— Остановитесь!
В тишине раздался громовой, усиленный динамиками, голос легата Гильдии. Верховный башар заколебался.
— Я не знаю, какую игру вы затеяли, император Шаддам. — Розовые глаза легата горели неукротимой злобой. — Вы не смеете уничтожать производство меланжи только ради того, чтобы потешить свое мелкое самолюбие. Пряность должна поступать.
Шаддам недовольно фыркнул.
— Вероятно, я должен сбить с вас спесь. Если вы не прекратите открытое неповиновение воле императора, то я буду вынужден наказать и Космическую Гильдию.
— Вы блефуете.
— Я? — Шаддам встал и злобно посмотрел на легата.
— Мы не удивлены.
Должно быть, сейчас на лайнерах, зависших над Арракисом, происходила яростная свалка между представителями Гильдии.
Безмятежно повернувшись к Гарону, Шаддам произнес командирским тоном:
— Верховный башар, вы получили мой приказ.
Изображение легата дрогнуло, словно от потрясения и недоверия.
— Тот курс, которого вы решили придерживаться, выходит за рамки прав любого правителя — не важно, называется он императором или нет. Вследствие этого Гильдия отныне прекращает все ваши транспортные перевозки. Вам и вашему флоту отказано в обратном перелете. Шаддам похолодел.
— Вы не осмелитесь сделать это, особенно после того, как услышите, что я…
Легат не дал императору договорить:
— Мы объявляем, что вы, падишах император Шаддам Четвертый, оставлены здесь королем затерянного пустынного мира во главе армии, которой некуда отступать и не за что сражаться.
— Ваше объявление ничего не стоит! Я…
Он замолчал, видя, что изображение легата Гильдии исчезло, а на экране появились огоньки статического электричества.
— Все системы связи перерезаны, сир, — доложил Зум Гарон.
— Но я должен многое им сказать! — Он так долго ждал момента сделать заявление об амале, одержать верх над всеми. — Восстановите связь!
— Мы пытаемся, ваше величество, но она блокирована. Шаддам увидел, как один из лайнеров исчез из виду, свернув вокруг себя пространство. Император от страха вспотел так сильно, что у него насквозь промок мундир.
Такого сценария он не предвидел. Как он может что-то обещать или угрожать карами, если они отключили систему коммуникации? Как без связи сможет он восстановить сотрудничество с Гильдией? Как он скажет ее представителям об амале? Если Гильдия запрет его на Арракисе, то победа обратится в ничто.
Гильдия, можно сказать, высадит его на необитаемый остров, а потом убедит Ландсраад послать против него военную экспедицию. Они с удовольствием посадят на Трон Золотого
Льва кого-нибудь другого, тем более что у Дома Коррино нет наследников мужского пола — только дочери.
Было видно, как из виду исчез второй лайнер, за которым последовали еще три. Над головой осталось только пустое небо.
В состоянии близком к панике Шаддам наконец почувствовал, насколько великие силы правят миром. Он далеко от Кайтэйна. Даже если техники придумают какой-нибудь способ перемещаться в космосе, вспомнив, как это делалось до возникновения Гильдии, то он и его люди доберутся до Кайтэйна в лучшем случае через несколько столетий.
Верховный башар помрачнел.
— Наши войска готовы открыть огонь, сир. Или мне следует отменить приказ, ваше величество?
Если их оставят здесь, то сколько времени пройдет до того, как попавшие в ловушку сардаукары поднимут мятеж?
Шаддам в ярости воззрился на пустой экран системы связи, по которой он только что говорил с представителем Гильдии.
— Я ваш император! Я один определяю политику империи!
Ответа не последовало. Никто даже не услышал Шаддама.
Естественный конец власти — ее распад.
Падишах император Идрис I. «Архивы Ландсраада»
В небе над Иксом ярко засветилось пространство, высвободив несколько сотен лайнеров Гильдии, созванных со всех концов империи, включая пять лайнеров, которые доставили на Арракис Шаддама и его воинство.
Величественные суда отбросили гигантские тени на леса, реки и ущелья поверхности планеты. Дым разрушения и битв в подземелье поднимался густыми клубами из вентиляционных шахт. Для громадных кораблей это было возвращение домой, так как все они были построены здесь, в большинстве своем — под надзором Дома Верниусов.
Под землей же продолжалось сражение. Уцелевшие сардаукары — сильнейшие бойцы, — встав спиной к спине, собрались в середине огромного грота и продолжали оказывать ожесточенное сопротивление, явно не собираясь сдаваться. Озверевшие солдаты императора были готовы дорого продать свои жизни победителям.
Окруженный гвардейцами Атрейдеса пленный граф Хазимир Фенринг хранил невозмутимый вид, словно продолжая владеть ситуацией.
— Уверяю вас, я жертва, хм-м. Как имперский министр по делам пряности я был послан сюда самим императором. До нас дошли слухи о незаконных опытах, и когда я слишком многое открыл, мастер-исследователь Аджидика попытался меня убить.
— Я не сомневаюсь, что именно по этой причине вы с таким энтузиазмом встретили наше прибытие. — Дункан показал Фенрингу зазубрину на клинке шпаги старого герцога.
— Честное слово, я был просто очень напуган, хм-м. Вся империя знает, насколько беспощадны солдаты Дома Атрейдесов.
Люди Дункана смотрели на Фенринга с таким видом, словно были не прочь подвергнуть самого графа бесчеловечным опытам тлейлаксов.
Прежде чем Дункан успел ответить, в его приемнике зазвучал зуммер. Нажав сенсор приема, Айдахо приложил динамик к уху и прислушался. Глаза его расширились от восторга. Он без объяснений улыбнулся Фенрингу и повернулся к Ромбуру:
— Прибыла Космическая Гильдия, принц. На орбите зависло множество лайнеров.
— Послание К’тэра! — воскликнул принц Ромбур. — Они услышали его!
Прежде чем Фенринг смог возобновить свои куцые оправдания, воздух в гроте содрогнулся от мощного рокота. В подземелье раздался громоподобный гул.
Над головами собравшихся в центре подземелья сардаукаров воздушный покров, растянувшись, разорвался. Там, где лишь мгновение назад было пустое пространство, неожиданно возник лайнер Гильдии.
Внезапное смещение такого исполинского объема воздуха вызвало волну неимоверно высокого давления, прокатившуюся по пещере. Это была буря, ураган, разметавший сардаукаров. Люди были отброшены к каменным стенам. Без предупреждения гигантское судно просто оказалось здесь, повиснув на высоте каких-то двух метров от пола. Корабль раздавил сардаукаров, оказавшихся под ним, и расшвырял остальных, лишив их последней способности к сопротивлению.
