– Нет, Мрэкр, – сказал он просто. – Мы не пойдем на север. По крайней мере, до тех пор, пока ты не объяснишь свои слова и мы не убедимся, что ты действительно прав.
За его спиной послышались одобрительные возгласы. Этого Мрэкр не ожидал. И это после всего, что он для них сделал? Объяснять каждый свой шаг, каждый поступок? Но как объяснить им, что такое антигравитационный энтокар или биотоковое управление квазиструктурами?
– Верьте мне, – сказал он твердо, – и я поведу вас к счастливой жизни. Верьте!
Угрюмый покачал головой. Однако смотрел с сочувствием.
– Нет, Мрэкр, – сказал он. – Мы верим в твое желание принести пользу. Но откуда мы знаем, что ты не ошибаешься?
– Я не ошибаюсь! – крикнул Мрэкр.
Угрюмый пожал плечами. Искорка сочувствия в его глазах медленно угасала.
– Хотелось бы, чтобы это было так. Но у нас есть и свои головы. И они не позволят нам идти за тобой слепо.
– Но вы же шли за Гебом!
– Нет, Мрэкр. Мы не шли. А те, кто шли, теперь уже в Лоне. Мы те, кто доверился разуму.
Мрэкр увидел, что люди радостно зашумели при этих словах. Даже те, кому явно импонировали его исполинская сила и отвага. Лишь Юна прижималась к нему тоненьким плечиком.
– Люди, – сказал он горько, – вы ошибаетесь… Я только хотел, чтобы вы одним рывком перескочили десять тысяч лет в развитии…
Он видел, как протестующе дернулся Мун. Молодой рекн быстро шагнул вперед и оказался с ним лицом к лицу.
– Не называй нас людьми! Мы не знаем, что значит это слово. Может быть, ты вкладываешь в это слово что-то очень хорошее, тогда мы будем рады подружиться с этими… людьми. Может быть, они уже давно вышли из Больших Болот и живут теперь на Горячих Песках… Но мы рекны! И не желаем становиться чем-то иным. А насчет скачка в десять тысяч лет… Почему ты молчишь, какой это будет ценой?
Лица у рекнов были мрачными. В мертвой тишине было слышно стрекотание насекомых и писк пролетающих птиц.
– Ты приведешь к счастливой жизни, я допускаю такую возможность, стадо, а не племя! Но кто решится променять свое собственное нелегкое бытие на бездумное существование?
– Не бездумное существование… – начал было Мрэкр.
Но Угрюмый горячо прервал его:
– Бездумное, если за нас будешь думать ты! Но ты, Мрэкр, ошибся. Они ушли в Лоно, Мрэкр. Ушли, Мрэкр…
Оранжевые скалы вздымались впереди, над самым горизонтом висел огромный медный диск. Он был тоже оранжевым и так сверкал, этот начищенный гонг, что Мрэкру хотелось ударить в него кулаком.
– Отдохнем? – спросила Юна осипшим голосом.
Она смотрела умоляюще. Глаза у нее были красные, а на лбу и щеках бледность сменилась желтизной.
– Только недолго, – предупредил Мрэкр. – Иначе нам придется опять спать на дереве.
Юна блаженно опустилась на сухую землю. Почва была каменистой и горячей, но усталому телу показалась мягче псевдолилий из Большого Болота. Мрэкр всматривался в неправдоподобно оранжевый мир. Это второе солнце одним взмахом стерло все предыдущие гаммы цветов. Остались только горячие во всем многообразии, и нужно к ним применяться.
Там, за оранжевой грядой, в это время плавятся скалы, а из механических семян стремительно вырастают могучие машины… Гм, как на них отреагирует Юна?
– Мрэкр, – попросила Юна в этот момент, – посиди со мной.
– Сейчас, – ответил Мрэкр.
Юна подождала, потом протянула опять:
– Ну, Мрэкр…
– Иду-иду, – сказал Мрэкр.
Он переложил копье в левую руку, помедлил, потом сел рядом с девушкой. Она тут же свернулась калачиком и поспешно положила голову ему на колени. Волосы она распустила, и они казались единственным свежим пятнышком зелени на многие километры выжженной горячей почвы.
Мрэкр погладил ее по волосам. Юна открыла глаза и несмело улыбнулась. Ей очень нравилось, когда Мрэкр так делал. Только он очень редко гладил ее, почему-то не решаясь заглядывать в ее такие громадные глаза. Странно, ведь он такой смелый…
– Пора, – сказал Мрэкр и осторожно снял ее голову с коленей. – Пора идти, – повторил он с непонятным самому себе раздражением.
Он вскочил и перехватил копье поудобнее.
– Да, – согласилась Юна покорно, – нам пора идти…
Оранжевый свет внезапно померк. Мрэкр поднял голову и увидел, что ослепительный диск быстро спускается за черту горизонта. Край земли прогнулся, словно под неимоверной тяжестью. Знакомый оптический эффект принес какое-то успокоение. Тем более что все снова вернуло себе прежние краски.
– Как сумрачно, – сказала Юна и поежилась.
Действительно, освещенная одним солнцем долина стала мрачной и неприветливой. Сверху давили фиолетовые лучи, а валуны приобрели зловеще багровый оттенок. Земля покоричневела, словно обожженная глина, разбросанные по долине камни казались оплавленными чудовищными температурами, будто здесь пронесся атомный смерч.
– Мне страшно, – прошептала Юна.
– Тем скорее мы должны пройти это место, – ответил Мрэкр твердо.
Юна вцепилась в его руку и ускорила шаг. Впереди бежали две огромные черные тени. Их уродливо крошечные головы были очень далеко от ног и почти терялись в сумрачной дали, только прямо по курсу одно за одним гасли багровые пятнышки камней.
Юна очень крепко держалась за его руку. Она и на бегу старалась прижиматься к нему плечом, и это очень мешало. В ее громадных глазах застыл откровенный страх.
Они услышали далекий звериный рев. Где-то за рощей находилось сильное животное, в его голосе слышались первобытная мощь и свирепость.
Мрэкр узнал сородича того самого зверя, что посетил племя в первый же день новой жизни. Но там был костер и дружная отвага мужчин племени…
– Я могу бежать быстрее, – сказала Юна.
Она прислушивалась на бегу, длинные волосы развевались позади.
– Что ж… – сказал Мрэкр.
И прибавил шаг. Бежать с копьем было неудобно, но оставить его он не решался. Все-таки защита… не с молитвой же вступать в поединок.
Рев раздался еще раз, короткий и мощный. В нем явственно слышались торжество и нетерпение.
– Напал на след, – сказала Юна.
Мрэкр ничего не ответил, и она пояснила:
– На наш след.
– Прибавим шаг, – сказал Мрэкр.
Юна не бежала, а летела. Ее длинные зеленые волосы вытянулись в сплошную изумрудную ленту, а красное тело казалось бегущим пламенем. Стройные ноги позволяли все время находиться рядом с Мрэкром, а он несся во весь опор.
Они выскочили на лужайку. Ее усеивали миниатюрные цветы с красными и оранжевыми головками, посредине был родничок. Вода была прозрачной и, очевидно, студеной. На таких лужайках на далекой Земле по ночам любили танцевать феи…
