что так оно и будет.
— Придурки чертовы! — Единорог стукнул кулаком по подлокотнику и заорал по-немецки. — Я просил миллион раз!
Самуил открыл рот от удивления:
— Это на каком языке?
Заместитель сверлил его взглядом:
— А, по-твоему, на каком?
Парень рассмеялся:
— Точно, не на корейском…
— Еще раз, и ты не отвертишься!
— Старые отговорки?
— Я не шучу в этот раз!
Максим готовил раствор и невольно улыбался, слушая их пререкания. Хотя настроение было совсем нерадостным. Не каждый день решаешься умереть в муках.
Питбуль припарковался у дома. Подмигнув охраннику, он бодрым шагом прошел в кабинет Далматинца.
Но у входа его остановил другой охранник.
— Пропусти его. — Донесся голос хозяина изнутри.
Как обычно за спиной Далматинца стояла Феникс.
— Как дела?
— Все в порядке. Она упала с крыши.
— Мертва?
Мужчина опустился на одно колено и склонил голову.
— Нет, кандидаты помешали мне закончить. Подойти, не представлялось возможным.
Феникс усмехнулась:
— Провалился? Отец, я говорила, он…
— Почему ты здесь, раз она до сих пор жива?
— Долго не протянет. Когда я подошел сзади, воткнул в нее нож. Она умрет, если не от падения, то от кровопотери.
Далматинец улыбнулся:
— Ты постарался. Возвращайся к работе. С сегодняшнего дня обходы должны быть два раза в сутки. Список тех, кто может находиться на нижнем этаже, у тебя на столе. Иди.
Мужчина довольно улыбнулся:
— Мой прежний хозяин говорил, что вы — великодушный человек.
— Не льсти, не люблю.
— Простите.
— Феникс приготовила тебе подарок. Он в лаборатории. Исчезни.
Мужчина облизнулся:
— Спасибо. Я буду верно служить вам, хозяин.
Когда дверь за ним закрылась, Феникс поморщилась:
— Ненавижу таких.
— Он нужен нам. Если Кирин или Дракон решат вернуться, он пригодится нам вместо пушечного мяса. Жертвовать тобой я не стану.
— Для этого есть Бульдог и его люди.
— Он решает другую задачу сейчас.
Девушка напряглась, невольно почувствовав себя не в своей тарелке.
— Кандидаты?
— Я не в силах их больше контролировать. Нужно подготовить почву для их исчезновения. Придется пожертвовать ими…
— Дракон все еще в той машине, а Кирин будет доступен нам еще пару дней.
— Не волнуйся о них. Бульдог разыщет обоих и решит проблему. Не хочу, чтобы они сцепились здесь и устроили бардак накануне такого важного события… Лес, хоть и глухой, но лишнее внимание привлекать не стоит.
Феникс направилась к выходу. Но сначала присела на одно колено и склонила голову.
— Я выполню твой приказ, отец.
Далматинец довольно улыбнулся, думая о том, что скоро Алиса также будет стоять перед ним, низко опустив голову, как кандидат, а его оглушительный успех подарит ему возможности, о которых он не мог и мечтать.
«Жаль, что ты не доживешь до момента, когда твоя дочь покорит весь мир, став прародительницей нового человечества… Или сделать тебе подарок перед смертью, Сашка?»
Максим осмотрел работу Самуила и одобрительно кивнул. Рана Единорога больше не кровоточила. Парень протянул им пузырек с ядом собственного приготовления. Он добавлял ингредиенты на глаз, но в точности дозировки не сомневался.
— Что нам делать?
Максим постелил на полу покрывало и лег на спину.
— Ты должен будешь засечь ровно одну минуту. Шестьдесят первая секунда решит, буду ли я жить.
Самуил поднял глаза к потолку:
— Давай придумаем другой план, а?
Парень помотал головой:
— Послушайте внимательно.
— Ты точно уверен? — Единорог повертел пузырек в руках. — Кто-то выживал после этого?
— Я буду первым. Прошу, сосредоточьтесь. Не думайте обо мне, как об умирающем. Вы должны спасти меня.
— Говори. — Оба сказали это одновременно.
— Я буду биться в агонии.
— Типа той, что была в машине?
Максим кивнул:
— Да, поэтому могу наброситься на вас. Но в этот раз связать меня вы не можете, иначе я действительно умру. Кровь должна циркулировать свободно.
— Долго ты мучиться будешь?
— Примерно минут пятнадцать? — Он облизал губы, в горле пересохло.
Самуил присвистнул:
— Да за пятнадцать минут ты нас на куски порвешь!
Максим прыснул от смеха:
— Побольше энтузиазма, а?
— Ты хотел услышать, что я всю жизнь мечтал с тобой побороться, что ли?
— Почти. Я постараюсь контролировать процесс, но на последних минутах могу потерять себя… От боли мы сходим с ума…
Самуил присел рядом с ним и похлопал его по руке:
— Не объясняй. Заметили уже.
Парень закрыл глаза и глубоко вдохнул.
— Спасибо за помощь вам обоим.
— Это не только для тебя. Ты, по крайней мере, знаешь, что она жива. Мы не знаем ничего. — Единорог поставил раствор на стол. — Когда ты перестанешь дышать, и наступит шестьдесят первая секунда, что должен делать я?
— Реанимация. — Максим приподнялся на локтях. — Не останавливайся ни в коем случае. Надеюсь, у тебя хватит сил делать это непрерывно в течение пары часов. Меняться у вас не получится. Пауза, даже минимальная, лишит меня жизни по-настоящему. Я — не обычный человек, мой организм не работает, как ваш.
— Сколько это может продлиться?
— Час или два, не знаю. Насколько у тебя хватит сил? Я попробую дать себе установку на жизнь, поэтому, надеюсь, быстро очнусь…
— Что ты себе дашь?
Максим вздохнул и сел. Он должен был объяснить, хотя и не хотелось. Бойцы Абиссинца мало что знали о них.
— Пять лет назад я смог продержаться рядом с Драконом около пяти минут. Наш с ним предел на расстоянии ближе двух метров — тридцать секунд. Я внушал себе, что не должен упасть в обморок, пока не увижу отца… Я смог продержаться почти пять минут!
— Это все хорошо, но контролировать себя в сознании одно, а как ты сделаешь это вне его?
— Наш организм, на самом деле, удивительная штука, знаете?
— Конечно, наслышаны. — Самуил скривился. — А теперь и воочию наблюдаем, ага.
— Далматинец в свое время пытался преподавать нам теорию о том, что жизнь и смерть, по сути, стороны одной медали. Переверни и получи обратный результат.
— Да? Что ж тогда мы мрем, как мухи?
— Рано или поздно все должны умереть. Это закон природы и небесного мироздания. Чтобы не нарушался баланс, все естественные процессы должны идти по плану. В каждом человеке заложен этот час с рождения, и в течение жизни мы либо приближаем смерть организма, либо получаем отсрочку данного момента…
Единорог выдавил улыбку:
— Логично.
— Все контрольные точки нашего организма заложены в мозге. Если развить правильную мысль и дать ему конкретную установку, он сам запустит нужный процесс. И хотя мы не можем управлять всеми процессами, происходящими в организме, но все же мы его хозяева… Я не говорю сейчас о душе, лишь о теле… Она, конечно, играет огромную роль для нас, управляя нами, но
