— Откуда же они узнают об этом?
— Ну, для этого им не понадобятся даже их доморощенные пинкертоны и шерлокхолмсы. Я ведь думал раньше, что на магнитофоне этом записан просто бред сумасшедшего, а теперь вижу, что дело куда серьезнее, и они до вас доберутся, Керри.
— Я не из трусливых, — решительно тряхнула головой Керри.
— В этом у меня никогда не было ни малейшего сомнения. К тому же вижу я, что вы не столько смелая, сколько отчаянная, и потому очень боюсь за вас. Послушайтесь моего совета, Керри, уезжайте хоть на недельку из Уайтхауса. Я сам отвезу вас к моему брату на ферму в Гринфилд.
— Нет, Джонни, — грустно покачала головой Керри, — я не могу выключиться из борьбы в такой момент. Это будет равносильно предательству. И давайте не будем больше говорить об этом — все равно вы меня не поймете, наверно… Вам же не следует, конечно, рисковать репутацией ученого, далекого от политики.
Джонни теперь чувствовал себя не только обиженным, но и оскорбленным. Он откинулся на спинку сиденья и не произнес больше ни слова. Керри остановила машину возле его дома и они попрощались очень холодно.
РЕДАКТОР преуспевающей и не гнушающейся никакой сенсации газеты «Сирена» мистер Бэрк вот уже около часа находился в отдельном кабинете ресторана «Эпикуреец» Перед ним стояла бутылка виноградного вина и фрукты. Высокий, худощавый и очень подвижный секретарь его, сидевший напротив, почти через каждые пять минут выходил в соседний кабинет и возвращался с таким разочарованным видом, что Бэрк даже не находил нужным ни о чем его спрашивать. Все и так было ясно.
— Да-а, — проговорил наконец редактор «Сирены», терпение которого начало иссякать, — умеет, видно, подбирать сотрудников этот Чарльз Каннинг. Сколько вы уже влили в этого Ольфа Миллза?
— И счет потеряли, мистер Бэрк, — угрюмо отозвался секретарь. — С утра его накачиваем. Все марки перепробовали. Наших двое давно уже лежат под столом, а ему все еще никак язык не развяжем.
— А может быть, он вообще ничего не знает? — нахмурился Бэрк, и мясистое лицо его медленно начало багроветь.
— Нет, нет, мистер Бэрк! — испуганно проговорил секретарь. — Он правая рука Каннинга и ему известны все его планы. Более того, именно ему поручил Каннинг написать статью о катастрофе на базе тяжелых бомбардировщиков. Рано или поздно, но мы выдавим из него этот секрет.
— Кто же, однако, будет выдавливать, — криво усмехнулся Бэрк, — если половина наших молодцев валяется уже под столом? Скорее он у них выудит наши секреты.
— Все предусмотрено, мистер Бэрк, — самодовольно улыбнулся секретарь. — Мы время от времени пополняем их компанию свежими людьми. И потом — только бы он проговорился, а услышать есть кому. В укромных местах кабинета установили мы магнитофоны. Уж они-то не захмелеют.
— Это предусмотрительно, — удовлетворенно кивнул Бэрк и с некоторым облегчением отпил несколько глотков рислинга из своего бокала.
Терпения Бэрка хватило, однако, ненадолго. Минут через пятнадцать он решительно заявил секретарю:
— Ну, вот что — мне надоело тратить время на это, видимо, безнадежное ожидание. Я поеду, а если вам что-нибудь удастся все же выудить у него — немедленно сообщите.
«Если этот упрямец и дальше будет отмалчиваться, — невесело подумал секретарь, — нам не сдобровать».
Как только Бэрк вышел, в кабинет прошмыгнул какой-то щуплый тип с крысиной физиономией.
— Ну, как? — спросил его секретарь.
— Все еще держится. — ответила «крыса».
— Давайте тогда «Черного валета».
— Так ведь я же сразу это предлагал, — оживилась «крыса».
Секретарь ничего не успел ему возразить, так как в кабинет на этот раз буквально ворвался раскрасневшийся верзила и торжественно выпалил:
— Готов!
— Как — готов? — мгновенно вскочил со своего места секретарь. Он хотя и не понял, что значит «готов», но не сомневался, что речь идет об Олфе Миллзе.
— Отдал концы ваш Миллз, — ухмеляясь, пояснил верзила.
— Умер что ли? — теперь уже испугался секретарь.
— Зачем умирать — составил компанию Джону и Дику. Лежат теперь в обнимку под столом.
— Да разве это нам нужно, черт бы вас побрал?! — выпучив глаза, заорал секретарь. Едва ли Бэрк узнал бы в нем сейчас того корректного, почтительного человека, которого он так часто ставил в пример другим своим сотрудникам.
— Свиньи и пьяницы вы все! — продолжал он неистовствовать, размахивая кулаками перед самым лицом растерявшегося верзилы.
— Но, позвольте…
— Не позволю! — гремел секретарь. — Вон отсюда! Хокинс, — обратился он к «крысе». — Пойди узнай, в чем там дело.
Хокинс вернулся спустя несколько минут.
— Все в порядке, — весело проговорил он. — Миллз действительно валяется под столом, но перед тем, как отправиться туда, он разжал все же зубы и выболтал то, что нам было нужно.
— Ну! — весь обратился во внимание секретарь.
— На базе тяжелых бомбардировщиков, носителей атомных бомб сработал, оказывается, «нейтронный детонатор».
— «Эн-Джи»? Так значит, это не выдумка, как мы думали? Действительно, значит, существует такой детонатор? Ну что ж, не будем тогда терять времени! Где этот болван, которого я выгнал только что? Пусть он дежурит тут до утра и не выпускает Миллза из горизонтального положения. Как только он начнет приходить в себя — угостите его доброй порцией «Черного валета». А мы тем временем напишем статью о катастрофе на базе тяжелых бомбардировщиков. Очень эффектная получится статейка!
— Да, но не возникнут ли из-за нее неприятности? — робко заметил Хокинс. — Наверное, военное министерство держит все это в секрете…
— Э, какой теперь это секрет! — пренебрежительно махнул рукой секретарь «Сирены» — Раз об этом знают такие газеты, как «Прогресс», это уже не секрет. И лучше уж мы оповестим наших граждан об этой катастрофе, как о печальном факте, безо всяких комментариев, чем Чарльз Каннинг, который непременно прокомментирует все это в самом враждебном духе.
БЛЕДНЫЙ, с опухшими глазами и не совсем еще протрезвившийся, стоял Олф Миллз перед Чарльзом Каннингом. Редактор смотрел на него с состраданием. Повернувшись к Керри, сидевшей тут же на маленьком диванчике в углу комнаты, он заметил:
— Взгляните на этого героя, Керри. Он совершил подвиг, который в должной мере, пожалуй, никогда не будет оценен по заслугам.
