Адмирал имел привычку входить ко всем без стука, исключение составлял только кабинет Стратега. Отношения между Адмиралом и Стратегом были доверительными, почти дружескими, и они давно перешли на «ты», просто Стратег часто принимал таких посетителей или проводил такие беседы, которые не допускали ничьего присутствия. Но сейчас Адмирал собирался наведаться к Тактику и не задумываясь толкнул массивную дверь.
– Я что, некстати? – спросил он, заметив удивленные взгляды Тактика и Командира.
– Даже очень кстати, – ответил хозяин кабинета, – будешь долго жить. Мы как раз говорили о тебе.
– Чем привлекла вас моя скромная персона?
– Нам нужна твоя консультация, – вставил слово Командир.
– Вижу, вам не обойтись без старого космического волка.
– Мы тут дружно решаем задачу, поставленную перед нами Стратегом, – уточнил Командир.
– Он сегодня всех нас озадачил. Планируется участие флота?
– Не думаю, – с сомнением произнес Тактик.
– Тогда это не ко мне. В атаках с оружием наперевес я ничего не смыслю.
– И тем не менее ты можешь нам помочь. Мы разрабатываем операцию по освобождению «Туманного Альбиона» на случай захвата планеты рэмами. Непосредственно твое участие не планируется. Освободим планету, как ты выразился, с оружием наперевес. Велика вероятность, что рэмы не пошлют корабли, чтобы отбить планету, но случайно оказавшиеся вблизи корабли, получив сигнал SOS, могут вмешаться в ход операции.
– Я все понял. Выход есть, и он очень прост. Надо организовать заварушку, направить врага по ложному следу, заставить его задействовать все свободные корабли.
– Займешься этим?
– Обязательно, и у меня уже есть идея. Уверен, они используют сходные принципы подпространственного перехода, а значит, не могут обойтись без космических буев. Если повезет, мы сможем обнаружить один из них в подходящем для нас месте. Там и устроим представление. Имитируем активность нашего флота в этом районе. Буй это зафиксирует и передаст по цепочке. Они не смогут удержаться от соблазна неожиданным ударом уничтожить такой лакомый кусочек и пошлют на это дело весь резерв. Я организую там такой цирк, что им будет не до «Туманного Альбиона».
– Встретимся после Совета и обсудим детали.
– Это уже без меня, – вставил Командир, – мне на Совет ходить не велено.
– Счастливчик, – вздохнул Тактик. – А нам с Адмиралом придется. Ты еще задержишься на Земле?
– Ненадолго. Пару дней, не больше. Стратег подыскал мне работенку в таком захолустье…
– Я знаю, – перебил его Тактик, – там мы и встретимся.
На этом Командир покинул их, и Тактик с Адмиралом остались наедине.
– Мне предстоит выступать сразу после Стратега, – начал Адмирал, как только закрылась дверь за Командиром. – А теперь всю мою заранее подготовленную речь можно через шлюз выбросить в открытый космос.
– Зря волнуешься, – дружелюбно усмехаясь, успокоил его Тактик, – выступать после Стратега – одно удовольствие. У него чудесная способность так ошарашить слушателей, что следующего оратора они слушать уже не будут.
– Это меня вполне устраивает, но говорить-то придется…
– Наша задача – убедить Совет не проводить всеобщей мобилизации. Напирай на то, что все сражения произойдут в космосе, а флот достаточно хорошо укомплектован, и не обученным там не место. Объяви досрочный выпуск для курсантов во всех космических училищах, в том числе и в гражданских. Ведь люди-то тебе на самом деле нужны.
– Как всегда ясно и понятно, – с благодарностью произнес Адмирал. – Откуда у вас со Стратегом всегда находятся ответы на все вопросы?
– Это наша работа. Зато ты непревзойденный флотоводец, а мы в этом мало что понимаем.
– Так я и поверил, что вы с этим не справитесь, – явно довольный похвалой, ответил Адмирал. – Ладно, я пошел. Встретимся на заседании Совета.
Тридцать минут до начала экстренного заседания Совета Земли
и космических Колоний.
Стратег и главный интендант Штерн
Человечек с вечно бегающими глазами и горбатым носом остановился, едва войдя в кабинет, и стал ждать. Стратег поднялся, встретил его у дверей, пожал руку и, слегка обняв, повел к столу в центре кабинета.
– Иосиф Моисеевич, как всегда чайку?
– С превеликим удовольствием.
Стратег знал, что Штерна торопить бесполезно, и спокойно наблюдал, как тот с наслаждением пьет чай с сахаром вприкуску, переливая его из фарфоровой чашечки в блюдце, и постоянно дует, то ли действительно пытаясь таким образом его остудить, то ли просто в силу привычки. Лишь когда Иосиф Моисеевич справился с третьей чашкой, Стратег решился перейти к делу:
– Тут надо бы кое-что завезти, – и протянул ему диск.
Не отрываясь от поглощения чая, интендант вставил диск в свой ПНК и принялся внимательно и скрупулезно изучать список. Изучение длилось еще две чашечки.
– Нет, милейший, это абсолютно невозможно. Почти все имеется в наличии, но такие объемы всего за две с половиной недели – и где я возьму столько звездолетов?!
Стратег молча протянул еще один диск – это было разрешение при необходимости реквизировать корабли частных компаний – шаг, который дался Стратегу нелегко. Ссориться с крупнейшими частными перевозчиками не хотелось никому, хотя после окончания войны ущерб им, конечно, возместят. Кроме того, у Стратега была еще одна задумка, как он оплатит эти перевозки. После захвата Земли и космических Колоний рэмами межзвездные перевозки сначала прекратятся, но экономика всех планет так взаимосвязана, что врагу придется эти перевозки возобновить. Тогда уж Стратег постарается, чтобы они попали в руки именно частных компаний.
– Ну, это совсем иное дело! – протирая запотевшие очки, залепетал Штерн.
Стратег передал очередной диск. Он содержал предписание выделить военные транспортные звездолеты для обеспечения отдельных перевозок. Лицо Иосифа Моисеевича просто расцвело.
– Могли бы с этого и начинать и не доводить меня до болезни!
Интендант выпил еще две чашечки ароматного чая, прежде чем семенящей походкой покинул кабинет, успев тысячу раз сказать спасибо за угощение. Теперь Стратег мог быть абсолютно спокойным, что все это немыслимое количество оборудования, боеприпасов, продовольствия и всякой прочей дребедени (перевозимой просто так, чтобы запутать следы и скрыть истинные цели всей операции) доставят вовремя.
Про себя и в разговоре с близкими людьми Стратег называл Иосифа Моисеевича завхозом. Штерн, милейший человек, знал о своем прозвище и не только не обижался, но и гордился им. Занимая ответственный и высокий пост главного интенданта, он оставался простым человеком, открытым, очень ранимым и – незаменимым. Никто не мог организовать снабжение лучше, чем он.
