Он обошел Жана, как обходят неодушевленный предмет, и скрылся за дверью.
Состояние этого последнего больного особенно поразило Жана.
Но что же это за болезнь? На Земле он не слышал ни о чем подобном. Решил разузнать у врача.
Глава 12
Сложные загадки Венеры
Жан нашел врача в палате. Все койки были заняты. Три женщины лежали тихо, ровно дышали во сне или в забытьи.
Возле молодого человека сидела врач и, наклонившись к нему, держала наготове шприц. Рядом стоял санитар — высокий черноволосый юноша. Чуть поодаль, вперив в потолок безразличный взгляд, лежал мужчина, который последним вышел из самолета.
Врач подняла глаза на Жана и тотчас вновь повернулась к больному. Лицо ее стало серьезным, сосредоточенным. Она деловито сказала Жану:
— Понаблюдай за тем больным. На всякий случай…
Жан подошел к больному и стал внимательно рассматривать его. Несмотря на совершенно апатичное состояние, в нем было что-то необъяснимо привлекательное.
Через четверть минуты после впрыскивания взгляд молодого человека стал осмысленнее, но веки сразу сомкнулись, едва заметное до того дыхание стало отчетливым, глубоким, ровным, он погрузился в сон.
— Выздоровеет? — вполголоса спросил Жан.
— Да, и очень скоро, — ответила врач, — как и остальные.
— Но что это за странная болезнь?
Врач сделала ему знак следовать за собой и вышла из палаты, оставив больных на попечении санитаров. В маленьком кабинете она указала Жану на стул и села на другой, облокотившись о столик. Взгляд ее выдавал сильную усталость. Она достала из шкафа коробочку с пилюлями, проглотила одну и протянула коробку Жану:
— От утомления. И тебе не мешает.
И правда, после всего пережитого Жан чувствовал себя усталым. Проглотив пилюлю, он взглянул на врача и вдруг неожиданно для себя улыбнулся.
— Чему ты? — спросила она с невольной ответной улыбкой.
— А ведь я не знаю, как тебя зовут, — сказал Жан.
— Ли, — ответила она и, помолчав, напомнила: — Ты хотел знать, что это за болезнь?
— Да, да… И еще…
— Такое заболевание, — сказала врач, — правда, единичное, было здесь уже раньше. Заболел один из участников предыдущей экспедиции. Тогда же нашли и болезнетворное начало — вирус, который поражает центральную нервную систему.
Но инкубационный период очень короток.
— И где же гнездится этот вирус?
— Пока не выяснено.
— А как лечите?
— Как видишь, просто. Вирусологи вместе с химиками нашли состав, который одновременно убивает вирус в организме и нейтрализует яд. Важно только не упустить время. Хорошо, что больных быстро доставили.
— А если б опоздали?
Ли нахмурилась:
— Опаздывать в этих случаях нельзя.
В кабинете имелся телеаппарат. На Земле это была привычная вещь, а на Венере — еще редкость, здесь большей частью приходилось пользоваться простыми экранами: их устройство проще, чем объемное теле.
И вот внезапно рядом с Жаном очутился русоволосый улыбающийся…
— Сергей!
Появление друга было так неожиданно и радостно, что Жан не подумал о теле и бросился к Сергею, намереваясь сжать его в объятиях, но обнял, конечно, пустоту. Ли весело засмеялась, ласково усмехнулся и Сергей, ямочка на его подбородке заиграла. Жан смущенно опустил руки, вглядываясь в лицо Сергея, которое он никак не чаял увидеть так скоро… и здесь!
— Ты на Земле? — вдруг пришло ему в голову.
— Это невозможно, — возразил Сергей, — межпланетной объемной связи пока не существует. Я здесь, на Венере!
— Но как же? — продолжал радостно недоумевать Жан. — Ты ведь против, не так ли?
— Да, был против. А теперь… Ну, у нас еще будет время поговорить.
Пожалуй, только теперь Жан понял, как ему недоставало Сергея.
Жан внимательно смотрел на друга. Сергей в чем-то изменился за тот сравнительно короткий промежуток времени, пока они не виделись. Но в чем же?
Да, черты его, речь, жестикуляция стали как бы тверже, целеустремленнее.
— Мы отвлеклись, — сказал Сергей. — Знаешь, зачем я тебя вызвал?
— А разве не для того, чтобы увидеться со мной?
— Конечно, и для этого. Но кроме того, я должен поговорить о деле. Мы хотим предложить тебе новую работу.
— Кто это «мы»? — удивленно спросил Жан.
— Штаб освоения Венеры. Меня избрали здесь в члены штаба. Мы ждем тебя.
Сергей кивнул и исчез, словно растворился в воздухе.
…Итак, Сергей здесь! И даже член Штаба освоения. Это еще одна победа сторонников освоения. Ведь незаурядный человек Сергей. Он — замечательный, широко известный художник. Пейзажист, изъездил чуть не все уголки Земли. На его полотнах, выставленных во многих музеях, — заповедники: тропический лес Южной Америки, песчаная пустыня Сахары, глухая тайга Сибири. На его полотнах — океанские просторы, сады, парки, леса, города. В поисках сюжетов для своих картин он немало попутешествовал и по Солнечной системе. В музеях выставлены мастерски написанные им с натуры своеобразные пейзажи Луны, Марса, Венеры и даже крошечной Цереры.
Как хорошо, что он здесь! Многие перестанут колебаться, когда узнают, что этот противник освоения Венеры сам стал его участником. Хорошо, отлично это и для него самого — как расширится круг его интересов! А для своей живописи сколько он найдет здесь нового, увлекательного материала!
…Наступил момент, когда из штаба передают текущие известия с Земли.
Раздался звучный юношеский голос:
— Кампания против освоения Венеры продолжается. Противники его утверждают, что вполне возможно повторение мозговых заболеваний, и притом в массовом количестве. Они считают, что неизбежны и другие, гораздо более страшные эпидемии.
Жан задумался: так просто от этого не отмахнешься. Речь идет о вполне реальных опасностях. Все дело в том, как их преодолеть. А преодолеем безусловно, как и все другие препятствия!
В том числе и грибы.
Да ну, грибы — это, конечно, мелочь в сравнении со всеми стихиями этой бешеной планеты. Но и они тоже… А тут еще это ужасное глубинное животное!
Да, так вот, значит, есть и животные! Это неожиданность! И конечно, раз они есть, то только в глубине и могут жить: на поверхности планеты они не смогли бы существовать при такой температуре.
Ну, а чем они дышат? Ведь кислорода и в глубине, наверно, не больше, чем на поверхности.
А чем питаются?
Вот еще загадка Венеры!
Жан оглянулся. Ли все еще сидела здесь: наслаждалась передышкой в напряженной работе.
— Каждый раз что-нибудь перебивает, — сказал Жан. — С самого моего пробуждения хочу спросить тебя: что-нибудь удалось выяснить насчет этих грибов?
