А на солнце сквозь очки можно смотреть не морщась, пятна видны на солнечном диске.
Да, удобная штуковина, наверняка окажется очень полезной. Однако почему-то долгое разглядывание окружающего через очки утомило. Снял очки — и мир сразу поскучнел, снова только зеленая равнина и синее небо.
И что дальше делать, куда отправляться? Сврехочки — хорошо, но надо бы найти воду, пищу, укрытие от воздушных хищников. Прислушался к чутью — осторожненько, чтобы не перетрудить. Со всех сторон может грозить опасность с неба, мало того, если оставаться на месте, тоже рано или поздно появятся летающие хищники. Но направление, куда лучше идти, почуять удалось. Оно оказалось сильно в сторону от направления на лаз, однако лаз сам по себе очень далеко, добраться до него пешим ходом и надежды особой нет. Тут, хочешь, не хочешь, надо искать людей, чтобы разжиться транспортом. И ведь неизвестно, насколько развита местная цивилизация, в состоянии ли они помочь с быстрым передвижением.
А не хочется с людьми связываться. Чтобы не влипнуть, как в предыдущих мирах. Не стать бы мизантропом.
Закинул мешок на спину, нацепил очки и побежал. Сначала тяжеловато бежалось — отвык от нормальной гравитации. Особенно тяжесть мешка мешала, хотя он и значительно облегчился после мира ленивых рабов благодаря расходу консервов.
Но постепенно втянулся. И определился, куда бежать — очки позволили разглядеть углубление в ровной поверхности, где-то уже на горизонте. Без очков не разглядел бы.
Бежал довольно долго, километров двадцать. Углубление оказалось круглой ямой с достаточно пологими склонами, а на дне росли кусты. Необычные кусты, неземные — длинные прямые ветки с широкими листьями на концах. Разве что в тропиках такое можно увидеть. А еще — все кусты примерно одной высоты, как будто их в один день посадили.
Но укрытие получится хорошее, осталось разобраться, когда оно больше всего нужно — днем или ночью.
Только… что-то не вечерело. Солнце как будто и не двигалось по небу — висело где-то на высоте, соответствующей позднему утру или раннему вечеру. И кусты растут странно — все листья к солнцу развернуты, ветки изгибаются соответственным образом, чтобы свой листочек на свет выставить, как будто солнце здесь не заходит и по небу не движется… Нет, не совсем так. Кое-какие прутья, которые в самом начале роста изгибались сильнее всех, сейчас изогнуты волнообразно. Если они кривятся по мере роста, то значит — сначала поворачивали вниз, потом — вверх потянулись. А у некоторых волнообразность слева направо наблюдается, у некоторых — вообще наискось.
Еще обнаружилось, что мох, которым здесь покрыта почва, в тени кустов чуть светлее оттенком — совсем немного, без сверхочков и не разглядишь. На солнце зеленеет интенсивнее, больше хлорофилла вырабатывает, наверное, и получается, что в тени каждого куста образовалось пятно более светлого мха. Так вот, граница пятна — неодинаковая, в направлении против часовой стрелки относительно куста она размытая, а по часовой стрелке — четкая. Это в каком направлении тень движется? Зависит от того, как мох себя ведет — быстро темнеет на свету и медленно светлеет в тени, или наоборот. Поскольку размытость смещена внутрь тени, то скорее первое, тогда тень движется против часовой стрелки, а Михаил находится в южном полушарии планеты.
А медленное движение солнца по небу объясняет надпись насчет сумерек на потолке в последнем зале — сумеречными иногда называют планеты, которые повернуты к светилу только одной стороной. Любая планета замедляет вращение вокруг своей оси из-за приливных сил, и дело идет к тому, чтобы она стала сумеречной. У этой, на которой стоит Михаил с мешком, дело зашло далеко. Значит, день будет длинным. Опасность с неба грозит днем, когда же еще, но надежда, что можно будет днем прятаться а ночью идти, оказалась ложной надеждой. Это плохо.
Михаил углубился в кусты. Густые они на дне ямы, почти непролазные. Зато обнаружил воду — сначала вроде как большую лужу, из которой повсюду торчали все те же кусты, потом — ручеек, который лужу наполнял, а потом — родничок, который питал ручеек. Если верить чутью, воду пить можно. Хотя есть смысл в том, чтобы предварительно прокипятить — условия нецивилизованные, желудочное расстройство может быть смертельно опасным. Также, как аллергия, простуда, натертые ноги. Хорошо, что аппендицит у Михаила вырезан.
Кроме того, нашелся гральп — очень характерная форма листьев. Правда, плодов не росло, только зерна, видимо этот гральп — то ли одичавший, то ли предок культурной разновидности гральпа в мире Тарст. Все равно — удача, Михаил набрал зрелых зерен, развел костер и сварил гральповую кашу. С солью и специями получилось даже вкусно.
От того, что мире будущих сумерек можно найти пропитание, сразу полегчало. Лаз далеко, оставшихся консервов до него не хватит ни при каких обстоятельствах.
В кустах водилась кое-какая мелкая живность, в основном — насекомые. Нормальные такие, шестиногие, с усиками и крыльями, хотя бы рудиментарными. Некоторые ползали, некоторые летали, в луже плавали какие-то жуки. Съедобные насекомые бывают, но этих есть не хотелось — трудно сказать, брезгливость мешает, или чутье. С пищей всегда трудно сказать. Еще были какие-то слизни с ножками, кажется съедобные, но… слизни.
А еще в яме отсутствовала угроза с неба. Побольше бы таких ям…
Запив кашу водой из фляги, Михаил сгреб кучу листьев и улегся на ней спать. Глаза прикрыл куском ткани — солнечный свет мешал.
Спал без снов, проснувшись, отправился дальше. Бегом, поглядывая с подозрением на небо. Но в этот день тоже никто с неба не напал.
Зато удалось установить связь с Никой — слабенькая, едва заметная. Слабее, чем в даже в Обитаемом Пространстве, Никины ощущения «не ловятся» вообще, только присутствие. Это получается, что Михаил «удалился» от Ники. А надеялся попасть Приграничье…
Успокоил себя тем, что прямые пути не обязательно короткие. Во всяком случае — попытался успокоить, однако прорвалась мысль, что это не Михаил удалился от Планеты Земля, а Ника пролезла куда-то, что оказалась «далеко». Куда, спрашивается? Тоже в блуждающий лаз попала? Тогда совсем плохо, тогда уже и шансы Михаила вернуться в родной мир падают… нет, подобные мысли нужно гнать.
Добежал до еще одной ямы. Эта была поглубже, пообширнее, на дне — не лужа, озерцо. И гральповые деревья есть, но зерна кто-то пообъедал. Облазив все кусты, Михаил набрал все же немного зрелых зерен, хватило на полкотелка каши. Зато нашел подходящее деревце и вырезал хорошую крепкую палку, поработал над ней ножом, чтобы добиться хорошего баланса, заострил концы. Вооружился дополнительно, кто-то скажет — глупо таскаться с палкой, если есть самострел и нож, но лучше быть слишком вооруженным, чем недостаточно вооруженным. Еще вскипятил воды, наполнил флягу.
