Галени выглядел очень, очень странно. Пропали сосредоточенность и обреченность, с какими он встретил смерть Сера Галена. Казалось, капитан принял чрезмерную дозу наркотиков — в глаза бросались неестественное возбуждение и взвинченность. Таким Майлз не видел его еще ни разу. Вдобавок лицо капитана украшали синяки, губы были разбиты в кровь, а в распухшей руке он сжимал цетагандийский плазмотрон. Из сапога торчала рукоять ножа.
— Вы, случайно, не натыкались на типа в синем гриме? — осведомился Майлз.
— О да, — самодовольно протянул Галени.
— Что с вами, к черту, случилось? Простите, я хотел сказать — сэр.
Галени зашептал:
— Я не смог найти вход в барьер там, где мы с вами разошлись. Зато я увидел вот этот подсобный вход, — он указал на павильон, — и подумал, что отсюда в сторону барьера могут идти какие-нибудь силовые или оптические кабели. И я не ошибся. Под всем парком проходят туннели. Но, бродя под землей, я заблудился и, вместо того чтобы оказаться, как раньше, внутри барьера, очутился в пешеходном переходе под прибрежным шоссе. Там я нашел — угадайте кого?
Майлз покачал головой:
— Полицию? Цетагандийцев? Барраярцев?
— Почти в точку. Моего старого друга из цетагандийского посольства, гем-лейтенанта Табора. Сначала я даже не понял, чем он занимается. А он страховал экспертов из штаб-квартиры. Я и сам занимался бы этим, — Галени усмехнулся, — если бы не попал под домашний арест. — Он совсем не обрадовался, увидев меня, — продолжал Галени. — И тоже никак не мог взять в толк, что я тут делаю. Ну, мы оба и притворились, будто выехали на природу полюбоваться луной, а тем временем я хорошенько рассмотрел, каким оборудованием набит его автомобиль. Сейчас я думаю, что он мне поверил: по-моему, он решил, что я пьян.
Майлз из вежливости промолчал, хотя ему очень хотелось сказать: «Понятно, почему».
— Но тут его вызвали, и ему пришлось спешно от меня избавиться. Он вытащил парализатор, мне удалось увернуться, но я упал и притворился, что парализован, хотя он меня почти не задел. Я слушал, как он переговаривается с отрядом в башне, а сам думал, как бы извлечь из этого пользу. И вот, как раз когда левая сторона тела начала хоть что-то чувствовать, заявился ваш синелицый друг. Его приход отвлек Табора, и я уложил обоих.
Брови Майлза поползли вверх:
— Как вам это удалось?
Галени все время непроизвольно сжимал и разжимал кулаки.
— Да я и сам толком не знаю, — признался он. — Помню, как бил их… — Галени взглянул на Марка. — Приятно иметь дело с явным врагом.
На которого, как понял Майлз, Галени только что выплеснул все напряжение, скопившееся в нем за последние жуткие недели и эту сумасшедшую ночь.
— Они живы?
— О да.
Майлз решил, что поверит этому, только когда увидит их собственными глазами. Надо сказать, улыбка Галени была несколько пугающей.
— А их машина? — быстро спросил Айвен.
— Да, конечно, их машина, — поддержал его Майлз. — Она все еще там? Мы можем до нее добраться?
— Скорее всего — да, — ответил Галени. — По туннелям сейчас бродит всего один отряд полицейских. Я их слышал.
— Придется рискнуть.
— Тебе легко говорить, — угрюмо пробормотал Марк. — У тебя дипломатический статус.
А Майлз, словно впервые увидев клона, рассматривал его с нескрываемым интересом. Потом потянулся к внутреннему карману мундира.
— Марк, — выдохнул он. — Хочешь заработать сто тысяч бетанских долларов?
— Нет у тебя никакого чека.
— Это Сер Галени так говорил. Припомни, что еще он говорил и какие ошибки допустил сегодня. — Тут Майлз перевел взгляд на Галени. Упоминание отца подействовало на него отрезвляюще: во взгляде снова появилась усталость. — Капитан Галени! Те два цетагандийца в сознании? Или по крайней мере можно привести их в сознание?
— Да, один точно в сознании. А сейчас, может, и оба. Что вы задумали?
— Свидетели! Два свидетеля — как раз то, что нужно.
— Я-то думал, мы тихо смываемся, — жалобно проговорил Айвен.
— Думаю, — Майлз, словно не слыша Айвена, обратился к Марку, — мне лучше сыграть адмирала Нейсмита. Не обижайся Марк, но с бетанским выговором у тебя плоховато. То ли ты мало раскатываешь конечные «р», то ли еще что. Да и вообще на лорда Форкосигана тебя лучше натаскали.
Тут до Галени дошло. Брови его поползли вверх. Потом он медленно кивнул, но лицо его, когда он повернулся к Марку, было столь непроницаемым, что клон вздрогнул.
— По-моему, вы просто обязаны нам содействовать, — сказал он и, помолчав, тихо добавил: — Вы мне обязаны.
Сейчас не время напоминать, скольким сам Галени обязан Марку, хотя, встретившись с капитаном взглядом, Майлз убедился, что тот все помнит. Уж он-то знает — теперь оба повязаны случившимся.
Почувствовав поддержку, адмирал Нейсмит быстро произнес:
— Итак, в туннель. Ведите, капитан.
Цетагандийская машина стояла в тени, под деревом, чуть слева от выхода из лифтовой шахты, соединявшей подземный переход с парком. Здесь по-прежнему не было ни души. Галени сообщил им, что на другом конце туннеля стоят двое, но они не сочли нужным проверять его сведения. Им уже хватило пробежки по туннелям — еле удалось увернуться от полицейских.
Машину не было видно из окон жилых домов на другой стороне узкой улочки. Даже если кто-то и страдал бессонницей. А трасса позади них была отгорожена глухой стеной. И все равно Майлза не покидало ощущение опасности.
На машине отсутствовали опознавательные знаки, да и вся она была какая-то бесцветная: не старая и не новая, не чистая и не грязная, — словом, никакая. Словом, типичная шпионская машина. Майлз тихонько присвистнул, заметив сбоку свежие вмятины в форме человеческой головы и пятна крови на асфальте. К счастью, в полутьме красный цвет казался черным.
— А это было не слишком шумно? — поинтересовался Майлз, указывая на вмятины.
— А? Да нет. Так, глухие удары. Никто и пикнуть не успел.
Быстро оглядевшись и подождав, пока проедет одинокая машина, Галени поднял прозрачный колпак.
На заднем сиденье съежились двое. Лейтенант Табор в гражданской одежде, растерянно моргал. Рот его был запечатан внушительным кляпом. Рядом обмяк еще один размалеванный сине-зеленый цетагандиец. Майлз приподнял ему веко и, обнаружив, что зрачок закатывается, начал копаться в аптечке. Айвен опустил Элли на сиденье и уселся за пульт. Марк оказался рядом с Табором, а Галени сел по другую сторону от пленных. В ответ на легкое прикосновение Айвена колпак со вздохом опустился, и сразу стало очень тесно. Семеро — многовато для такой типичной шпионской машины.
