Они установили камеру, и Пентон направил свой протономет на черный выступ в обрыве.
Вспыхнуло ослепительное пламя, и камень превратился в сверкающий газ. Пентон включил спектральную камеру.
– Свечение бледно-зеленое...
– Пентон, – голос Блейка прозвучал как-то странно.
– Ты видишь те круглые валуны?
Пентон покосился на друга.
– Они там валяются сотнями. Теперь давай посмотрим...
– Послушай, я видел, что они зашевелились.
– Наверное, кажется, когда смотришь через пар. Видимо, это тени... – рассеянно отозвался Пентон.
– Но они двигаются и сейчас!
Пентон оторвался от своих мыслей и внимательно вгляделся в один из валунов. Сомнений быть не могло – медленно, еле уловимо, но глыба, как и соседние с ней, меняла форму. И, не переставая деформироваться, они неуклюже переваливались в сторону раскаленного пятна, оставшегося после залпа протономета.
– Они... нет, не может быть! Да ведь они живые, – от изумления у Пентона перехватило дыхание.
Блейк издал вопль и неуклюже рванулся к глубокой щели в обрыве.
– Когда захочешь еще поорать, Род, сначала отключи свой шлемофон, – резко сказал Пентон. – И к тому же нет необходимости так скакать – они движутся очень медленно.
Пристыженный Блейк вышел из укрытия.
– Ну да, я испугался. Испугаешься тут, когда вдруг видишь, как камень начинает ходить. Хорошо еще эта дрянь неожиданно до нас не дотронулась.
Тут он прервался на полуслове, обернулся и вдруг бросился, не разбирая дороги, по островкам, ведущим к озеру, в сторону корабля.
Пентон обернулся и какое-то время оцепенело смотрел на то, что обратило в бегство его друга.
Нечто неопределимое, многочисленное надвигалось от края покрытой сумраком равнины. Это было не похоже на медленное переваливание округлых глыб. Десятки огромных существ двигались в стремительном, фантастическом марше. Темная слитная масса, выкатывающаяся из призрачного тумана, казалась неправдоподобной.
Тем временем Блейк преодолел полпути к островкам.
– Вернись, Род, ты не успеешь! – очнувшись, закричал Пентон.
Блейк на ходу оглянулся и, сочтя предостережение справедливым, так же быстро побежал назад.
– Дай Бог, чтобы они не тронули корабль, – еле переводя дух прохрипел он. – А нам хорошо бы укрыться в расщелине.
– Не думаю, что они опасны для нас. Если что, мы переждем на той стороне озера. Но хотел бы я знать, что это такое, никогда не видел ничего даже похожего.
Странное стадо тем временем замедлило свой бег, и теперь в тусклом свете солнца можно было рассмотреть громадных существ около сотни футов длиной и тридцати в диаметре. Их темная окраска почти сливалась с окружающим темным фоном. Их чернота, казалось, поглощала любой свет, падающий на них, как мрак самого Космоса.
Одно из первых цилиндрических существ вдруг как-то неестественно сложилось и в результате этого маневра повернуло в сторону корабля.
– Они все-таки движутся к кораблю, – теперь заволновался и Пентон. – Их надо остановить.
Он поднял протономет, прицелился в ближайшую глыбу и нажал кнопку. Из оружия вырвался тонкий сноп раскаленного света и, достигнув цели, расплылся пылающим пятном на боку цилиндра.
Существо вздрогнуло и замерло, черная окраска стала странно исчезать, переходя в серо-голубой оттенок. Цилиндр как-то расслабился и стал оседать, как шар, из которого выпускают воздух. Наконец один его конец опустился в озеро. Жидкий водород забурлил, закипая, сильный ветер уносил клубы пара.
И вдруг несколько существ, спешащих в сторону корабля, повернулись и быстро покатились к распластанному на берегу собрату. Они извивались рядом с тушей, а еще с полдюжины подоспевших глыб отталкивали их, стараясь найти место у мертвого тела. Те, кому это не удалось, снова направились к кораблю. Пентон выстрелил еще и еще – пять темных глыб замерли и рухнули мертвыми, на них тут же взгромоздились другие.
Пентон покачал головой и опустил оружие.
– Это безнадежно. Их тут сотни и приближаются следующие – всех не перестреляешь. Я все понял – они идут на тепло.
– Зачем им тепло?
– Видишь, как они присосались к теплому каркасу корабля? Они живые, и им необходимо тепло. Дай Бог, чтобы корабль выдержал.
– Но почему они не боятся?
– Видимо, им просто неведомо чувство опасности или страха. Смотри, их у корабля стало еще больше.
Цилиндры извивались, лезли друг на друга, задние, издавая неясное ворчание, отталкивали передних, чтобы протиснуться к нагретому металлу.
– Да... – задумчиво произнес Пентон. – Тепло им необходимо. Видимо, их черный покров удерживает тепло, так что они, можно сказать, теплокровные. А сразу после смерти их тело это тепло излучает, видишь, они бросили того первого, он, наверное, уже совсем остыл.
Но Блейка сейчас больше интересовало другое.
– Послушай, наш звездолет, конечно, очень крепкий, – произнес он, – но при этой температуре металл мог стать более хрупким. Ты уверен, что он выдержит подобную нагрузку?
– Уверен. Стены обогреваются от реактора, а горючего там еще месяцев на двенадцать, – Пентона волновало явно что-то другое. – А вот хотел бы я знать, как мы проникнем на корабль. Можно, конечно, вежливо попросить одну из этих туш подвинуться, но, боюсь, они не поймут нашего языка.
– К тому же мы теплые, – задумчиво произнес Блейк. – Будет не очень приятно оказаться в объятиях этих монстров.
– Ты прав, – отозвался Пентон, оглянувшись, – Но, к сожалению, они уже направляются к нам сами.
И правда, несколько цилиндров, оторвавшись звездолета, резво двинулись к ним – напрямик через озеро жидкого водорода.
– Может, они утонут? – с надеждой спросил Блейк сам у себя.
– Или замерзнут, – откликнулся Пентон.
Но дальше последовало нечто, не поддающееся осмыслению. Когда первый цилиндр, поднимая радужные ледяные фонтаны, погрузился в озеро футов на двадцать, он наконец остановился. Широкий срез на его передней части стал расщепляться, слой черной глянцевой кожи скручивался до тех пор, пока не превратился в подобие хобота. Эта огромная, фута два в диаметре труба, вытянулась и глубоко погрузилась в невыразимо холодную жидкость. Поверхность пошла рябью, затем образовались воронки. Раздалось жуткое хлюпанье, и труба оторвалась от озера.
– Оно это пьет, – голос у Пентона был странно севший. – Пьет жидкий водород! Клянусь всеми галактиками, оно его пьет!
– По-моему, ты боялся, что оно замерзнет, – съязвил Блейк.
Хобот снова погрузился в жидкость; еще несколько тварей спешили на водопой. Наконец первый цилиндр, напившись, свернул свою трубу и радостно поспешил от озера в сторону людей.
