— Почти ни одна скоба не снимается, даже если подденешь ломиком.
Лео задумался, но быстро сообразил в чем дело.
— Металлические зажимы?
— Большей частью.
— Хуже всего на солнечной стороне?
— Намного хуже. Там мы не смогли снять ни одну скобу. Многие как будто оплавлены. Какой-то идиот, наверное, приварил…
— Да, приварил, но не идиот, а солнце.
— Лео, оно же не нагревает так сильно.
— И не нужно. То, что вы там видите, это самопроизвольная диффузионная вакуумная сварка. Атомы металла испаряются с поверхности деталей в вакууме. Очень медленно, конечно, но испаряются. В месте зажима они мигрируют в соседние поверхности и при этом может получиться прочное соединение. Быстрее это идет на горячих деталях на солнечной стороне. Ведь некоторые скобы стоят уже двадцать лет.
— Ого! Но что же нам с ними делать?
— Их нужно резать.
Прамод обиженно надул губы:
— Но это замедлит работу.
— Да, замедлит. И нам еще придется ставить зажимы на новых соединениях, нам понадобятся новые скобы, если мы не сможем сделать другие соединения. Пойди собери всех ребят, отдыхающих после смены. Нам срочно нужно провести небольшое совещание.
Лео перестал думать о том, переживет ли он Великий Переворот, и начал думать о том, доживет ли он до Великого Переворота. Он горячо молил Бога, чтобы Сильвер было легче, чем ему самому.
Сильвер серьезно надеялась, что Лео приходится легче, чем ей. После восьми часов полета команда, стиснутая в кабине буксира, выглядела весьма плачевно: помятая, поникшая, как и она сама. Только Ти, казалось, чувствовал себя удобно. Он вытянулся в кресле и, упираясь ногами, спокойно сносил перегрузки при разгоне буксира.
— Я видел шикарный фильм по головиду, — неожиданно с энтузиазмом заявил Сигджи и взмахнул тремя руками сразу. — Космическая битва. Корабль брали на абордаж. Всю обшивку продырявили взрывами магнитных мин, и воздух оттуда так и свистал. А враги выпрыгивали кто как мог.
— Я тоже видел, — сказал Ти. — Это «Гнездо Рока», да?
— Ты привез ее нам, — напомнила Сильвер.
— А знаешь, там есть продолжение, — сказал Ти, обращаясь к Сигджи. — «Месть Гнезда».
— Да что ты говоришь? Они же их совсем расколошматили.
— Во-первых, — сказала Сильвер, — в книжках не бывает умных врагов, во-вторых, у нас нет магнитных мин, слава Богу, и в-третьих, я думаю, что Ти не хотел бы, чтобы массу уродливых дыр пробили в стенах его корабля.
— Конечно, нет.
— Мы войдем через воздушный шлюз, который специально сделан для этого. Команда и так будет достаточно удивлена, когда мы предложим им оставить корабль, и нечего пугать их, выделывая черт знает что. Хотя полковник Уэти в «Гнезде Рока» и подбадривает в бою свои войска криками и воплями в микрофон рации, я сомневаюсь, что реальные пираты так поступали. Это мешало бы их связи.
Она нахмурилась, глядя на Сигджи, и он притих.
— Мы поступим так, как говорил Лео, — продолжала Сильвер. — Направим на них свои лазерные пистолеты. Не зная нас, они не могут знать, выстрелим мы или нет. А что до того, какой из супергрузовозов нам выбрать, — она подбирала слова, — то было бы легче попросить разрешения войти на борт там, где в команде есть кто-нибудь, кого хорошо знает Ти. С другой стороны тогда будет труднее… — Она запнулась, потому что ей не понравилась сама мысль, — особенно, если они станут сопротивляться.
— Пусть тогда ими займется Джон, — предложил Ти. — Его для этого и взяли в конце концов.
Огромный Джон мрачно взглянул на него.
— Я думал, что я здесь как дублер пилота. Ты их сам заставляй, они твои друзья. Я лучше возьму в руки паяльник.
— Я бы хотел захватить Д 771, если он здесь. Но особо богатого выбора у нас не будет. Скорее всего там стоят два-три супера, не больше. Нам придется взять любой корабль, который только что пришел с Ориента IV и сбросил связки пустых контейнеров, но не начал еще загружаться. Тогда мы сможем быстро смыться без возни с грузом. И нечего разглагольствовать, мы просто должны сделать это.
— Самое трудное будет стартовать, если они сообразят, кто мы такие и что нас нечего бояться, и попытаются вернуть корабль.
Повисло угрюмое молчание. Даже Сигджи ничего не мог предложить на этот случай.
Лео нашел Ван Атту в тренировочном зале, устроившись в специальном тренажере, администратор занимался бегом на месте. Тренажер сильно смахивал на некое замысловатое орудие пыток — как бы дыбу наоборот. Ремни на пружинах прижимали человека к поверхности бесконечной дорожки, которую нужно было отталкивать ногами час или более в день, кому сколько прописал врач. Это укрепляло мышцы тела, особенно ног, и приостанавливало деминерализацию костей, неизбежную у людей, живущих в невесомости.
Судя по выражению лица Ван Атты, сегодня он отсчитал предписанное ему время с достаточным запасом злости. Действительно, если все время искусственно подогревать в себе злость, то это помогает выполнять такую монотонную и надоедливую работу. После краткого размышления Лео решил использовать случайно подвернувшийся шанс. Он снял комбинезон, повесил его в петлю на стене и, оставшись в красной футболке и шортах, залез в ремни тренировочной машины рядом с Ван Аттой.
— Их что, смазывают клеем вместо масла? — хмыкнул он, хватаясь руками за петли и с напряжением толкая дорожку ногами.
Ван Атта повернул голову и насмешливо улыбнулся.
— В чем дело, Лео? Решили размяться? Или Минченко все-таки взялся за вас?
— Да, что-то вроде этого… — Наконец прибор заработал, и его ноги ритмично задвигались. — Вы с ним уже успели поговорить?
Ван Атта сбился с ритма, и машина сердито задребезжала.
— Да.
— Вы говорили ему, что будет с проектом?
— К сожалению, я вынужден был сказать. Хотя надеялся, что просто удастся отправить его отсюда в последний момент вместе с остальными. Минченко, пожалуй, самый высокомерный из старой гвардии Кая. Он никогда не делал секрета из того, что надеялся стать преемником Кая, главой проекта. А вместо этого прислали чужого — меня. Если бы он не был в списке уходящих на пенсию в следующем году, я бы уже давно от него избавился.
— Он что, сильно возражал?
— Вы спрашиваете, визжал ли он как свинья, которую режут? Держу пари, да. Он взвился так, будто лично я изобрел эту проклятую искусственную гравитацию. Очень мне это нужно!
— Еще бы ему не возражать — квадди дело его жизни, ведь он участвует в проекте с самого начала, — позволил себе рассудительно заметить Лео.
