– Какая игрушка? - спросил Серега. - Реактивный огнемет, что ли?
Дед хихикнул.
– Ты что, старый? Ладно, этих не жалко, а если на роторе метан остался? Весь порт на воздух поднимешь.
– Не бери греха на душу, - сказал дядя Саша. - Бог милостив, что-нибудь да придумаем.
– Можно наших… пассажиров куда-нибудь отсюда перевезти? На время, - спросил я Ашотика.
– Легко, - ответил он. - Тут недалеко мой автобус стоит, все влезут.
– Какой автобус? - машинально спросил я, но тут же догадался. - Напугал, наверное, детей.
– Напугаешь, как же! Они по очереди стали в гроб ложиться, друг дружку отпихивали.
– Значит, вывези всех и затаись с ними где-нибудь. Я попробую найти Гибсона. Не найду, позвоню в полицию, скажу - хотят ротор угнать. А там посмотрим.
– Не уверен, что это хорошая идея, - задумался Ашотик.
– Есть другая? Нет? Тогда выводи людей, меня подвезите до перекрестка, я на секунду заскочу домой и в управу.
– Минутку,- сказал дед Тарас. - Вот остальная часть. И сунул мне увесистый пакет.
– Знаешь, дед, подержи его немного у себя. Вернусь, заберу.
– Хорошо. Ждем от тебя сигнала.
Ашотик быстро вывел людей с территории порта. Беглецы шли тихо, дети, даже самые маленькие, не шумели. Я прикинул - действительно, с соседями почти пятьдесят человек. И судя по толщине пакета - все оплачено. На мгновение опять мелькнула грязная мыслишка - улизнуть с деньгами, но так же быстро исчезла. Дети на меня смотрели с надеждой… неудобно все-таки.
Длинный черный автобус с занавешенными черными окнами медленно катил по туманной улице. Жаль, никто не видел этого жуткого зрелища: улицы пусты, словно все жители города и впрямь исчезли. У перекрестка я выскочил и быстрым шагом двинулся к окталу. Все же, наверное, деньги надо было взять, подумал я, открывая дверь.
А когда очнулся, даже обрадовался, что не взял.
Второй раз за последнее время и, наверное, в третий раз вообще в жизни меня вырубали сонником. Провалялся, наверное, недолго, потому что на пленке шли утренние новости. Я привязан к единственному деревянному стулу, а на моем диване развалился бывший Клавкин муж Гриша и смотрел прогноз погоды.
– Добрейшее утречко! - радостно сказал Гриша, увидев, что я дергаюсь, пытаясь освободиться от веревок. - А я все ждал, когда ты домой придешь.
– Ограбление? - промычал я, когда язык начал слушаться.
– Обижаешь, Ванечка, - протянул он. - Видишь, я даже твой поясок не распатронил.
Двумя пальцам он брезгливо поднял с дивана нательный пояс и помахал перед моим лицом. Мозаика начала потихоньку складываться.
– Я предлагал тебе сотрудничество? Предлагал. А ты погнушался со мной работать.
Подвигав губами и языком, я почувствовал, что они в норме.
– Ты выписался из гостиницы.
– Правильно. И снял роскошный офис. И если бы ты сам пришел в гостиницу, а не подослал какую-то сявку, то тебе сообщили бы адрес и вручили конверт с авансом. Думаешь, я не знал, кто ты?
Макаров покачал поясом, словно гипнотизируя меня.
– Так бы и сказал, - пробормотал я. - А вязать зачем?
Он бросил пояс, встал и, направив на меня сонник, другой рукой медленно потянул за кончик веревки. Через секунду я был на ногах, а стул занесен над головой незваного гостя. Через другую - сонник упирался мне в живот, и я медленно опустил стул на пол. Уселся на него, прикинул, Нет ли в пределах досягаемости чего-нибудь острого или тяжелого. Шокер далеко, висит под зонтом у двери. Три, даже четыре шага, не успею.
– Мне надо, чтобы ты взял контракт на вывоз, - сказал он. - Три человека: мать, отец, ребенок. Плачу вдвойне.
Мозаика рассыпалась. Мне казалось, он имеет отношение к людям, обыскивающим порт. Какого же тогда черта?! Что я теряю? Поторгуюсь, наобещаю все, что захочет, а через пару часов пусть ищет меня.
– Я людей не вывожу, - сухо ответил я, предлагая начать торг. - Не мой профиль.
– Ну да, ты возишь, например, редкоземельные элементы из Норильска, а для Норильска - счетные ячейки кубит-машин. Мамонтовая кость, дурь всякая не в счет, так, прикрытие. Кстати, островок ваш пересыльный затопило, высокая вода пошла.
Вот сучья масть! Когда же он успел глубоко копнуть? Простому бандюгану, которого Клава прогнала в пинки, такое не по зубам. Да и серьезный не пропишется на месте, пока не покажет силу… Что-то нечисто.
– Кого вывозить и когда?
– Нормальный разговор! - он одобрительно причмокнул. - Дело срочное. Сегодня-завтра у вас появятся эмиссары, аудиторы и прочие. С подкреплением, сам понимаешь. И всех вас быстренько приобщат к цивилизации.
– То есть зачипуют.
– Ну да. Получите все гражданские права, в полном объеме. И обязанности, кстати, тоже. И мне надо, чтобы клиенты не запаниковали и с перепугу не наделали глупостей. Они обязательно придут к тебе.
– С какой радости? Есть же еще проводники.
– Полторы штуки? - повторил он мои слова при первой встрече. Я улыбнулся.
– Других нет. Один сидит за драку в общественном месте, другой пропал месяц назад, причем сам, без посторонней помощи. Третий и четвертый, скажем так, временно изъяты из обращения. Технический вопрос - решили быстро. А вот ты чистенький, словно кто-то предупредил. Конечно, могу прямо сейчас вызвать полицию. Найдем у тебя мешок дури или, еще хуже, контрафактных лекарств. Но это все несущественно. Главное - клиенты тебя знают. Собственно, они твои соседи.
– Петровы, значит.
– Именно! - Он вскочил с места и стал ходить по комнате. - На тебя они выйдут раньше, чем мы на них. На самом деле тебе и вывозить их не надо. Втолкуешь, что для их же блага со мной встретиться, и нет проблем.
Он с сомнением посмотрел на меня. Вздохнул.
– Нет, искусство влияния и убеждения - не твоя стихия. Следовательно, ты им ничего не говоришь и просто ведешь ко мне. Взамен - вознаграждение, размер которого тебя приятно удивит.
– Что будет с родителями?
– Тебя волнует эмоциональная сторона вопроса? Чрезвычайная ценность девочки позволит сделать исключение для родителей. То есть контакты не будут запрещены, в разумных пределах, разумеется.
– Ага! Работаешь на государство?
– Долго же ты соображаешь, - улыбнулся он.
– Хорошо. А на какое?
Его улыбка несколько увяла.
– Тебе не все равно? Или ты сотрудничаешь, или предложение насчет вызова полиции остается в силе. Будешь доказывать, что ни в чем не замешан и мирно смотришь японские сериалы для сексуально неустойчивых дебилов.
Гриша засмеялся, а я ощутил на языке вкус мыла, словно в детстве, когда приемные родители меня поймали во время просмотра немецкого канала и по-своему решили очистить от грязных мыслей. Точки наблюдения у меня поставил?
