Выглянув из-за укрытия, она увидела, что Леклис сидит спиной ко входу и внимательно рассматривает лук. Стараясь не наступать на разбросанные около пещеры ветки, девушка направилась к нему.
Краем глаза замечаю крадущуюся тень. Устало усмехаюсь:
– Это вы, леди? Или на мое несчастье уцелел кто-то из охотников? – не оборачиваясь, спрашиваю я.
– Как вы узнали? – Удивленная девушка садится напротив меня.
Ох, уж эти эльфы! Считают себя высококлассными следопытами и порой забывают об элементарных вещах:
– Леди, подкрадываясь в следующий раз, не забудьте, что свет имеет глупую привычку давать тень. Вы же подкрадывались со стороны солнца.
Девушка смутилась:
– Я так увлеклась, что совсем забыла про это.
– В следующий раз, леди, такая забывчивость может стоить вам жизни.
Некоторое время молчим.
– Почему вы меня спасли? – Похоже, этот вопрос не дает ей покоя.
– Наверное, леди, я должен красиво соврать и сказать, что истинный рыцарь не мог оставить девушку умирать на снегу. Правда, все гораздо проще: мне нужно было узнать о вашей охотничьей группе. А у ваших мертвых спутников узнать интересующие меня сведения было довольно сложно.
– Я все равно обязана вам жизнью.
– У вас, леди, есть прекрасная возможность вернуть долг.
Кажется, это заявление ее встревожило. Девушка бросила на меня настороженный взгляд и немного отодвинулась:
– Что это значит?
– Вы, леди, поможете мне покинуть эту долину.
– Интересно, как? Будете использовать меня как живой щит? Это не поможет.
– Хм, как живой щит. А это неплохая идея, – поддеваю я ее. – Но хочу предложить другой план. Стражники на стенах откроют ворота охотничьей партии…
– Но она погибла под лавиной, вы мне сами сказали, – нетерпеливо перебивает меня Эйвилин.
– Тут вы не правы, – я выкладываю свой главный козырь, – выжили двое.
Несколько секунд она обдумывает мои слова, затем ее лицо озаряет улыбка понимания:
– Вы хотите прикинуться участником охотничьей группы?
– Совершенно верно, и вы мне можете помочь в этом.
– А что будет, если я откажусь? – бросает на меня очередной настороженный взгляд.
Грустно усмехаюсь:
– Оставлю вас в пещере и попытаюсь вырваться один.
– В одиночку у вас нет шансов.
– Кто знает? – пожимаю плечами. – Это лучше, чем сидеть в этом каменном мешке и ожидать очередных охотников. Хотя теперь у меня есть нормальное оружие, и шансов отбиться стало больше, но рано или поздно моя удача иссякнет. Не хочу умирать подобно загнанному в пещеру медведю.
Некоторое время девушка молчит, видимо, принимает решение. Я не мешаю ей. Не напоминаю, что спас жизнь. Мне надо, чтобы она решилась сама. От этого решения зависит моя жизнь.
Эйвилин поднимает голову и смотрит мне в глаза:
– Хорошо, я поеду с вами. Первая часть вашего плана мне ясна. Если на вас накинуть мой плащ, издалека вас могут принять за моего спутника. Нам двоим стражники откроют ворота. Но что вы будете делать дальше?
– Пусть откроют ворота, я подъеду как можно ближе и попытаюсь вырваться верхом.
– Да? Пространство за воротами застроено, единственная дорога еще сотню ярдов идет вдоль стен. Вас нашпигуют стрелами, как соломенную мишень для стрельбы.
– У вас есть другое предложение, леди?
Девушка снова задумалась. Некоторое время ее взгляд изучает мою фигуру и лицо.
– Может получиться, – решает она, после чего вновь обращается ко мне. – Если на вас накинуть мой плащ и скрыть лицо под повязками и капюшоном, то в темноте вас вполне могут принять за Уриэля. Вы мало различаетесь по росту и фигуре.
– А голос?
– На вопросы отвечать буду я. Вы – лорд Уриэль – могли сильно пострадать в схватке с мятежником. Да и не так хорошо стражники с ним знакомы, чтобы узнать по голосу.
– Так можно обмануть простую охрану у ворот, – задумываюсь я. – А как быть с капитаном стражи и магом охраны?
– А вы собираетесь с ними встречаться? Или вы думаете, что они будут день и ночь стоять на стенах и ждать вашего появления? Старшие офицеры и маг живут не в казармах, а в отдельных домах в городке за стеной. Миновав охрану ворот, я могу сказать страже, что мы будем ждать их утром в гостинице. Так мы можем миновать опасное пространство у стены. Обманув стражу, вы сможете покинуть город без лишнего шума. Утром я скажу, что высокий лорд срочно отправился в столицу.
– А вы не думаете, что, когда все откроется, к охоте приговорят вас?
– Скорее, меня удалят от двора и отправят домой.
– Какая жестокость! – усмехаюсь я. – Такой жертвы от вас я принять не могу. Первая часть плана настолько безумна, что может сработать. А вот утром вы, приняв вид перепуганной насмерть девчонки – у вас этот образ удачно получается, – расскажете про лавину и пленение. И про то, как злобный и жестокий принц Леклис заставил вас помочь ему сбежать. Ночи мне хватит, чтобы убраться от долины подальше.
– У меня только одно условие: отдайте мне мой лук, это подарок отца! – жадно разглядывая оружие, просит девушка.
Вопросительно поднимаю бровь и иронично спрашиваю:
– Интересно, что помешает вам меня сразу пристрелить?
– Вы спасли мою жизнь, за это я спасу вашу и помогу выбраться. Верните мне лук, это мое единственное условие! – упрямо сжав губы, заявляет девушка. – Если боитесь, оставьте у себя стрелы.
– Почему бы нет? – решаюсь я и не без сожаления возвращаю лук и стрелы. Если она меня пристрелит, то я умру с твердой уверенностью, что был прав: все эльфы – лицемерные ушастые сволочи!
Пока мы разговаривали, стало смеркаться. Солнце исчезло за высоким горным хребтом задолго до наступления темноты.
В пещере было сухо и тепло. Эльфийка, скрестив ноги, села на мое ложе. Мне пришлось довольствоваться нагретым камнем у костра. Гнедой жеребец самым наглым образом храпел в углу пещеры.
– Леди, вы не знаете, как зовут мой трофей? – кивнув головой в его сторону, спросил я.
– Вообще-то Ainskair, – улыбнулась девушка, – но лорд Уриэль чаще называл его проклятьем Падшего и неблагодарной скотиной. Конь не любил Уриэля.
– У нас много общего, – хмыкаю я. – Айнскаир. Айнскаир. Пока произнесешь – язык сломаешь. Это на староэльфийском?
При правлении Элберта III основным языком Рассветной империи стал так называемый новоэльфийский, или общий. От эльфийского в общем языке осталось только название и наименее зубодробительные словечки. Основу языка составил один из главных человеческих диалектов.
– Вы совершенно правы. В переводе на общий это будет «быстрый, как ветер».
– Ветер. Хорошая кличка для лошади. Пожалуй, так теперь я и буду его называть.
