4. Все офицеры и вольнонаемный состав, исповедующие открыто любую степень веры в кинсонизм, предупрежденные, продолжающие настаивать на своих убеждениях, будут считаться непригодными к службе.
«А теперь, леди и джентльмены нашей телевизионной аудитории, мы представляет вам чудо стратосферы с забинтованной шеей, человечка, который не прибыл в космическом корабле, заставляющего лопаться от смеха комика — Уилли Уайса! Эй, Уилли! В чем дело, Уилли? Камера здесь, а не на потолке.
— Не отвлекай меня, Гарри. Я высматриваю космический корабль. Ты хочешь заработать миллион «зелененьких» Гарри?
— Может, между тобой и мной есть разница. Уилли, но мне всегда нужен миллион «зелененьких».
— Посмейся еще и тебе вдобавок ко всему прочему придется искать работу. Знаешь, что мы должны сделать? Приладить тебе на шею резиновую подушку, чтобы она у тебя не вывихнулась. Держу пари, что в этой стране вывихнутых шей больше, чем галстуков.
— Уилли, пожалуйста, посмотри в камеру. Сегодня вечером у нас гость. Это — она.
— О, она тоже может высматривать этот корабль. Привет, милашка. Как вас зовут?
— Шэрэн Райли, мистер Уайс.
— Прекрасное имя, Шэрэн. У вас есть тетя, или сводная сестра, или какая — нибудь родня, которую зовут Шэрэн Инли?
— Ну что вы, конечно, нет. Она же — знаменитость.
— Послушайте, какая у меня только что возникла теория. Как вы на нее посмотрите? Вам приходилось видеть фотографию хорошенькой Шэрэн Инли? Вот как все случилось! Видите ли, она встретилась с этим парнем, Лэйном. Он ей нравится. Она обнимает его своими прелестными руками и… будьте здоровы! Именно с этого момента, люди, доктор Лэйн стал видеть космические корабли, марсиан и маленьких зеленых человечков. Кто может порицать парня? Ведь до этого ему не доводилось терпеть поражений с бунзеновскими горелками, или чем они там пользуются в лабораториях».
«Сегодня в Олбани, по требованию губернатора Ле Пайджа, через законодательную власть штата был продвинут закон, запрещающий кому — либо выступать в защиту или в пользу кинсонизма. Критики заявляют, что этот закон является нарушением права на свободу слова. Губернатор обосновывает защиту своих действий на том, что штат Нью — Йорк испытывает недостаток в производстве пищи, энергии и других предметов первой необходимости, возрастающий от прогулов, совершаемых кинсонизстами. Губернатор заявляет, что кинсонисты отождествляют прибытие инопланетного корабля с концом света. Остальные штаты с интересом дожидаются решения суда по легализации новой меры».
Воскресные сумерки незаметно окутали улицу. Бад Лэйн отвернулся от окна номера — люкса, превращенного в два сообщающихся номера. Недавно нашли Бесс Рейли, и понадобилось не так уж много времени и усилий, чтобы привлечь ее к работе с доктором Лэйном.
Телефон на ее столе звонил не переставая. Шэрэн и Лурдорфф играли в куод — бридж восьмиугольными картами. Конэл, сплетя руки на животе, мирно спал на диване.
— Что случилось с теми троими? — спросил Бад. — Они давно стоят на улице и только и делают, что глядят на наши окна.
— Фам бы следовало брифыкнудь чуфсдфофадь себя фысшим жрецом бракдически нофой религии, — ухмыльнулся Хайнц Лурдорфф.
— Это меня раздражает — сказал Бад. — Телефонные звонки меня тоже раздражают. И женщина, которая звонила после полудня и назвала меня антихристом. Что она имела в виду?
— Вы, Бад, являетесь либо самым уважаемым, либо самым ненавистным человеком в Америке, — объяснила Шэрэн. — Кладу, Хайнц, одинадцатку пик.
— И фсегда — до у нее есдь нужная карда, — скорбно вздохнул Хайнц.
— Как бы то ни было, — произнес Бад, мы делаем это. Мы делаем то, что собирались сделать. И мне становится страшно, когда я начинаю думать о том, что случится, когда и если корабль совершит посадку. Я так и не понимаю, почему все это… так сильно возбудило общественное воображение. А вы понимаете, Хайнц?
— Конечно. Челофечесдфо фсегда ходело малчика для бидья кнудом. Фы дали им его. Они любяд фас и любяд дакое. И помог губернатор Нефады.
— Да, он здорово подлил масла в огонь расследованием случаев бессмысленных убийств и оправдав людей. Удивительно.
Проснулся Конэл и зевнул.
— Самая пора появиться нашему любимцу, а? — сказал он, посмотрев на часы.
Бад включил телевизор. Экран тут же засветился и как только кончилась реклама и на экране появился диктор, объявлявший программу Уолтера Говарда Паса, он прибавил громкости.
«… сожалением объявить, что Уолтер Говард Пас не сможет появиться не экране, как обычно. Мистер Пас перенес нервное потрясение в связи с переутомлением и ему предоставили бессрочный отпуск. Эту программу будет вести Кинси Холмастер, выдающийся репортер и журналист. Мистер Холмастер, прошу».
Мистер Холмастер сидел за обширным столом и весь лучился улыбкой, адресованной всей телевидеоаудитории. Моргающие глазки и сильно выдающиеся вперед передние зубы придавали ему сходство с довольным бобром.
«Меня удостоили чести быть приглашенным вести эту еженедельную программу новостей. Тем не менее, мне очень жаль, что мистер Пас не может быть с вами, как обычно. Я надеюсь на его скорое выздоровление».
«Первым делом я обязан зачитать вам заявление, подготовленное мистером Пасом».
«К вам обращается Уолтер Говард Пас. Только что я получил дополнительную информацию относительно космического корабля, который, якобы…»
— Якобы! — сердито воскликнул Бад. Остальные зашикали.
«… и эти исследователи, нанятые мною за деньги из моего же кармана, доставили мне дополнительную информацию, которая привела меня к убеждению, что я, как и многие из широкой публики, был введен в заблуждение Лэйном, Инли, Лурдорффом и Конэлом. Среди других документов передо мной лежит заверенное нотариусом свидетельство владельца таверны, который заявляет, что в течение трех недель доктор Лэйн, находясь в постоянно пьяном состоянии, произносил в таверне речи, касающиеся так называемых ментальных визитов из космоса. Я искренне сожалею о том, что был обманут. Нет никакого космического корабля. Нет никаких Наблюдателей. Инопланетные брат и сестра являются выдумками перезрелого воображения Лэйна, Инли, Лурдорффа и Конэла. Я обращаюсь ко всем вам, к людям, из — за честной ошибки ставшими кинсонистами, отнесите все это не счет слишком необычной доверчивости вашего обозревателя Уолтера Говарда Паса».
Холмастер отложил документ в сторону, сплел пальцы в замок и опустил руки на стол.
