Сегодня я шел торопливым шагом. Смотреть вокруг было особо не на что. Меня окружали только люки чьих-то квартир или общаг, либо же ограничительные линии для передвижения джектаров и джетбайков. Линии, как правило, сигнализировали о том, что в этом месте необходимо подняться на несколько метров над землей. Кое-где торчали одинокие деревья, лишь вдали виднелось начало леса, внутри которого располагалась наша база.
Вокруг царила мрачная, серая, мертвая пустыня, лишенная каких-либо признаков жизни. Она не изменяла своего вида на протяжении всей дороги
Люк тренажерного зала внешне ничем не отличался от других, но дело было в том, что здесь у каждого был личный код, отпирающий его. Таким образом еще и велся учет людей, посещающих зал. Так можно было отследить курсантов, прогуливающих учебу, ну и все в том же духе.
Я наклонился к люку и произнес в переговорный комлинк:
— Личный номер 13–47, оперативный псевдоним — Клин, код доступа 5-8-9-6-3.
Блокировка люка отключилась. Я поднял его, проник внутрь и спустился вниз по лестнице. Направился в раздевалку. Там я переоделся, забросил рюкзак и остальные вещи в шкафчик и вышел в зал.
Каждый раз, когда я приходил сюда, мое настроение поднималось. При работе с железом все проблемы куда-то улетали, здесь были свои законы, свои проблемы и единственный метод их решения — со временем осилить какой-либо вес. Пафосно, но правдиво.
В зале было человек десять, но никого кроме Ворона, которого я заметил сразу, я здесь не знал.
— Клин! — заметил меня друг и махнул рукой.
Мы были практически лучшими друзьями на офицерском курсе до тех пор, пока я не познакомился с Вирусом, Кошкой и Куницей. С того времени общение с Вороном скатывалось чаще всего к совместным тренировкам. Впрочем, за то, что он вытащил меня из пекла войны, я был ему безмерно благодарен.
Я подошел к другу и отдал ему честь.
— Доброе утро, сэр!
— Вольно, солдат, — хохотнул Ворон.
Мы пожали руки, обнялись, хлопнув друг друга по плечам.
— Как сам? — спросил друг. — На базе говорят, ты повстанца перехватил и всем шкуры спас.
— Да, было дело, — ответил я, — потом сам же ее и казнил.
— Принес пользу обществу, — сказал Ворон.
— Вообще даже вспоминать не хочется. Мы же сюда не общаться пришли, а качаться.
— Серьёзный подход, — ухмыльнулся друг и указал на железки, — ну так вперед.
Я кивнул и подошел к скамье для жима лежа. Если задуматься, то на дворе царил двадцать четвертый век, проводились колонизации целых планет, при всем при этом лучшего способа накачать мышцы естественным путем кроме как железками люди так и не придумали.
Общий вес штанги был семьдесят килограммов.
— Накинь мне еще десяточку, надо сперва размяться, — сказал я и лег на скамью.
***
— 13–47! — громогласно произнес лектор.
— Я! — я встал и вытянулся в струнку.
— Выйти перед группой!
Я поднялся с места и поплелся к столу преподавателя. Обогнув его, я развернулся к одногруппникам лицом. Ворон ухмыльнулся. Я состроил гримасу.
— 13–47, каковы будут ваши действия при столкновении с повстанцем?! — снова завопил лектор.
Его крик глухо отдавался где-то внутри моего живота так, что было даже не по себе. Я поёжился. Но ответил точно по уставу:
— Если это будет столкновение с пехотинцем, то необходимо сразу же открывать огонь с целью ликвидации. Офицера по возможности требуется взять в плен для последующего допроса. При неудаче — также ликвидировать.
— 13–47, какое главное правило вы не произнесли?!
— Никакой помощи повстанцу.
— Верно! — взревел лектор. — Группа! Повторить!
— НИКАКОЙ ПОМОЩИ ПОВСТАНЦУ! — заорали хором сразу пятнадцать человек.
***
Домой из тренажерки я вернулся безумно уставшим и вымотанным. Впрочем, так было всегда, день начинался с посещения зала.
Я скинул куртку, бросил в угол рюкзак и двинулся в душ с сильнейшим желанием охладиться.
Однако, следующая увиденная мною картина только в разы повысила мою внутреннюю температуру.
Из спальни навстречу мне вышла Пантера. Она была абсолютно голой, отсутствовал даже лубок на бедре.
— Это что? — выдавил из себя я, не в силах верить своим глазам.
— Приветствую своего спасителя, — сказала она, подошла вплотную и положила мне ладонь на щеку. — В чем дело, Клин? Ты ведь только вчера этого очень хотел.
Она обняла меня за шею и поцеловала в губы. И вот тогда я полностью расслабился, ответил на поцелуй и положил руки на ее обнаженную талию.
Как выяснилось всего через секунду — зря.
Пантера молниеносно ударила меня коленом в пах. Согнувшись от невыносимой резкой боли, я тут же получил этим же коленом в лицо. Пантера перехватила меня за голову и ударила ею об стену. Я рухнул на пол лицом вниз и некоторое время не двигался, хотя оставался в сознании.
Пантера решила, что я вырубился, и метнулась в спальню. Всего через полминуты она выскочила оттуда в своих полевых штанах и майке и рванулась к люку.
В тот момент, когда она перепрыгивала через меня, я поймал Пантеру за лодыжку и резко дернул на себя. Она с глухим звуком повалилась на пол, и я тут же залез сверху и надавил ей на лицо, вжимая девчонку в паркет.
— Сука! Ты что ж делаешь, тварь?! — прорычал я. — Это благодарность, мать твою, такая?!
— Урод! Ты же вырубился! — крикнула в ответ она, не переставая брыкаться.
Тут она кое в чем была права. Любой обычный человек, безусловно, потерял бы сознание, но не я. Хотя боль была дикой.
— Я не буду сидеть тут взаперти, скотина! — продолжала истерить Пантера. — Я — не домашнее животное, не долбаная собака!
Тогда я взбесился. Встал с пола, схватил Пантеру в охапку и потащил к люку. Прямо на ходу я начал втолковывать ей простые истины:
— Отлично! Хочешь свободы? Катись куда хочешь, овца! Прямо в своих шикарных республиканских шмотках! Без оружия и связи! Я посмотрю, сколько ты пройдешь, прежде чем тебя завалят! Как вариант, можешь пойти голой, выбросив вражеские тряпки, — одной рукой продолжая держать ее на плече, я, не обращая внимания на удары по моей спине, взялся другой за лестницу и полез вверх, — тогда посмотрим, сколько человек через тебя пройдет, прежде чем ты сдохнешь! Идиотка, я ведь постоянно только о тебе думаю, ты у меня из головы не лезешь, сука! И ради чего я все это делал для тебя?! Чтоб получить по морде?!
Я открыл люк и в прямом смысле слова выбросил ее наружу.
— Удачи!
Захлопнул люк, но не стал запирать его изнутри и включать наружную блокировку. Потом спрыгнул вниз.
Пролетев пять метров, я приземлился на пол, отсушив ноги при столкновении. Ощущение было неприятным, я выругался.
