Такой подход едва не обидел меня.
— Черт побери, Куба, — воскликнул я, — держитесь над ним! Я заведу его на берег. Куба тоскливо посмотрел на меня:
— Тогда побыстрее. Рыбы тут прожорливые. Лестница и веревка у вас за спиной.
Вертолет резко набрал высоту и завис над покойником. Дег помог мне сбросить нейлоновую лестницу и веревку. Я спустился вниз, борясь с воздушным вихрем.
Добравшись до Савиля и держась одной рукой за лестницу, я попытался ухватить труп. Это было трудно и мучительно: течение, казалось, смеялось надо мной. Оно все время раскачивало несчастное тело, топило его, переворачивало или далеко уволакивало от меня как раз в тот момент, когда я готов был схватить его. Когда же, наконец, мне удалось это сделать и привязать его к тросу, я промок насквозь и обливался потом. Я начал подниматься по лестнице вверх.
— К берегу! — крикнул я Дегу, следившему за мной из кабины. — К берегу!
Дег передал мою команду Кубе, и вертолет направился к берегу. На все это ушло несколько минут. Когда моторы умолкли, Савиль уже лежал на мокрой траве, кишащей насекомыми.
Мы подбежали к трупу, я перевернул его на спину. Лицо Савиля было чудовищно бледным. Широко открытые глаза застыли, словно ледяные, и были полны ужаса, который даже смерть не смогла стереть.
— Доктор Савиль! — в страхе закричал Дег.
Я стоял на коленях возле трупа. Старик казался теперь еще более худым и немощным. Я сдвинул со лба мокрые седые волосы. Закрыл ему глаза. Стоя у меня за спиной, Куба тихо, едва ли не чеканя каждый слог, проговорил:
— Выстрелом в грудь.
Я присмотрелся, действительно, на груди виднелось отверстие с обожженными краями, прямо на середине грязной куртки.
— Убит и выброшен в реку, — пробормотал Дег, — но как же это возможно?
— Конечно, возможно, — ответил Куба довольно резко. — Если это возможно в Нью-Йорке, то почему этого не может быть тут?
Я поднялся.
— Мертв, — заключил я.
— Ну, а поскольку мы не можем вернуть его к жизни, Мартин, — проворчал Куба, — я бы посоветовал заглянуть в его карманы. Там может оказаться какой-нибудь адрес. Короче, может, кого-то надо уведомить.
Я осмотрел карманы Савиля. Это было печальное и бесполезное занятие. А ведь если бы мы случайно не бросили взгляд на реку, это несчастное тело поглотил бы могучий и безжалостный круговорот природы.
"Но мы увидели его!" — сказал я сам себе. Дег положил мне руку на плечо, и я вздрогнул. Он спросил:
— А теперь что будем делать, Мартин?
Я не сразу ответил ему. Прежде я попытался разобраться в своих мыслях. И еще раз напомнил самому себе: сейчас мы находимся за пределами цивилизации. Именно потому, что Савиль был убит пулей, а не стрелой, именно это и означало — здесь не существовало закона, а были только насилие, страх и ненависть.
Я вспомнил дрожащий голос Савиля, когда он рассказывал о джунглях, сделавших его своим пленником. Я чувствовал жалость к этому человеку, прожившему последние часы в жутком страхе. Пуля, прикончившая его, казалось, ранила и меня. Но дело было не только в этом.
Особенно тяжело у меня было на душе оттого, что я понимал: именно наше появление в Марагуа послужило причиной гибели Савиля. Не окажись мы тут, уверен, его бы не убили. Я чувствовал себя почти что виноватым. Но быстро отогнал это ощущение. И сказал:
— Ничего не будем делать, Дег.
— Куба посмотрел на меня, улыбаясь, а Дег удивился:
— Ничего? — воскликнул он, невольно отступая — Как? Убили человека, а мы ничего не будем делать? Ничего?
— Дег, мы не в Нью-Йорке. Сюда не прибудут ни скорая помощь, ни полиция. Дег прикусил губу.
— Но это же преступление? — воскликнул он, кивнув на покойника. — И убит он. не дикарем!
— Возможно. Так или иначе, мы здесь не для того, чтобы выполнять функции полиции. Нам надо найти Онакторниса и выполнить задание "Дейли Мирор". — Я повернулся к Кубе: — Теперь и вы знаете это, Куба: мы прибыли сюда искать что-то вроде гигантской курицы, которая по идее должна сдохнуть еще несколько тысяч лет назад- Дег, — продолжал я, — единственное, что мы можем сделать- Что мы обязаны сделать, — это заявить о смерти. Савиля властям. Иными словами, — заключил я, — комиссару.
Улыбка на смуглом лице Кубы расплылась еще шире, но в то же время в глазах мелькнула настороженность.
— Комиссару? — удивился Дег. — Вы хотите сообщить о преступлении человеку, который, возможно, его же и совершил?.
— Ну, а ты что бы стал делать? — спросил я и обратился к Кубе: — Нет ли у вас мешка? — Куба кивнул и быстро поднялся в вертолет. Я опять обратился к Дегу, взволнованному и мрачному: — Ну, так что ты мне можешь предложить, Дег?
Он хотел было что-то ответить, но опять прикусил губу и покачал головой:
— Нет, Мартин, вы правы. Нам только и остается, что сообщить об этой находке комиссару.
Минут через двадцать мы приземлились в, Марагуа, подняв тучу пыли на площади возле бунгало комиссара. Та же стайка полуголых и голодных ребятишек окружила нас. Мы с Дегом вынесли пластиковый мешок, в котором лежало тело Савиля.
Возле дверей виллы сидели двое мужчин в выгоревшей военной форме — негры. Пока мы приближались к ним, они не шелохнулись. Один равнодушно взглянул на нас, другой так и сидел, свесив голову на колени.
Дег опустил мешок на землю, а я пошел дальше.
— Мне надо поговорить с комиссаром, — твердо сказал я.
Негр, смотревший на меня, что-то пробормотал по-португальски, намекая, что не понимает.
— Где комиссар? — спросил я.
Другой негр, не поднимая головы, ответил:
— Нет. — В его голосе звучали насмешка и презрение.
— Убит доктор Савиль. Мы нашли его в реке.
Солдат пошевелился. Потом таким же тоном повторил:
— Его нет.
И тут во мне вспыхнула неудержимая злоба, и рука поднялась почти без моей воли. Я схватил негра за курчавые волосы и рывком поднял его за голову. И снова встретился с его заплывшими от удара глазами и увидел еще вспухшие губы- Я узнал его — это был тот самый негр, что напал на меня тогда вечером, когда мы приехали в Марагуа. Я крепче сжал пальцы:
— Где твой хозяин? — закричал я. Он закрыл глаза и усмехнулся, не отвечая. У меня возникло дикое желание ударить его со всей силой, но я взял себя в руки и отступил.
— О'кей! — сказал я. — Я понял: его нет. Так или иначе, — продолжал я, поворачиваясь к закрытым окнам бунгало и повышая голос, — тело доктора Савиля тут, комиссар. Оно в этом мешке, перед вашим домом. Делайте с ним, что хотите. Я же доложу обо всем этом губернатору в Манаусе, сразу же, как только смогу.
