нет. Мы же сможем подключить «Лимон», что бы электричество было у всех?
– Сможем, сможем, Прометей маленький, не переживай. – Игнат Витальевич переключил передачу и они медленно поехали в сторону дома.
На улицах села никого не видно. Свет фар отражается в окнах домов, уже частично засыпанных снегом. Во дворах уже не чистят подходы к калиткам, в темноте этим заниматься несподручно. Кир опять вспомнил свое видение, только теперь почти то же самое он видит на улице. Но пока еще самое начало, он может что-то предпринять, как-то помочь. Дать людям так нужное электричество, которое зажжет свет, разогреет обогреватели, подогреет еду. Мальчик еще раз посмотрел на мужчину. Игнат Витальевич держит руль одной рукой, другую положил на ручку переключения передач. Мудрые сосредоточенные глаза внимательно смотрят на дорогу. Почему-то сейчас, сидя в машине с этим человеком, страх не одолевает его, наоборот, ушел, уступив место уверенности в том, что все получится.
В доме тепло, пахнет горящим деревом из печки. Мама уснула на диване перед телевизором, обычно она принимала темноту как сигналу ко сну, и выключение света сработало на нее как снотворное. Кир прошел в зал, осветив себе путь фонариком, и пригласил Игната Витальевича за собой. Приштин зашел следом и увидел лежащие на диване вещи.
– Не понравилось? – Он указал рукой на сложенные в стопку подарки.
Кир вопросительно посмотрел на него.
– А точно, извини, забыл. Может размер не твой?
– Я не мерял. – Лесной сел на диван.
– Почему? – Игнат Витальевич опустился рядом и взял в руки стопку.
– Не знаю. Это как то не правильно, наверное. Мне никто ни когда не дарил ничего. Я же вам за это буду должен. Вы же потратили деньги.
– Это подарок. Ты создал для человечества просто спасительное сокровище, и это лишь мелочь, которой я могу тебя за это отблагодарить. Ты сам пока еще этого не понимаешь масштаб своего изобретения. Так что не придумывай, надевай. – Он протянул Киру вязаный свитер, серый с белыми полосами.
Лесной неуверенно взял подарок и, сняв свою старую кофту, натянул его через голову. Шерсть затрещала от статического электричества и чуть щелкнула по носу разрядом. Приятно запахло озоном и новой одеждой. Размер то, что надо. Кир поднял и опустил руки, пригладил свитер по бокам. Очень тепло и удобно.
– Спасибо. – Кир захотел как-то отблагодарить, показать ту эмоцию, которую от него ждут, что ему понравилось, но изображать чувства у него никогда не получалось.
– Хорошо, что тебе подошло. Не старайся, я помню про твои чувства. – Игнат Витальевич похлопал мальчика по плечу. – Может, перекусим, пока ждем Мишу?
Кое-как разогрев на печке чайник, накрыли на стол и принялись за еду. Кушали почти молча. Кир смотрел на стол, впервые в жизни видел такое разнообразие на своем столе: сыр в разном виде, и твердый, и плавленный и "косичка", колбаса вареная, копченная, какой-то паштет в консервной банке, пряники, печенье "молочное", баранки. Многое из этого он пробовал впервые. Игнат Витальевич сам собирал некоторые бутерброды и протягивал их ребенку.
Миша приехал уже ближе к ночи. Бортовой Газ с небольшим прицепом, остановился у ворот, залив весь дом через окна светом фар.
– Подожди меня тут. Я скоро вернусь. – Игнат Витальевич накинул куртку и вышел на улицу.
Кир прильнул к окну и посмотрел, что происходит перед домом. Приштин недолго поговорил со своим водителем, затем они обменялись ключами и Миша уехал на внедорожнике.
– У вас ворота открываются? – Игнат Витальевич приоткрыл дверь из прихожей, тут же по дому потянуло морозом и запахом снега.
– Да, конечно, ключи справа от вас на гвозде висят.
– Хорошо. – Приштин повернул голову, взял ключи и вышел обратно. Через минуту послышалось шарканье снегоуборочной лопаты.
Кир быстро натянул куртку и выбежал во двор. Игнат Витальевич, открыв ворота, расчищал дорогу для грузовика к лаборатории. Мальчик схватил вторую лопату и принялся помогать. Мороз сильно крепчал, столбик термометра уже перевалил за минус пятнадцать и продолжил стремительно опускаться. Пар вырывался из легких большими клубами и затруднял и без того плохую видимость. Через полчаса активной работы грузовик, тарахтя двигателем, въехал за ворота и, развернувшись, сдал задом к сараю. В прицепе виднеется массивная, больше метра в диаметре, деревянная катушка с кабелем. Игнат Витальевич запрыгнул в кузов, и, стянув брезент, завел генератор.
– Где у тебя тут распределительный щит?
Кир указал на боковую стенку сарая, на серый металлический ящик с подходящими к нему проводами. Приштин подтянул к щитку провода от генератора и уже через несколько минут в лаборатории зажегся свет.
– Пошли готовиться. Я не думаю, что генератор выдержит много попыток, так что постараемся сделать все как можно быстрее.
Комбинезоны успели изрядно промерзнуть в выстывшей лаборатории, став более жесткими и неудобными. Кир затянул манжеты и голенища скотчем, подул в озябшие руки и направился к реактору.
«Проверить преобразователи. Протестировать работу магнитного контура. Проверить работу аварийного выключателя. Проверить работу вакуумной камеры. Ошибаться нельзя. Слишком много зависит от меня».
Страх тонкими нитями начал пробираться в живот. Кир понимал, что в случае ошибки, и не способности правильной работы реактора, их село будет обречено.
Игнат Витальевич постоянно выходил на улицу к грузовику и проверял генератор, при этом следя за шкалой преобразователей. Кир подошел к верстаку, взял журнал проверки, включил на своем магнитофоне привычную музыку и начал обходить реактор.
Вернувшись очередной раз с улицы, мужчина прислушался к электронным мелодиям, наполнявшим лабораторию и придававшим всему происходящему легкий фантастический налет, чуть улыбнулся и вышел обратно. Кир постепенно обошел все узлы и блоки реактора, тщательно проверив, и отметив в журнале галочкой. Шкала преобразователей уже показывала девяносто пять процентов, не успели полностью разрядиться после прошлого неудавшегося старта.
– Ну что, почти готово? – Игнат Витальевич подошел сзади и положил руку на плечо ребенка. Его ладонь передавала дрожь его тела. Мужчина сильно взволнован.
– Да, ректор готов к запуску. Шансы на успешный старт очень велики. – Кир еще раз пробежался глазами по журналу.
– Шансы… – усмехнулся Игнат Витальевич. Ему все чаще казалось, что он говорит со взрослым человеком в теле ребенка, слишком спокойным и мудрым он выглядит.
Раздался щелчок и шкала загорелась приятным янтарным цветом. Полный заряд – можно начинать.
Лесной подошел к пульту контроля реакции, а мужчина занял место у управления стартом.
– Ну, ни пуха как говорится! Десять! – Голос Игната Витальевича сильно дрожал.
– Девять!
– Восемь! – Кир откачал воздух из вакуумной камеры.
– Семь!
– Шесть! – Загудели магнитные ловушки.
– Пять!
– Четыре! – Подали первичное напряжение во внутренний контур.
– Три!
– Два!
– Один!
Клавиша старта утопает в
