— Не могу понять, — заметил мужчина, — к чему людям телефоны. И люди звонят, лишь бы обругать вас. Ни одной спокойной минуты.
— Телефон стоит денег, — сказала женщина.
— Вероятно, я смогу пройти вниз по дороге, — предположил я. — Там была ферма, и они смогут…
Мужчина покачал головой.
— Берите стакан, — предложил он, — и начинайте. Если пойдете туда, это может стоить вам жизни. Я не хочу плохо говорить о соседях, но никому не следует держать свору свирепых псов. Конечно, они охраняют ферму и отгоняют всяких шалопаев, но, если человек столкнется с ними в темноте, за его жизнь никто не даст и полушки.
Я взял стакан и отпил немного. Жидкость оказалась мерзкой, но она дала мне немного тепла.
— Не нужно никуда идти, — подытожила женщина, — сейчас начнется дождь.
Я отпил еще. На этот раз пошло гораздо лучше. Стало теплее.
— Лучше посидите с нами, мистер Смит, — предложила женщина. — Я сейчас закончу готовить ужин. Па, достань тарелку и чашку.
— Но я…
— Помолчите, — прервал меня мужчина. — Вы ведь не откажетесь поесть с нами? Старуха приготовила свиные щеки с зеленью; это вовсе не плохо. — Он задумчиво посмотрел на меня. — Держу пари, что вы никогда не пробовали настоящие свиные щеки. Это не городская пища.
— Ошибаетесь, — возразил я. — Я ел их много лет назад. Говоря по правде, я проголодался, а свиные щеки — это звучало совсем неплохо.
— Давайте, — сказал он, — приканчивайте ваш стакан.
Я выпил, а старик достал с полки тарелку и чашку, из ящика стола — нож, вилку и ложку и, разумеется, все это передо мной разместил. Женщина водрузила на стол кастрюлю.
— Теперь, мистер, придвиньтесь к столу. А ты, Па, вынь изо рта трубку, — добавила она. И обращаясь ко мне: — Достаточно того, что он не снимает шляпу, даже спит в ней, но я не стану сидеть с ним за столом, когда у него в зубах трубка.
Она тоже села.
— Накладывайте себе и приступайте, — заметила она. — Это нехитрая еда, но она чистая, и ее достаточно. Надеюсь, она вам понравится.
Еда оказалась вкусной, и ее действительно было много. Я даже подумал, что она ожидала третьего человека к столу.
В середине ужина пошел дождь, струи его забарабанили по крыше, производя такой шум, что нам приходилось в разговоре повышать голос.
— Нет ничего лучше, чем горячие свиные щеки, — сказал мужчина, — за исключением разве что опоссума. Берете опоссума, готовите его со сладкой картошкой — ничего нет вкуснее. Раньше тут водилось много опоссумов. Теперь не то. Да и для охоты на них нужна собака, а наш старый пинчер сдох. У меня не хватало решимости завести другую собаку. Я очень любил этого пса и не мог представить на его месте другого.
Женщина вытерла слезы.
— Это был лучший из всех псов, — добавила она. — Совсем как член семьи. Спал он у печки, а она была такой горячей, но он никогда не обращал на это внимания. Мне кажется, он любил жару. Может, вам кажется, что Притчер — странное имя для собаки, но он был так похож на проповедника! Такой же печальный и полный достоинства, и торжественный…
— Только не на охоте на опоссумов, — вмешался Па. — Это был настоящий ужас с хвостом, когда он гонялся за опоссумами.
— Мы не богохульники, — пояснила женщина поспешно, — но его просто нельзя было назвать иначе. Он был точь в точь как проповедник.
Мы закончили есть. Мужчина снова сунул трубку в рот и потянулся за кувшином.
— Спасибо, — сказал я, — но мне больше не нужно. Я должен идти. Если вы позволите взять пару поленьев, может, я смогу подложить их под колеса…
— Я бы не стал об этом и думать, — произнес Па. — Не во время бури. Стыдно было был отпустить вас сейчас. Здесь вы в уюте, в тепле, в сухости, можете выпить. Вы двинетесь утром. У нас нет второй кровати, но вы можете лечь на диване. Он удобный, и вам будет хорошо спать. Утром придут лошади, и мы вытащим вашу машину.
— Я и так достаточно помешал вам.
— О, нам очень приятно. Не часто приходится видеть новое лицо. Не с кем поговорить. Мы с Ma часто сидим и просто смотрим друг на друга. Нам нечего сказать. Мы так давно знаем друг друга, что уже все сказали. — Он наполнил стакан и передвинул по столу. — Выпейте и будьте благодарны, что у вас есть убежище в такую ночь. Я с утра больше ничего не хочу слышать об уходе.
Я взял стакан, сделал добрый глоток и вынужден был признать, что мысль о том, что мне не нужно выходить сейчас в бурю, явно привлекает меня.
— В конце концов, есть определенные преимущества в отсутствии пса на охоте на опоссумов, — проговорил Па, — хотя мне было очень жаль потерять Притчера. Когда у вас нет собаки, вы можете дольше посидеть в покое. Не думаю, чтобы такой молодой человек, как вы, смог понять меня. Но со временем поймете. Большинство людей все время хлопочут, куда-то бегут, им кажется, что они бегут за чем-то, но по большей части это не так.
— Думаю, что вы правы, — сказал я, подумав о себе. — Да, вы совершенно правы.
Я выпил еще, и мне так понравилось, что я еще раз наполнил свой стакан.
— Вот мы сидим, — продолжал Па, — в уюте, как клопы, и никакая проклятая забота не мешает нам сидеть здесь, выпивать и не обращать внимание на время. Время, лучший друг человека, если он правильно его использует, и худший из врагов, если человек бежит за ним. Большинство людей, живущих по часам, — жалкие создания. Но жить по Солнцу — это совсем другое дело.
Что-то в этом неладное. Я знал это. Я чувствовал какую-то неправильность. Как будто я уже знал этих двоих, будто я встречал их много лет назад. Но как я ни рылся в памяти, ничего не мог вспомнить.
Мужчина продолжал говорить, и я осознал, что когда-то уже слышал эти его слова. Он говорил об охоте на енотов и о том, на какую наживку лучше клюет рыба, и еще о многих таких же приятных вещах, но большую часть подробностей я пропустил.
Я прикончил стакан, безо всякого приглашения протянул старику, он снова его наполнил. Мне было так хорошо и приятно — огонь бормотал в печи, громко тикали часы на полке в маленькой тесной комнатке. Утром жизнь продолжится, и я поеду в Лоцман Кноб, найдя пропущенный поворот. А сейчас, уговаривал я себя, можно посидеть, отдохнуть, можно ни о чем не думать. Я немного опьянел и знал это, но ни о чем не беспокоился. Я продолжал пить и слушать и не думал о завтрашнем дне.
— Кстати, — спросил я, — как в этом году динозавры?
— Их немного, — спокойно ответил крестьянин. — И мне кажется, что их меньше, чем должно быть…
И он продолжал говорить о пчелином рое, который нашел в прошлом году, когда кролики, наевшись острогала, стали драчливыми и прогнали гризли. Я знал, что это должно было быть где-то в другом месте: здесь не растет острогал и не водятся гризли…
