Сири засмеялась и откинула со лба волосы.
– Радуйся, что именно я разоблачила тебя, Мерри, любовь моя. Если бы это был мой дядя Грешем, или его друзья, тебе бы не поздоровилось.
– Да? Но почему? – Я взял еще одно песочное кольцо, Сири за него заплатила, и мы двинулись сквозь редеющую толпу. Несмотря на царящее вокруг веселье, мною начала овладевать усталость.
– Они сепаратисты, – объяснила Сири. – Дядя Грешем недавно произнес перед Советом речь, в которой утверждал, что нам лучше погибнуть, чем допустить, чтобы ваша Гегемония нас слопала. Он заявил, что мы должны разрушить ваш портал прежде, чем он разрушит нас.
– Вот как? – хмыкнул я. – А твой дядя не говорил, как он собирается это сделать? Я слышал, у вас нет даже обычного межпланетного флота.
– Нет, и еще лет пятьдесят не будет, – подтвердила Сири. – Это только лишний раз доказывает, как глупы наши сепаратисты.
Я кивнул. Капитан Сингх и советник Холмин уже рассказывали нам о партии так называемых сепаратистов на Мауи-Обетованной.
– Обыкновенная коалиция колониальных ура-патриотов и почвенников, – пояснил Сингх. – Из-за их активности мы медлим со строительством портала и стараемся поднять торговый потенциал этой колонии. Нам вовсе ни к чему, чтобы эти цеху вошли в Великую Сеть раньше времени. Враждебность подобных групп – еще одна причина, чтобы команда и строители держались подальше от местных.
– Где же твой скиммер? – спросил я. Площадь быстро пустела. Музыканты собирали свои инструменты. На траве и булыжной мостовой, среди куч мусора и незажженных фонарей, храпели разряженные гуляки. Осталось всего два-три оазиса веселья – там еще кружились в танце под звуки одинокой гитары или пели нестройными голосами. Майка Ошо я увидел сразу – дурень в маскарадном костюме без маски, на котором повисли две девушки. Он пытался разучить «Хава Нагилла» с кружком восторженных, но неискусных поклонников. То и дело кто-нибудь из них спотыкался, и вся компания валилась на землю. Под общий хохот Майк тычками поднимал их на ноги, и они начинали снова, неуклюже подпрыгивая в такт его раскатистому басу.
– Вот он, – сказала Сири, показывая на короткую шеренгу скиммеров, выстроившихся позади Городского Собрания. Я помахал Майку, но он не заметил меня, занятый своими дамами. Сири и я уже пересекли площадь и оказались в тени старинного здания, когда раздался крик:
– Эй, корабельщик! А ну повернись ко мне, отродье Гегемонии!
Я застыл, потом обернулся, сжав кулаки, но никого рядом не увидел. Шестеро молодых людей, только что спустившихся с трибуны, обступили полукругом Майка. Впереди стоял высокий юноша, стройный и поразительно красивый. Ему было лет двадцать пять. Длинные светлые кудри, рассыпавшиеся по алому шелку рубашки, подчеркивали редкостную красоту его лица. В правой руке он сжимал короткий меч, как мне показалось, из закаленной стали.
Майк, стоявший к ним спиной, медленно обернулся. Даже я разглядел, какими грустными стали его глаза, когда он оценил ситуацию. Девушки, которых он обнимал, и их спутники захихикали, будто высокий красавец сказал что-то смешное.
– Вы ко мне, сэр? – спросил он, дурашливо улыбнувшись.
– К тебе, к тебе, ублюдок, – процедил главарь сквозь зубы. Его красивое лицо искривилось в презрительной гримасе.
– Бертол, – прошептала Сири. – Мой двоюродный брат. Младший сын дяди Грешема.
Я кивнул и вышел из тени. Сири схватила меня за руку.
– Уже дважды, сэр, вы оскорбительно отозвались о моей матери, – прогнусавил Майк. – Моя мать или я оскорбили вас когда-то? Если да, то тысяча извинений. – Майк отвесил такой глубокий поклон, что бубенцы на его колпаке коснулись земли. Его пьяные поклонники зааплодировали.
– Меня оскорбляет твое присутствие, скотина. Своей жирной тушей ты провонял весь воздух.
Майк вскинул брови. Стоявший рядом с ним молодой человек в костюме рыбы замахал рукой:
– Да, успокойся ты, Бертол. Он ведь просто…
– Заткнись, Ферик. Я говорю с этим жирным говнюком.
– Говнюком? – повторил Майк, все с той же удивленной гримасой. – Я пролетел двести световых лет, чтобы меня назвали говнюком? Едва ли стоило трудиться.
Он не без изящества повернулся, освобождаясь от висевших на нем женщин. Я бы, конечно, уже стоял с ним рядом, однако Сири, крепко вцепившись в мою руку, беззвучным шепотом умоляла меня не шевелиться. Когда наконец я вырвался, то увидел, что Майк все еще улыбается. Но его левая рука уже нырнула в карман мешковатого костюма.
– Дай ему свой клинок, Крег, – коротко распорядился Бертол. Один из молодых людей бросил Майку меч, который, описав дугу, со звоном упал на булыжник. Майк спокойно проводил его взглядом.
– Это несерьезно, – сказал он мягким и неожиданно трезвым голосом. – У тебя что в башке – мозги или коровье дерьмо? Неужели ты действительно думаешь, что я буду тут разыгрывать дуэль только потому, что тебе приспичило изобразить перед этой деревенщиной героя?
– Подними меч, – заорал Бертол, – или Богом клянусь, я зарублю тебя на месте. – С искаженным яростью лицом он шагнул вперед.
– Пошел вон, – жестко сказал Майк. В его левой руке появилось лазерное перо.
– Не надо! – крикнул я и выбежал на свет. Такими перьями пользовались монтажники, чтобы делать пометки на конструкциях из упрочненных сплавов.
Все произошло очень быстро. Бертол сделал еще один шаг, и Майк небрежно провел по его телу зеленым лучом лазера. Юноша вскрикнул и отпрыгнул; черная дымящаяся черта по диагонали пересекла его шелковую рубашку. Я не знал, что делать. Майк установил самый низкий уровень мощности. Двое приятелей Бертола бросились к Майку, но он провел лучом по их ногам. Один с проклятием упал на колени, другой, охая от боли, отскочил.
Тем временем вокруг собралась толпа. Зеваки захохотали, когда, сдернув свой дурацкий колпак, Майк поклонился вторично.
– Благодарю вас, – сказал он. – И моя матушка тоже.
Кузен Сири окаменел от гнева. На его губах и подбородке белела пена. Я протолкнулся сквозь толпу и встал между ним и Майкам.
– Эй, послушайте, все нормально, – сказал я. – Мы покидаем вас. Мы сейчас же уходим.
– Пошел к черту, Мерри, не мешай, – крикнул Майк.
– Все нормально, Майк, – бросил я ему. – Я здесь с девушкой по имени Сири, у которой есть…
Бертол оттолкнул меня и сделал выпад мечом. Я схватил его за плечо и швырнул на траву.
– Ах ты, скотина! – Майк отступил назад. Он выглядел ужасно усталым и недовольным. – У-у, дьявол, – тихо сказал он, садясь на каменную ступеньку. С левой стороны на черном лоскуте пестрого костюма арлекина проступила алая черточка. Узкий разрез прямо на глазах набух кровью, а затем она потекла вниз, на широкий живот Майка Ошо.
