Миссис Конвей (с упреком и предупреждая, но втайне забавляясь). Ну, ну, Робин!
Эрнест (ровным, неприятным голосом). Я и не собирался. Не беспокойтесь, историю моей жизни вам не придется слушать. Я хотел только одно сказать, поскольку это меня касается: плакали ваши две или три тысячи фунтов! От меня вы не получите ни пенни. Скажу вам, кстати, раз уж я веду себя неприятно: я мог бы ссудить вам две или три тысячи даже не моргнув глазом. Только я этого не сделаю. Ни одного пенни!
Хейзел (негодование борется в ней со страхом). Ты заставляешь меня краснеть!
Эрнест (пристально глядя на нее). Вот как! Почему?
Она не отвечает, но постепенно съеживается под его неотрывным взглядом.
Эрнест. Продолжай! Расскажи им, почему это я заставляю тебя краснеть. Расскажи мне. Или ты предпочтешь рассказать об этом позже, когда я расскажу тебе кое о чем?
Хейзел разражается рыданиями.
Робин (вскакивает, взбешенный). Вы мне всегда были противны, Биверс. Я готов выкинуть вас из этого дома.
Эрнест (он не трус). Сделайте это, а я подам на вас в суд. И с удовольствием. Деньги — или вон из дому, так, что ли? Я давным-давно заявил Хейзел, что ни один из вас не получит от меня ни пенни. Я вовсе не скуп. Спросите ее! Но после первого же вечера, когда я у вас был и когда вы все так надменно задирали нос — особенно вы, — я дал себе слово, что никогда вам не видать ни одного пенни, заработанного этими руками!
Робин (с полуусмешкой). Я видел.
Эрнест (очень резко). Что это значит? Клянусь богом, это она! Она давала вам деньги, мои деньги!
Хейзел (в ужасном смятении). О, Робин, зачем ты?
Робин (раздраженно). Не все ли равно? Он ведь не съест тебя!
Эрнест (очень спокойным, неумолимым тоном, Хейзел). Идем! (Уходит.)
У Хейзел испуганный вид.
Мэдж. Если ты не хочешь идти, не ходи.
Кей. Хейзел, тебе нечего бояться!
Хейзел (спокойно, искренне). Нет, есть чего. Я боюсь его. За исключением только самых первых дней, я всегда боялась его.
Робин (шумно). Все это глупости! Этакое ничтожество! Что он может сделать?
Хейзел. Не знаю, дело не в том! Но в нем что-то такое…
Эрнест (возвращается одетый, в пальто; Хейзел). Идем! Я ухожу.
Хейзел (призывая на помощь все свое мужество). Н-нет!
Он останавливается и смотрит на нее. Она медленно направляется к нему, испуганная и пристыженная.
Миссис Конвей (быстро идет к Эрнесту; возбужденно). Вы пробрались к нам в дом как змея, Эрнест Биверс, и вам удалось каким-то образом убедить или запугать Хейзел, которая тогда считалась одной из самых хорошеньких девушек Ньюлингхема, и заставить ее выйти за вас замуж…
Хейзел (умоляя). Мама… пожалуйста, не надо!
Миссис Конвей. Я выскажу ему сейчас все, что у меня давно накипело. (Решительно подходит к Эрнесту.) Я была дурой. Мой муж и близко не подпустил бы к дому такую хвастливую, подлую маленькую крысу. И меня вовсе не удивляет, когда вы говорите, что всегда ненавидели нас. Никогда больше не смейте являться сюда, никогда не показывайтесь мне на глаза! Я хотела бы только один день побыть на месте Хейзел — я бы сумела вам показать. Вы… и вдруг… моя дочь! (Во внезапном порыве ярости сильно ударяет его по лицу жестом, не лишенным известного величия.) Теперь подавайте на меня в суд. (Остается стоять, сверкая на него глазами.)
Эрнест (слегка потирает щеку и отступает, пристально глядя на нее; спокойно). Вы наделали кучу чертовских глупостей в свое время, миссис Конвей, но вы увидите, что эта была самой идиотской из всех. (Поворачивается и идет к двери. У двери быстро оборачивается к Хейзел.) Идем! (Уходит.)
Хейзел (совершенно разбита). О, мама… не надо было так!
Робин (в благородной позе). Она поступила совершенно правильно. А ты только дай мне знать… если он начнет устраивать тебе что-нибудь.
Хейзел (в слезах, качая головой, медленно направляется к двери). Нет, Робин. Ты не понимаешь… ты не понимаешь… (Медленно уходит.)
Устанавливается напряженное молчание.
Миссис Конвей (возвращается на свое место; с коротким смешком). Ну, кажется, я действительно сделала глупость.
Джеральд (серьезно). Боюсь, что это так.
Кей. Видишь ли, расплачиваться за это придется Хейзел.
Робин. И совершенно напрасно. Пусть она только даст мне знать, что он замышляет!
Джоан (неожиданно). Ну к чему ты так говоришь? Что _ты_-то можешь сделать? Он может отравить ей всю жизнь — и ты ничем не сумеешь помочь.
Мэдж. Она сама во всем виновата. Я совершенно не могу ее переносить. Я бы не выдержала и десяти минут.
Джоан (с несвойственным ей присутствием духа). Ты бы лучше уж не говорила, Мэдж! Ты просто не понимаешь. Ты никогда не была замужем.
Мэдж. Нет, и после того, на что я тут насмотрелась, — думаю, что я очень счастлива.
Миссис Конвей (энергично). Ты вовсе не счастлива — никогда не была и никогда не будешь, — и так как ты не имеешь ни малейшего представления, что такое в действительности жизнь женщины, то чем меньше будешь говорить, тем лучше. Ты тут не в обществе школьниц и твоих дурацких учительниц. Робин, дай мне рюмку портвейна! Сам не хочешь ли выпить?
Робин налил ей портвейна, а себе — второй стакан виски.
Джеральд (встает. Он уже спрятал все бумаги в портфель). Я думаю, дальнейшее пребывание мое здесь лишено смысла.
Миссис Конвей. Но мы ведь ничего не решили.
Джеральд (с холодком). Я полагал, что имеется возможность убедить Эрнеста Биверса ссудить вам деньги. Так как я не думаю, что у кого-нибудь из присутствующих найдутся лишние три тысячи фунтов…
Робин (напускается на него). Ну, уж вам-то, Торнтон, нечего особенно чваниться по этому поводу! По-моему, вы не очень-то блестяще вели дела матери.
Джеральд (неприятно пораженный). Я нахожу, что вам не к лицу делать подобные замечания. Из года в год я давал хорошие советы, и ни разу им не следовали. Сейчас я с громадным удовольствием передал бы ведение дел кому-нибудь другому.
Робин. Думаю, я сам лучше бы с ними управился.
Джеральд (натянуто). Не могу себе представить более неудачного выбора. (Берет портфель и направляется к выходу.) До свидания, Кей! До свидания, Алан!
Джоан (идет к выходу). Я, пожалуй, пойду вместе с вами, Джеральд.
Джеральд и Алан уходят.
Робин. По дороге вы можете хорошенько поболтать насчет меня.
Джоан (останавливается и смотрит на него; очень спокойно). Теперь не так больно от твоих укоров, Робин, как бывало прежде. Со временем, наверно, совсем не будет больно.
Робин (который в эту минуту пожалел о своих словах). Прости меня, старушка! Поцелуй от меня ребят. Скажи, что я скоро приду к ним.
Джоан. Да, приходи поскорее! Только помни — мы теперь очень бедны.
