– А ты?
– Я – нет. Воплей не оберешься. У тебя они кто?
Ответом было странное горловое кудахтанье. Влад смеялся.
– Сейчас расскажу. Ты слушай, слушай: прикол классный. Они у меня оба члены КПСС… были… Отец в Москве учился, в ВПШ…
– А это что такое? – несколько ошалев, спросил Андрей. Обычно дружок его от бесед на личные темы уклонялся. Вообще был неговорлив. А тут, гляди-ка, прорвало…
– Высшая партийная школа, – глумливо перевел Влад. – Специальность: научный атеизм. Ну, отучился, приехал… И подает заявление на выход из партии. В общем, пока учился, в бога уверовал. В те времена, прикинь!
– Серьезно, что ли?
– Да погоди ты! – нервно посмеиваясь, продолжал Влад из темноты. – Дальше еще смешнее будет… Мать его тут же раз – и в психушку! Ну, понятно: иначе скандал, того и гляди, у самой карьера накроется. А так: псих и псих – что с него взять? Сдала… Там он месяца через три и откинулся.
– Ни хрена себе… – подивился Андрей, гася сигарету о землю. – Залечили?
– Онкология, – бросил Влад. – Думаешь, с чего бы это он в религию ударился?.. А тут бац – девяносто первый год! КПСС – на хрен! Ну, мать покрутилась-покрутилась – скучно без партии-то… Ну и сама в церковь подалась…
– Классно! – только и смог вымолвить Андрей.
– Это еще не классно! Классно дальше. Начала доставать: крестись да крестись! Я ее, понятно, послал. Так она еще и меня в психушку сдать задумала, ты понял?
– А тебя-то за что?
– Да как… Сама на меня орет, а говорит: я на нее ору. Слышу, соседок уже обрабатывать начала: бьет, мол, с ножом гоняется; это у него наследственное…
– И… чем дело кончилось?
– Сдал ее саму в психушку – тем и кончилось… Да у нее уже глюки пошли… на религиозной почве. «Скорая» приезжает – а она с богородицей вслух разговаривает… А чего? Ждать, пока она меня самого отправит?
– Упс!.. А чего ж ты тогда в общежитии живешь, раз хата есть? – спохватился Андрей.
– Да выписали ее потом, – нехотя отозвался Влад. – Без денег сейчас ни от чего не лечат… И опять все по новой!.. Ну чего? Пойдем или еще посидим?..
К вечеру с помощью вспомнившего про совесть Игорька круг вымостили полностью. Отряду воинов, несшему охрану островка, были даны дополнительные инструкции. Где можно – словесно, но в основном с помощью жестов…
Все произошло настолько быстро, что Влад опомнился уже на заднем сиденье, стиснутый с обеих сторон плечами равнодушных мордоворотов в камуфляже. Взяли прямо на тротуаре, в восемь вечера.
– З-за что?
Ответа не последовало. «Девятка» цвета «мокрый асфальт» влилась в общий поток легковушек и без особой поспешности двинулась в сторону, противоположную центру города.
– Мужики, вы кто?.. М-милиция?.. Сидящий справа с трудом повернул вколоченную в плечи по самые уши голову – накоротко остриженную, с просвечивающими шрамами…
– Слышь, козел… – утомленно произнес он и замолчал, поскольку, собственно, все уже было сказано.
Мигом уяснив ситуацию, Влад ужаснулся – и прикусил язык.
«И хорошо еще, если это будет ФСБ… – прожурчал в мозгу сварливый голос Игорька. – А скорее всего на нас выйдут… иные структуры… Эти вообще чикаться не станут…»
Неужели вышли? В связи с чем? С пистолетом?.. Да ну, вряд ли! Никто никого не кинул – расплатились на месте… Долг? Так ведь срок еще не истек… и счетчик включать не за что… А главное: пистолет-то покупал Андрей!.. И деньги занимал тоже Андрей!.. Андрей, а не Влад!..
Нет, не милиция. Точно – не милиция! И не ФСБ… Может, все-таки ошиблись? Взяли, да не того? Куда везут-то хоть?.. Стоило об этом подумать, как «девятка» остановилась. Влада бесцеремонно выпихнули наружу и повели по плоским ступеням к блистающим медью и стеклом огромным дверям. Металлические буквы над входом отражали свет ослепительных белых фонарей, поэтому Влад даже не сумел прочесть толком, что же там, собственно, было написано. То ли банк какой, то ли фирма…
Полчаса его промурыжили на стуле в гулкой приемной. Оба мордоворота молчали по-прежнему. Чувствовалось, что вот так неподвижно они могут сидеть час, два, три… Сколько скажут.
– Мне к матери надо… в больницу… – осторожно попробовал соврать Влад.
– На кладбище тебе надо… – с мужской прямотой ответил один из громил – и даже просветлел слегка, настолько хорошо и к месту выпеклась у него эта фраза.
Желудок оборвался, в глазах потемнело. Никогда в жизни Влад не был столь близок к обмороку. Что же стряслось? Может быть, сначала загребли Андрея, а тот взял и перевел стрелки на Влада?
Но не Сувенир! Сто процентов – не Сувенир!
Одна из дверей приоткрылась, и в приемную вышел седеющий красавец в штатском. Гвардейская выправка, светлая тройка… Кажется, все-таки ФСБ… «Зна-ем… – снова проникновенно и злорадно запел в мозгу голос Игорька. – Ви-де-ли… Тут же упрячут куда-нибудь на всю жизнь… А то и просто уберут…»
При виде вошедшего мордовороты встали. Встал и Влад – не чуя под собой ног.
– Можно запускать, – небрежно изронил седовласый. – Освободился.
Влада втолкнули в обширный ярко освещенный кабинет с громадным (больше бильярдного) столом. Ковер, картины… У окна спиной к дверям стоял дородный мужчина в прекрасно пошитом костюме. Обернулся – и Владу почудилось, что перед ним – тот самый плакат, в который он когда-то чуть было не запустил снежком. Залысый выпуклый лоб, усики скобочкой, подпертый зобиком тяжелый подбородок… «Построил храм – построит всю Россию…» В затылок… В две шеренги… Только глаза уже – не бесстыдно-честные, а раздраженные, дырявящие насквозь…
Будущий народный избранник был не духе. Если точнее – то в тихом бешенстве. Склонил залысый лоб, смерил приведенного брезгливым взглядом.
– Вы там что, трупы в балке хороните? – проклокотал он вне себя. – Вконец оборзели?.. Где этот ваш… главный?
Голос его уплыл, растаял в ласковом, нахлынувшем внезапно звоне, и Влад обнаружил вдруг, что его тормошат, поднимают с покрытого ковром пола, усаживают в какое-то кресло… Потом разжали челюсти, сунули в зубы стакан с минералкой… Зрение помаленьку прояснялось. Справа перед Владом обозначилась тупая харя охранника, слева – озадаченное и несколько даже встревоженное рыло с предвыборного плаката. Нет, построивший храм и грозящий построить всю Россию давно, конечно, привык к трепету окружающих, но чтобы вот так? Уложить взрослого парня без чувств с первых двух слов?
– Вы его там по дороге… м-м?.. – подозрительно спросил он, покосившись на охранника.
– Пальцем не тронули, Сергей Самсоныч! – истово отвечал тот и осторожно, чтобы, упаси боже, не причинить увечий, похлопал припадочного по щекам. Бескровные впалые щеки были покрыты ровным морским загаром. Это в конце-то апреля…
