Если бы Эван не был так поглощен своими размышлениями, то заметил бы, что Андреа напряженно молчит и бросает на Кейли странные взгляды в зеркало заднего обзора, пытаясь найти ответы на свои собственные вопросы. Когда она наконец заговорила, то оба подростка чуть не подпрыгнули от неожиданности.
— Ну и как фильм, Кейли? — спросила Андреа без предисловий.
Девушка поколебалась, прежде чем солгать:
— Наверное, хороший. Я не люблю ужастики…
Мать Эвана наблюдала за ней, выдерживая паузу.
— А там не было случайно взрывающихся почтовых ящиков или чего-то вроде этого? — Ее голос был притворно-спокойным.
Эван резко повернул голову, чтобы посмотреть на Кейли, и тут же понял, что таким образом он выдал себя с головой. Девушка согнулась, словно ее ударили. В глазах обоих читалось: «Господи, она знает!»
— В… в каком смысле? — попыталась прикрыть свой промах Кейли, но безуспешно. На ее побледневшем лице без труда можно было заметить виноватое выражение. Андреа резко свернула на обочину и остановила «тойоту». На секунду Эвану показалось, что мать собирается прочесть нотацию, но Андреа молчала. Кейли поняла, что они находились у ее дома. Схватив пальто, она быстро выскочила из машины, не в силах более находиться под прицелом глаз Андреа.
— Спокойной ночи, — в никуда сказала Андреа. Она посмотрела на Эвана, но сын был занят своими мыслями. После продолжительной паузы, которая тянулась почти вечность, Андреа, наконец, переключила скорость и тронулась. Один или два раза Эван набирался духу, чтобы спросить ее, что это значит, но так и не решился.
Когда она снова с ним заговорила, то всего из пары слов он понял две вещи: что она узнала о взрывчатке, заложенной в почтовый ящик Халпернов, и о трагической роли Ленни во всем этом. Два слова, разбили ему сердце.
— Мы переезжаем.
Эван надеялся, что со стороны матери это всего лишь родительское предупреждение, что-то вроде проявления ее раздражения, потрясания кулаками. Обычное дело с родителями, если они чувствуют, что дети отбиваются от рук. Вроде, подожди, вот вырастешь и будешь очень жалеть о том, что сделал.
></emphasis>
Но Андреа Треборн не бросала слов на ветер. Она была матерью-одиночкой, и она была двойне строга, чтобы компенсировать отсутствие отца. На следующий день после драки в мультиплексе, которая, к его большому удивлению, не получила пока должной огласки, Эван умолял мать передумать. Он перепробовал все возможные способы, от криков до плача, чтобы упросить остаться.
Она отказалась. Все его доводы и просьбы натыкались на стену холодной и несгибаемой уверенности Андреа в правильности ее выбора, и к концу недели на газоне перед домом красовалась табличка «На продажу», вбитая агентами Саннивейлской риэлтерской компании.
Мать начала упаковывать вещи в картонные коробки, добытые в супермаркете; она уже подобрала новое место жительства в соседнем штате, недалеко от большого города, где ей прежде предлагали работу, но тогда она ее отклонила. Вакансия все еще была открытой, и теперь Андреа приняла предложение, и вот они переезжали, оставляя Саннивейл позади.
Эван сидел на диване — единственной вещи в доме, на которую еще не натянули полиэтиленовый чехол. Пустая комната словно отражала внутреннее состояние Эвана: все то, что было частью его жизни, унесла сила, которую он не мог контролировать. Он словно находился в центре урагана, систематически разрушающего мир вокруг него.
Он услышал, как хлопнула входная дверь, и увидел свою мать, направлявшуюся к машине в ослепительно белой в свете яркого солнца униформе. В ее руке был желтый конверт, сегодня она собиралась подать заявление о переводе.
Эван подождал, пока не затих звук мотора уезжающей «тойоты», потом, вскочив на ноги, схватил с вешалки пальто. Сунув ключи в карман, он захлопнул дверь пустого дома и выбежал на улицу.
Эван сильно рисковал, звоня Миллерам. и был готов бросить трубку, если к телефону подойдет Томми или отец Кейли, но в награду услышал неуверенный голос девушки.
— Кейли, это я. Ты можешь говорить?
— Эван? — Она была удивлена. — Да, конечно. Я одна. Томми ушел еще до завтрака, отец вообще вчера не пришел ночевать. Он гулял со своими приятелями из теннисного клуба. А ты… в порядке?
— Мне нужно с тобой увидеться. Мы можем встретиться? Мама сказала, что Ленни выпустят сегодня, и я подумал, что мы могли бы его навестить.
— Да, — она подпрыгнула, обрадовавшись возможности снова увидеть Эвана. — Где?
— У дерева на Элм-стрит?
></emphasis>
Кейли ждала его на углу улицы, где они обычно встречались по пути в школу
— Привет, — поздоровалась она, слабо улыбаясь.
— Привет, — эхом отозвался Эван.
— А где Крокет? — спросила Кейли. — Ты ведь всегда брал его с собой.
— Не знаю, — пожал плечами Эван. — Он убежал прошлой ночью и еще не вернулся. Иногда это случается, так что в этом нет ничего необычного. В конце концов он всегда возвращается.
Кейли невесело усмехнулась:
— Прямо как мой папочка.
— Ему трудно будет привыкнуть, когда мы уедем, но он вряд ли хотел бы, чтобы мы увезли его с собой.
Кейли кивнула и посмотрела в сторону.
— Я тоже буду по нему скучать.
Они прошли еще полквартала, прежде чем она снова заговорила:
— Эван, а ты уверен, что нам стоит видеться с Ленни?
— Сегодня его выписывают из больницы. — Он посмотрел на Кейли. — Ты что, не хочешь с ним увидеться?
— Да нет… — пробормотала она. — Просто… что, если Томми узнает об этом? Если он увидит нас вместе или кто-нибудь ему расскажет, что мы…
— Да пошел он к черту, — сказал Эван, хотя в его голосе не было той бравады, на которую он надеялся. — Он мне не босс.
— Он стал еще хуже, — сказала Кейли, глядя в сторону. — Он серьезно подрался с отцом. Я слышала, как он кричал, что убьет любого, кто прикоснется ко мне. И сказал, что ты будешь первым.
У Эвана пересохло в горле.
— Не могу поверить, что он все еще зол на меня. Ведь он же знает, что я переезжаю, да?
Она кивнула.
— Не думаю, что его это волнует. Он вообще себя странно ведет в последнее время… С того самого дня, когда все произошло. Он даже в глаза мне не смотрит теперь.
Кейли поколебалась.
— Я его боюсь.
В конце квартала показалась машина Джанет Кэган, и Эван потянул Кейли за рукав.
— Едут. Давай спрячемся.
Подростки спрятались за кустами и подождали, пока машина не заехала на подъездную дорожку дома Кэганов.
— А твоя мама не говорила… как он? — Прошептала Кейли.
— Да должен быть в порядке. Они ведь его выпустили, правильно?
