Рани демониц в капище принимал Огнь. Небо страшился, что очередные попреки в его сторону вновь рассердят Кали-Даругу и она выкинет нечто более значимое, чем месяц неизвестности… К примеру, свяжется с итак досадующим на него Родителем. Огнь в этот раз не сидел, как обычно в кресле, хотя Кали-Даруга его о том попросила, а прохаживался повдоль стен залы. Демоница беспокойно оглядела Бога, на малость самую останавливаясь взором на его все еще впало-утомленном лице и низким голосом молвила:
– Госпожа ждет встречи с вами мальчик Господь Огнь и иными Расами.
– Как ее здоровье? – вопросил дрогнувшим голосом Огнь и резко сдержав поступь, бросил пронзительный взгляд радужного сияния в рани, несомненно, жаждая ее прощупать.
– Нет, мой бесценный, Господь Огнь, – тонально произнесла Кали-Даруга и мягко улыбнулась Богу. – Вы же знаете, что меня нельзя прощупать.
– Почему? Почему не приходила все эти дни? Не отзывалась на мою просьбу? – нескрываемо взволнованно сказал Рас, и исторгнутая им тревога заискрилась не только огненными каплями на его коже, но и вырвалась в резких, болезненных движениях рук и ног.
– Во-первых, – вкрадчиво протянула рани Черных Каликамов и недовольно качнула головой, отчего сияние ее сапфиров в венце многажды усилившись слегка создало над ней округлый, дымчатый навес. – Я предупредила через альвов Зиждителя Небо, что буду занята. А во-вторых, кому-то и вообще, нельзя покидать дольнюю комнату хурула. Ибо я предупреждала, что в противном случае пошлю зов на Родителя. И поверьте, Господь Огнь, тогда можно не настраивать контактную сетку, достаточно будет однократного ора. Что? Что Зиждитель Небо сам ноне не смог прийти на встречу, нешто надо было вас такого утомленного присылать. Да и вообще, милый мой мальчик Огнь, с чего вы тревожитесь за госпожу, лучицу… Они обе в моих руках, а посему защищены от какой-либо хвори иль гибели.
– Но, альвы, сказали… – несколько озадаченно дыхнул Огнь и легохонько передернул плечами.
– Уж я и не знаю, что там говорили Зиждителю Небо, его разлюбезные альвы, оные не видели госпожу, – протянула Кали-Даруга, однозначно, не желающая тревожить младшего Раса. – Но я могу пояснить, что только благодаря заступничеству Господа Темряя, прибытию девиц Горгоний и моим действам, божество могло пережить разлуку со своим сыном. Ведь можно было разрешить девочке прикладывать дитя к груди… так нет же… нет! Альвы уперлись, как бараны… – Сейчас рани сменила тембр голоса с нежного на рыкающий, на малость забыв, что пред ней стоит не старший Рас, а Огнь… Посему видимо и сама как-то тягостно качнулась взад… вперед. – Как туполобые бараны… Можно было разрешить прикладывать дитя к груди, ощущать с ним единение в том девочка весьма нуждалась. Так нет же альвы уперлись! Тупоголовые, скудоумые, глуподурые некумеки.
Демоница сомкнула махом три своих глаза и замерла, тем стараясь успокоиться, и не допустить, извергнутым гневом, еще более встревожить драгоценного Господа Огня.
– Ты, слишком сурова к альвам и к Небо. Уж и не ведаю, чего он такое натворил, чем так огорчил тебя, что ты его столь не любишь, – протянул значимо расстроено младший Рас.
– И хорошо, мой любезный мальчик Огнь, что вы того не ведаете. Оно вам и не надобно, – умягчено произнесла рани и надрывно вздохнула, точно давеча пережила страшную трагедию, боль каковой все еще давила на нее, изредка даже прижимая ее голову, к шее, где мягкой волной почасту выступал округлой формой второй подбородок.
– По поводу альвов, я еще тогда сказал. Ты же сама отдала ребенка под их покровительство, – вставил Огнь и медлительно тронувшись с места, стал сызнова фланировать вдоль стен залы взад… вперед. – Ибо как только плоть девочки умрет, ты улетишь на Пекол. Это были твои условия… так, чего же ты ноне досадуешь… А про девиц Горгоний надо было сказать, и я бы сам, без Темряя, все уладил.
Рани Черных Каликамов немедля отворила свои два глаза и они так у нее увеличились, что стало проглядывать плывущее в глубине их бездонное темное, схожее с космическим марево.
– Как так не сказывала? Сказывала, – весьма сердито дыхнула демоница. – Сказывала, что по мимо альвов можно найти нянек.
– Ну, вот опять, – таким же дуновением, только более мощным всколыхнувшем в своде залы пузырчатые, белые облака отозвался Огнь. – Кали, ну, неужели я знаю все эти твои тонкости. Про нянек? про твои рамки в общении с альвами?.. Конечно, не знаю. Ты, должна говорить точнее. Нужно то аль это… Должна была сказать про девиц и я сам бы направил к Отцу Першему просьбу прислать их. Мне о них потом, прямо перед приходом Темряя, как пример сказал Небо. И потому не стоит серчать на него, он вельми эти дни беспокоился за девочку и лучицу, хотел даже отбыть к Отцу, чтобы…
Рас смолк, не желая еще больше разжигать в рани негодование на Небо, ибо Бог, похоже, хотел на нее нажаловаться старшему брату.
– Жаль, что не отбыл. Хотя бы прогулялся и не мучил вас беспокойством, а меня просьбами, – незамедлительно произнесла вельми сухо и только в отношении старшего Раса демоница. – Но я пришла сюда ноне совсем с другим, – продолжила она миг спустя уже много более благодушно и широко улыбнулась, отчего шевельнулся ее второй язык пристроенный на подбородке. – Госпожа ждет встречи с вами, Господь Огнь. Зиждителем Небо и дражайшим мальчиком Зиждителем Дажбой. Было бы замечательно ежели бы прибыли и иные Расы, в том числе мой бесценный Господь Седми. Надобно, чтобы вы как-то ее побаловали, або она выполнила ваше желание и родила вам своего отпрыска… Подарите ей не только внимание, тепло, но и, что-то вещественное. К примеру украшения, кольца, цепи, браслеты, наряды, более значимые, чем есть у нее. Желательно, чтобы каждый Бог выделил. И конечно, абы прислали дары иные печищи: Димурги, Атефы… И, да, Господь Огнь девочке нужна ваша ласка. Она так долго из-за ребенка воздерживалась от нее, ноне будьте как можно мягче и трепетней.
После этого месячного отсутствия сведений о Владе Небо и вовсе потерял какую-либо властность пред Кали-Даругой и днесь в ее присутствии становился робким отроком боявшимся не только, что-то сказать, но даже и попросить. А Огнь, подученный им, стал вельми предусмотрительным и сам задавал вопросы, уточнял все мелочи касаемо девочки.
Старший Рас подарил девушке в благодарность за рожденного Богдана белого жеребца, с тонкими, длинными ногами, долгой гривой и вьющимся дотягивающимся до земли хвостом. Конь был не просто белым, а каким-то иссиня-белым, без единого стороннего пятнышка, и в лучах солнца его шерсть переливалась голубыми полосами. Жеребца привезли для Владелины не просто с иной системы, а из иной Галактики, первой Галактики старших Расов, Косматый Змей. И теперь в зыбушу зараз запрягали Уголька и Белогрива, как назвала его девушка, и оба жеребца гулко переставляя свои ноги по мостовым возили ее и рани в луга к святилищу, где после долгого перерыва возобновили занятия по подаче зова. Одарили молодую мать и иные Боги, и Атефы, и Димурги. Асил прислал удивительное по красоте плетеное кресло, свитое из тончайших живых веток древа, где ствол, единожды ровный и мягкий замещал собой сидение и ослон. Миниатюрные листочки выбивались из каждой изгибающейся ветоньки и придавали нежности облокотницам. Перший передал через Седми серебряный браслет, в виде ящерки, каковой охватывал почитай все предплечье. Четыре крепкие, короткие ножки загнутыми дугами, удерживали само массивное тело зверька на руке. Очи ящерки заменяли фиолетово-синие сапфиры, а иноредь размыкающийся рот, являл тончайший, черный язычок, увенчанный двумя белыми алмазами, нежно ощупывающими тыльную сторону пясти девушки.
