Уиддлтон прищурившись смотрел на него и молча слушал.
— Поскольку — хотя и не могу это утверждать со стопроцентной уверенностью — центральным механическим элементом является этот волчок, или гироскоп, обнаруженный Макмуром, — тут все удивленно взглянули на меня, — постольку необходимо его остановить. Эта размытая тень на пластинке — единственная подвижная деталь. Напрашивается возможно не слишком умное сравнение этой детали с человеческим сердцем, но, остановив это «сердце», мы, пожалуй, сумеем заняться демонтажем…
— И как вы намерены это сделать? — спросил профессор.
— Я вижу единственный способ. Трагический опыт профессора Гавлея показал, что трогать центральную грушу с плазмой нельзя. За попытку извлечь ее он поплатился жизнью. Значит, надо пробить панцирь конуса в этом месте, — он бросил красный мелок на лист, — и с помощью какого-либо инструмента остановить гироскоп.
Наступило молчание. Его прервал доктор.
— Допустим, нам удастся тихо и безболезненно высверлить отверстие в панцире. Однако, я думаю, его так называемое «сердце» каким-то образом защищено от внешних помех и попытка остановить его может окончиться плачевно.
— Я в этом просто уверен, — сказал инженер, — но иного пути не вижу.
Уиддлтон внимательно рассматривал рисунок, сравнивал его со снимками, потом взглянул на часы и сказал:
— Господа. Дело тут не в мудрости или глупости. В данном случае я уже не ваш руководитель. Давайте проголосуем, следует ли нам принять предложение инженера Финка? Прошу как следует подумать: может быть, есть другие идеи?
— У меня есть предложение, — сказал я. — Отверстие можно просверлить управляемой на расстоянии дрелью. Это несложно сделать. А наблюдение за всем вести с помощью телевизионной камеры и действовать соответственно.
— Соответственно — это как? — спросил Фрэйзер.
— Может быть, удастся создать дистанционно управляемый прибор, вроде робота, который мог бы демонтировать… гостя…
— Мысль отличная, — сказал инженер, — но, к сожалению, у нас мало времени. Аппаратов такого рода здесь нет, а чтобы доставить — даже самолетом, — потребуется как минимум три дня.
— Столько я не дам, — сказал профессор. — До двенадцати, самое большее до половины первого мы уже должны чего-то добиться.
— За столь короткое время такого оборудования нам не достать, — сказал Финк. — Но есть другая возможность: взорвать конус, например, экразитом.
— Что? Уничтожить? Ни за что! — раздались голоса.
— Я горжусь вами, господа! — Профессор Уиддлтон встал. — Спрашиваю еще раз: следует ли нам поддержать первое предложение инженера Финка?
— Да!
— В таком случае — за работу. — Профессор смотрел на Финка. — Каковы оптимальные условия защиты?
Финк задумался.
— Все должны носить скафандры, в коридоре тоже. В камере всегда будет находиться только один человек, газовые гранаты и противогазы должны быть в полной готовности. Первый этап — сверление. Думаю, это удастся сделать так, как предложил Макмур. Только наблюдать надо будет сквозь глазок в двери. Что дальше — увидим.
Коридор опустел. Пришла моя очередь — я стоял у стальных дверей, держа у рта трубку телефона, и напряженно глядел внутрь камеры. Я был вторым, после доктора, и видел, как в бледно-голубом электрическом свете шипела и тихо свистела дрель, подвешенная на консоли, закрепленной на козлах с таинственной машиной.
Сверло большого диаметра из кремний-ванадиевой стали впивалось в твердую оболочку конуса. Одной рукой я сжимал трубку, другой электровыключатель дрели, выведенный за двери камеры, и ждал. Пока ничего не происходило — сверло углублялось почти незаметно, но, уже зная способности механического чудовища, я был напряжен до предела.
— Ну, что там? — раздался в трубке голос профессора.
— Все по-прежнему, — ответил я. — Дырка в зубе сверлится, но чертовски медленно. Может, сменить сверло?
Было слышно, как профессор разговаривает с кем-то, видимо с инженером, и вдруг я окаменел. Длинный — метра два, а то и больше — черный змеевик, лежавший на настиле, дрогнул, потом пошевелился второй, слабая волна спазм пробежала по стальным виткам.
— Профессор, — сказал я и тут же рявкнул в трубку: — Он шевелится, шевелит щупальцами! Выключить дрель?
— Ни в коем случае, продолжайте, ради Бога! — раздался слабый далекий голос.
Я ждал. Я не трус и никогда им не был, но чувствовал, что начинаю покрываться холодным потом. Ждал и знал, что вот-вот что-то должно случиться. И то, что опасность была таинственной и неведомой, пугало меня еще сильнее, нежели угроза смерти.
Один змеевик поднялся, свистнул в воздухе, как стальной бич, и ударил по дрели. Раздался тонкий, высокий, сверлящий звук ломающейся стали, разлетелись осколки. Я нажал кнопку выключателя — дрель остановилась.
— Он сломал своей треклятой лапой сверло! — закричал я в трубку.
— Я сейчас приду, — откликнулся профессор.
Я ждал. Тем временем марсианское творение успокоилось, и я больше не замечал никаких признаков жизни.
Профессор подошел почти беззвучно в сопровождении инженера, который нес новое сверло. Я отошел в сторону, и они заглянули в глазок.
— Говорите, махнул змеевиком? — покачал головой профессор. — Ведь упрямая скотина, а?
— Надо бы дать ему порцию газа. Может быть, применить какое-то новое средство — хлороформ или эфир, а?
— Чтобы окончательно его отравить? — сказал профессор с таким возмущением в голосе, словно мы стояли у постели его больного друга.
Финк кивнул.
— Профессор прав. Потерю любого из нас можно восполнить, а вот уничтожив его, мы уже исправить ничего не сумеем, — сказав это, Финк отодвинул засов камеры и вошел внутрь.
Мы ждали, затаив дыхание. Инженер медленно отодвинул ногой обломки сверла, укрепил в патроне дрели новое, установил его как следует и вышел. Внешне он был спокоен, но, выйдя в коридор, отер платком лоб.
— Ну, поехали дальше! Макмур, включайте!
Я нажал кнопку. Дрель завыла, сверло впилось в конус.
Долгие минуты уходили в напряженном ожидании.
— Вроде бы все идет хорошо, — сказал профессор. — Пошли, Финк, а вы, Макмур, еще минут десять постойте. Потом вас сменит Джедевани.
Они ушли, а я почувствовал себя ужасно одиноким. Напряженно следил за происходящим.
Опять волны прошли по бессильным щупальцам. Свесившиеся с настила, дергались на бетонном полу пружинистые, круглые в сечении змеевики.
Неожиданно щупальца медленно поднялись и повисли в воздухе — только их концы мелко дрожали, раскачиваясь из стороны в сторону. Я увидел, как корпус дрели вздрогнул, сверло легко прошло внутрь. Так! Готово! Есть отверстие, подумал я и тут же совершенно автоматически нажал кнопку выключателя. Но это было уже лишним.
