И когда в скором времени настоятельница отошла в мир горний, названная сестра заступила ее место. Ее радетельным попечением монастырь изрядно укрепился, все здешние дворяне присылают к нам для обучения своих дочерей, щедро жертвуя от своего имения, обитель процветает, закрома полнятся, на лугах тучнеют стада, а окрестные трудолюбивые бедняки, получая обильное вспомоществование, денно и нощно воссылают молитвы о долгой жизни благодетельной матери нашей Схоластики.
– Обождем.
– Зачем?
– Пусть пройдут.
– А нам что до них?
– Больно веселенькие…
– А ты испугался.
– Послушай раз в жизни совета!
Двое остановились в подворотне у кабака, скрывшись от единственного на темной улице огонька – чадящей плошки у вывески. Тот, который убеждал не торопиться, был человек плотный, коренастый, несомненно, военный, лет сорока с лишним. Левая его рука, неестественно согнутая, пряталась под теплым плащом. Его спутник был почти вдвое моложе. По одежде его можно было бы принять за монаха, если бы не длинный меч у пояса.
Подгулявшая компания, обходившая злачные заведения нижнего города, приближалась. Все они держались плотно, чтобы ненароком не свалиться в грязь, которую не мог укрыть даже снег. Охрипшие глотки вразнобой вопили песню:
Эй, прочь от этих стен,
Где пустота и тлен,
Где всех нас ждет неумолимый плен.
Здесь правит Кен Мелен,
бродяга Кен Мелен,
Проклятый проходимец Кен Мелен!
– Вот как они нынче запели… – пробормотал старший.
– Знаю.
– Позволили бы они себе такое на Горе…
– Разумеется.
Неожиданно отстранив собеседника, чернорясник вышел на середину улицы и остановился там, куда падал свет. На мгновение воцарилось молчание, а затем гуляки с визгом брызнули врассыпную.
– Все. Можем идти.
Они зашагали дальше.
– Зачем ты им показался? Они могли броситься на тебя.
– Нет. Я знал, что они убегут.
– Еще одну сказку сочинят.
– Теперь это уже не имеет значения.
– И все-таки обидно – после всего, что ты сделал…
– Почему? Я этого ждал. Именно после того, что я сделал. И оставим это. Я пошел с тобой, потому что ты просил. А зачем тебе это нужно, не спрашивал.
– Это тебе нужно, а не мне, Кен. Ей-богу, это очень значительный человек. Вроде тебя.
– Тогда зачем назначать встречу здесь, если он не шпион?
– Потому что он знает, что ночами ты часто бываешь в нижнем городе. И эта прогулка тебе не в труд.
– Старый ты болтун, Бренк. Жалко, что у тебя рука отсохла, а не язык. Сколько он тебе заплатил за то, что ты меня приведешь?
– Ну вот, сразу и «заплатил», – сказал Бренк, нимало не обидевшись на грубость. Очевидно, он привык к манерам своего спутника. – Бескорыстной дружеской услуги ты не понимаешь? Стой, это, по-моему, тот самый дом… Хотя… Нет, точно.
Дом примыкал к торговым складам на Гончарном валу и выгодно отличался от соседних построек высокой и глухой оградой. На условный стук Бренка в воротах открылась узкая дверь. Бренк решительно просунулся первым, за ним – Кен, наклонив голову в капюшоне. За воротами их поджидал человек такого внушительного сложения, что рядом с ними весь отряд личной королевской охраны показался бы компанией хилых недоносков. Знаком он пригласил или, вернее, приказал следовать за ним. Трое вошли в дом. Пока безмолвный проводник вынимал из чугунного кольца, укрепленного на стене, факел, Кен что-то тихо сказал Бренку. Тот недовольно поморщился в ответ, но кивнул.
Темный коридор, казалось, не имел конца. Но тот все-таки обнаружился, одновременно с ощущением живого тепла, несвойственного складским помещениям. Обитатель круглой комнаты с пылающим камином – узколицый смуглый мужчина – приветствовал гостей изысканным поклоном.
– Прошу благородных господ быть моими гостями.
Бренк расстегнул пряжку плаща, уронив его на сундук. Изуродованную левую руку заложил за ремень. Кен сдвинул капюшон на затылок.
– Не обессудьте, что стол не накрыт. Я с великой радостью угостил бы знаменитого Кена Мелена, но мне известно, что он никогда не пьет и не ест на людях. Поэтому я приглашаю его к пустому столу. Что же касается моего друга Бренка, то его в соседней комнате ожидает ужин и доброе вино.
Бренк хмыкнул.
– Магнус, проводи!
Упрашивать сухорукого не пришлось, и хозяин остался с глазу на глаз с молодым человеком в черном балахоне.
– Взаправду ли я говорю с Кеном Меленом, членом Малого Королевского Совета?
Кивок.
– Тебя называют колдуном.
– А также обманщиком… К чему все эти титулы? Я ведь твоего имени не спрашиваю.
– Я предпочел бы пока его не называть. Но садись же!
Кен Мелен, член Малого Совета, колдун и обманщик, сел в предложенное кресло. Отблеск огня освещал его короткие волосы, темные глаза и тонкие насмешливые губы.
– Чему ты смеешься, гость моего дома?
– Я смеюсь тому, хозяин дома и гость города, что ты посадил меня против огня, а сам остался в тени…
Ему не ответили. Он ждал.
До прошлого сентября имени Кена Мелена в Вильманском королевстве не слыхал ни один человек. Он появился в разгар очередной войны со Сламбедом, неизвестно откуда возникнув в военном лагере вильманцев. В поводу он вел отощавшего, но сильного коня. Одет он был как простолюдин, острижен почти наголо, как раб, но у пояса носил меч, как подобает благородному. Направился он прямиком к палатке архиепископа. Никто его почему-то не остановил. После получасовой беседы архиепископ представил пришельца королю. Тому новоприбывший поначалу крепко не понравился, и, вероятно, лишь уважение к престарелому примасу удержало его от решительных действий. Но после первого сражения мнение столь же решительно изменилось в пользу Кена Мелена. Война вскоре завершилась выгоднейшим для Вильмана образом, а через месяц Кен Мелен заседал в Малом Совете…
– По-моему, мы молчим достаточно долго. Пора бы и прерваться, иначе бы зачем мне двигаться ночью в такую даль?
– Но ведь сегодня не видно звезд.
– Ты угадал. Когда я не могу беседовать со звездами, я ищу другие занятия.
– Именно поэтому ты стал искать власти, собеседник звезд?
– С чего ты взял, что я ищу власти?
– А как же иначе объяснить возвышение человека твоего происхождения?
– Что ты знаешь о моем происхождении, чужеземец?
– Ничего. Признаюсь честно – ничего.
– Я из рода Меленов – ученых Меленов, которые испокон века ставили благородство ума выше мнимого благородства крови. И каждый из Меленов, сидя в своей башне, был сильнее короля на троне.
– И у тебя есть своя башня. Черная башня в замковой крепости.
