносто два процента, оказывается чистыми чеширами без малейших примесей. Мы за несколько лет создали новый вид существ, и почти так же быстро исчезли певчие птицы. Самый безупречный хищник, который быстро размножается и отлично приспособился выживать.
При помощи «сойпро» или «ю-текса» компании-калорийщики могут запатентовать растения и использовать полицию интеллектуальной собственности и специальных собак, которые способны обнаружить нарушителей, но даже ИП не под силу проинспектировать такое количество акров. Самое главное здесь то, что растения стерильны, это запертый ящик. Кое-кому удается что-то украсть, как это делаете вы с Лалджи, но в конечном счете вы лишь небольшой дополнительный расход при огромной прибыли. Дело в том, что все люди уверены: только компании-калорийщики в состоянии выращивать растения.
Но что произойдет, если мы тайно внедрим в «сойпро» новые качества – так человек забирается в постель к жене лучшего друга? – Он указал рукой на зеленые поля, раскинувшиеся вдоль берегов реки. – Что, если кто-нибудь подбросит несколько опыленных бастардов в королевские бриллианты, окружающие нас? До того как компании-калорийщики соберут и отправят урожай зерновых на своем огромном флоте по всему миру, до того как обладающие лицензиями дилеры доставят патентованный урожай зерна клиентам. И какие зерна они доставят?
Боумен принялся пересчитывать их качества по пальцам:
– Они по-прежнему будут способны противостоять долгоносикам и чуме листьев. И конечно, останутся высококалорийными, генетически обособленными, а потом их будет невозможно запатентовать. – По его губам скользнула быстрая улыбка. – Вполне вероятно. Но главное, они будут плодовитыми. Невероятно плодовитыми! С колоссальным потенциалом к размножению. – Он наклонился вперед. – Вы только представьте себе такое – зерна распространяются теми самыми кукушками, которые так цепко их держали, и все зерна мечтают о размножении, хотят произвести собственное потомство, полное той самой пыльцы, что совратила исходные королевские образцы!
Крео смотрел на него, не отводя глаз, и на его лице ужас боролся с восторгом.
– И вы можете это сделать?
Боумен рассмеялся и хлопнул в ладоши.
– Я буду следующим Джонни – Яблочное Семечко[102].
Лалджи внезапно проснулся. На реке царил почти полный мрак, только на баржах мерцали несколько светодиодных буйков, черпающих энергию из течения реки. Вода плескалась о борта лодки и колотилась о берег, к которому причалил Крео. Рядом на палубе, завернувшись в одеяла, спали его спутники.
Почему он проснулся? Где-то неподалеку перекликалась пара деревенских петухов. Лаяла собака, встревоженная какими-то необычными запахами. Лалджи закрыл глаза и прислушался к волнообразному движению реки и звукам далекой деревушки. Стоило ему немного напрячь воображение, и он мог представить, что находится в той, другой деревне, исчезнувшей много лет назад.
Так почему же он проснулся? Он снова открыл глаза, сел и начал напряженно всматриваться в темноту. В черноте реки он уловил тени и легкое движение.
Лалджи разбудил Боумена и сразу закрыл ему рот рукой.
– Прячься! – прошептал он.
Над ними вспыхнул свет. Глаза Боумена широко раскрылись, он сбросил одеяла и поспешил в трюм. Лалджи тут же забрал его одеяла себе, чтобы скрыть количество спящих на палубе людей. Между тем вокруг возникали новые источники света, лучи заскользили по палубе, вырывая их из темноты, как насекомых, пришпиленных к доске у коллекционера.
Включив мощный двигатель, к ним мчалась лодка ИП, более не пытаясь скрываться. Ее борт ударился о борт лодки Лалджи, и на палубу тут же взобрались трое мужчин и две собаки.
– Всем сохранять спокойствие! Руки держать на виду!
Ослепляюще яркие лучи фонариков ощупывали палубу. Удивленные Крео и Тази сбросили одеяла и встали. Собаки-нюхачи зарычали и начали рваться с поводков. Крео отступил на пару шагов, подняв перед собой руки.
Один из прибывших осветил всех фонариком и спросил:
– Кто владелец лодки?
Лалджи вздохнул:
– Лодка принадлежит мне. Она моя. – Луч фонарика тут же уставился ему в глаза. Лалджи прищурился. – Мы нарушили какие-то законы?
