- Наверное... Нет... Не знаю. Стыдно сказать, Макс, но, кажется, я... экономлю. И не потому, что мне жалко денег, которые невесть откуда берутся и неизвестно когда закончатся. Просто, по привычке.
- Избавляйся от нее немедленно. А не то на рынок начну ходить я. Что мы будем есть, подумать страшно. Скорее всего, придется обходиться уксусом и оливковым маслом: очень уж мне нравится посуда, в которой их продают. Зато в доме будет полно цветов. Подозреваю, гораздо больше, чем это необходимо: ты же знаешь, обычно я не умею вовремя остановиться...
- Не надо, я исправлюсь, - изобразив на лице неподдельный ужас, пообещала Алиса. Ухватила меня за рукав и быстро-быстро засеменила мимо прилавков, уставленных гранеными стеклянными бутылочками с ароматным уксусом и крошечными шкатулками с приправами.
Под ногами у покупателей крутилась большая собака с короткой рыжеватой шерстью и волчьим хвостом. Она не лаяла, а тихонько поскуливала, вопросительно заглядывая всем в глаза - одним словом, вела себя так, словно потеряла хозяина. Влекомый неукротимой Алисой, я не успел обойти пса стороной, толкнул его коленом и машинально извинился, как если бы имел дело с человеком: "Прости, дружище!" Собака обрадовалась вниманию и тут же увязалась за нами, не предпринимая более попыток наладить контакт с прочими двуногими. "Если не отстанет, придется ее покормить, - обреченно подумал я. - А то и в дом взять. Впрочем, зверь, вроде, симпатичный... Ладно, там видно будет!"
Наконец мы свернули в тупичок, где под разноцветными навесами в окружении деревянных бочек и керамических кувшинов восседают немногочисленные городские виноделы, важные и величавые, как римские сенаторы. Идиллию на сей раз изрядно портил труп, рыжеволосый, худой мужчина в белой куртке (судя по непрезентабельному виду, скорее домашней, чем выходной) и - подумать только! - голубых джинсах. Эта подробность меня сразу насторожила: до сих пор я полагал себя единственным обладателем блеклого порождения практической сметки мистера Страусса. Раритет сей мирно покоился в шкафу, поскольку у меня не было желания по несколько раз на дню отвечать на расспросы общительных горожан: что за штаны удивительные, да откуда такие берутся - нет уж, благодарю покорно!
Мертвец лежал на земле, лицом вниз, в окружении небольшой, но сплоченной группы оцепеневших свидетелей происшествия. Прореха на куртке и кровавое пятно на спине не оставляли особых сомнений касательно причины его прискорбного состояния: "убит посредством порчи тела, а именно протыкания задней части спины с применением холодного оружия", - как писали когда-то полуграмотные, но цепкие сельские парни в милицейских протоколах. Для того чтобы составить сие умозаключение, помощь судмедэксперта мне не требовалась - даже если бы представители этой почтенной профессии и водились в наших краях. А они тут не водятся, равно как и полицейские, судьи, прокуроры и адвокаты. Здесь даже частных сыщиков отродясь не было: до сегодняшнего дня жителям Города в голову не приходило, что некоторые странные люди способны тратить время на такую ерунду как убийства, ограбления, изнасилования и прочие подсудные дела. Почему они столь невинны - отдельный вопрос, ответ на который я до сих пор не спешил окончательно сформулировать... опасался сформулировать, откровенно говоря.
А сейчас на лицах зевак было выражение - нет, не ужаса, не возмущения, а глубочайшей растерянности. Никто не предпринимал попыток проверить, жив ли пострадавший, никому в голову не приходило разыскать убийцу. Об активных действиях вообще речи не шло: горожане предавались созерцанию. Некая фундаментальная программа их бытия дала сбой, жизнь остановилась.
- Надо ведь что-то делать, да? - Алиса требовательно заглядывала мне в глаза. - Установить личность, найти его родственников или друзей, попытаться понять, кто убийца, или хотя бы просто устроить похороны... Нельзя ведь, чтобы он лежал здесь всегда, правда, Макс?
- Даже не знаю, что тебе сказать, - вздохнул я. - Наверное ты права. Наверное... Ну давай перевернем тело, может быть кто-нибудь его узнает.
- А ты сам не справишься? - робко поинтересовалась Алиса. - Я, знаешь ли, пока психологически не готова к возне с трупами.
Пока мы топтались на месте, все глубже увязая в собственной неуверенности, сопровождавшая нас собака неторопливо подошла к мертвецу, ткнулась носом в его плечо, коротко бухнула и требовательно посмотрела на меня. Крошечные огненно-золотые зрачки в темной, болотной радужной оболочке - никогда прежде я не видел таких глаз!
- Получается, это его собака? - удивилась Алиса.
Наш четвероногий спутник, тем временем, занялся делом. Ухватив зубами куртку покойника, помогая себе головой и лапами, собака перевернула тело. Снова уставилась на меня и завыла - в лучших традициях третьесортного ужастика.
Мне, впрочем, было не до критического осмысления реальности: я во все глаза глядел на лицо мертвеца, которое оказалось точной копией моего собственного.
- Макс, это ты?! - испуганно взвизгнула Алиса.
- Хороший вопрос, - нервно рассмеялся я. - Какой ответ тебя устроит? "Да", "нет", "не знаю"? Выбирай, не стесняйся.
Собака перестала выть. Подошла ко мне, ткнулась носом в колени. Потом положила передние лапы мне на плечи, благо размеры ей этой позволяли, коротко зарычала и лизнула в нос - при этом зверюга настойчиво сверлила меня отнюдь не собачьим взглядом. Нервы мои не выдержали, я зажмурился, чтобы не видеть огненные искры песьих зрачков... чтобы вообще ничего не видеть.
Глава 22
Мэнь-Шэнь
В китайской мифологии духи-хранители ворот.
- Это твой труп - сам и выпутывайся, - решительно заявила Стаси.
- Спасибо, - ответствовал я. И язвительно добавил: - Всегда знал, что мне есть на кого положиться в трудную минуту!
- Не говори чушь, - вспылила она. - Что значит - "положиться"?! - Ее голос был пронзителен как птичий крик; руки метались у лица, словно изготовились начертать охранительные знаки, да в суматохе изменили каноническую траекторию движения. - Ты что, всерьез полагаешь, будто мы можем тебе хоть чем-то помочь? За кого ты нас принимаешь? Думаешь, мы какие-нибудь добрые феи? Хрен тебе - феи! Мы - обыкновенные женщины, которые случайно оказались в чудесном месте. Ты сам нас сюда привел, ты забыл? И мы до сих пор не понимаем, что это за место. Не понимаем, как мы сюда попали. Мы не знаем даже, живы мы или нет. Лично я подозреваю, что нет, и стараюсь думать об этом пореже... И тут приходишь ты - тот, на ком все держится, - и просишь о помощи. Ты представляешь вообще, что наделал?! Зачем вы с Алисой притащили домой этот труп, Макс? Вы не могли кинуть его в какую-нибудь канаву?
Алиса метнула на нее негодующий взгляд, но промолчала.
