Дима подошел к замершему возле стены Тири, спросил:
— Мы на какой высоте?
— А?… Четвертый ярус. Это километра полтора…
В его голосе было что-то незнакомое, и Дима насторожился. За тонкой стеклянной стеной ходили люди, в таких же, как у Тири, свободных серых брюках и куртках, одинаково подстриженные, темноволосые, с торопливыми движениями, безучастными лицами. Не отрывая от них взгляда, Дима спросил:
— Что случилось?
Тири посмотрел на стоящего возле магнитоплана Арчи и быстро сказал:
— Информационная сеть имеется во всех помещениях Города. В транспортном центре тоже… А они спокойны.
Дима не сразу понял смысл этих слов. Потом до него дошло.
— Но ведь передача шла, Тири! Гарт не мог ошибиться!
— Передача шла. А экраны информационной сети можно отключить непосредственно из помещения, где они установлены. Здесь полно Дежурных. И везде, где собирается много людей, есть Дежурные…
Его охватила бессильная ярость. Сдерживаясь, Дима спросил:
— Так что же, все впустую?
Тири молча кивнул. Поколебавшись, добавил:
— Тех, кто все-таки видел, изолируют… А потом, скажут, что это был отрывок развлекательного фильма…
Дима провел рукой по лицу. Кажется, дергалось веко…
— Тири, не смей говорить это ребятам.
— Сам понимаю, — Тири почти обиженно взглянул на Диму. За прозрачной стеной, разделяющей вокзал, все так же безмолвно скользили люди. Равные…
— Почему они не смотрят на нас? — Дима спросил, просто, чтобы о чем-то спросить, он догадывался, каким будет ответ…
— На всех вокзалах с той стороны огромное зеркало. Во всю стену…
Серые тени продолжали двигаться, безликой покорной стаей, накрытой крепким аквариумом… Равные. Равные в незнании, равные в несвободе, равные в неравенстве.
— Все готово! Стоянка пять минут! — Гарт высунулся из двери магнитоплана и неожиданно улыбнулся. Руки у него потемнели от жирной, лоснящейся смазки — похоже, он вскрывал даже ходовые механизмы. Словно поймав взгляд Димы, Гарт небрежно вытер руки о рубашку. Легко спрыгнул на гладкий вокзальный пол. Дима шагнул к нему… и замер. Гарт вдруг странно подобрался и смотрел теперь мимо пилота. А в следующее мгновение Дима услышал гудение Браслета.
Человек стоял у противоположной стены. Он был одет в черный, матово отсвечивающий костюм с белыми отворотами рукавов и высоким белым воротником. В вытянутых далеко вперед руках человек держал короткую и толстую трубку, оканчивающуюся чем-то вроде ребристого шарика размером с маленький апельсин. В «апельсине» чернело круглое отверстие. Дима быстро взглянул на друзей. Тири замер, глядя на Дежурного (в том, что это именно Дежурный, не было никаких сомнений). Пилот осторожно взялся за рукоятку пистолета, и сразу же оружие Дежурного повернулось в его сторону. Затем Дежурный резко мотнул головой и произнес что-то отрывисто-непонятное. Короткие злые слова прошли мимо сознания, но угадать смысл было нетрудно. Дима вздохнул и шагнул вперед.
Все случилось так быстро, что он не успел среагировать. Гарт, который с первого момента стоял неподвижно, вдруг сделал резкое движение, и автомат оказался в его руках. Но выстрелить он не смог. Трубка Дежурного выплюнула огненную струю, разлетевшуюся оранжевыми языками пламени. Ослепленный вспышкой, Дима закрыл глаза и, совершенно автоматически, бросился на пол.
Сбоку, оттуда, где стоял Арчи, забил автомат. Короткая очередь оборвалась, а Дежурный, сложившись пополам, рухнул на пол. Но Дима не смотрел на это. Он видел лишь почерневший бок магнитоплана и лежавшего под ним Гарта.
Он был еще жив. Ему уже не могла помочь никакая медицина. Пожалуй, даже окажись Гарт в операционной спасательного крейсера, врачи были бы бессильны. Но Дима все же открыл аптечку, достал две ампулы… и остановился, не решаясь прикоснуться к тому, что было недавно человеческой кожей. Наконец он сжал ампулы и быстрым движением ввел Гарту анальгезии. Сведенное судорогой тело шевельнулось, обугленные сучья рук сползли с лица. С кроваво-черной маски на Диму смотрели растерянные, полудетские глаза. Губы шевельнулись:
— Не верил… никогда…
— Гарт! Ты не бойся! Все будет хорошо! — Нет, это сказал не Дима, это сказал кто-то другой, сидящий в его теле, — молодцеватый, подтянутый, уверенный, что именно так и надо говорить. Но Гарт, казалось, собрался с силами после этих слов, во всяком случае, в его глазах кощунственно-невозможно мелькнула усмешка.
— Зачем врать… Дима, из Города не уйти… только через тринадцатый… Машина в порядке… довезет. Скажи им… кто ты… припугни… И не давай Арчи… в обиду…
На его губах выступила красная пена, он перевел ускользающий взгляд на Тири и еще тише сказал:
— А ты найди Гэл… обязательно… Вот у вас все будет… хорошо…
Дима прикрыл его своей курткой. Арчи положил сверху почерневший автомат, поколебавшись, вынул обойму, прошептал:
— Прости…
На убитого Дежурного они так и не посмотрели.
4. ТРИНАДЦАТЫЙ ГОРОДВ низкой, с прозрачными изнутри стенами, кабине магнитоплана стояло с десяток глубоких, похожих на самолетные, кресел. Впереди был отгорожен отсек пилотов — два кресла — и внушительный по размеру пульт управления. Арчи то подходил к пульту, то снова садился возле Димы. Магнитоплан, казалось, замер в воздухе. Лишь желтой пеленой стлалась далеко внизу пустыня… Пилот повернулся к Арчи, сказал:
— Лишь бы они не отключили питание магнитной подвески…
Тири приподнял голову, взглянул на них, пробормотал:
— Не отключат. Магнитная подвеска и система стабилизации тоннеля сопряжены. Все рухнет…
— Учили?
— Всему учили. Равенство во всем.
Дима взглянул в его лицо и поежился. Просительно сказал:
— Тири, мы попробуем с ними договориться…
— Да, конечно… — Тири посмотрел вниз, внезапно оживившись, сказал:
— Смотри, это Старый Город!
Внизу проносились остовы гигантских, давно заброшенных зданий, полузасыпанные песком дороги, серая чаша циклопической величины стадиона. Тири смотрел не отрываясь, рядом вжимался в остекление кабины пилот. Вот он покачал головой и сказал что-то совершенно непонятное. Слово прозвучало примерно так:
— Потрясающе…
Похоже, Дима забылся и стал говорить на своем языке. Тири лишь вздохнул и ничего не ответил. А развалины уже исчезли позади. Тири подумал, что Старый Город является непременным местом действия телесериалов о наружниках. Хотя какие тут наружники — Старый Город находится внутри огромного правильного круга, образуемого двенадцатью Городами, внутри этой невидимой радиоактивной стены, прикрывающей тринадцатый…
