Из динамиков автомата послышалось странное кудахтанье.
- Хороший вопрос, - похвалил автомат. - Мне такой же задал первый соперник семнадцать лет, девять месяцев, семь дней, девять часов, восемь минут назад. Две логические цепочки сжег, несколько кубометров памяти потерял, а ответа не нашел. Но у него, помнится, задача не про осла была, а про жемерона. И стоял он между холдингами.
- Это без разницы, - сказал я. - Ты задачу решай!
- А чего ее решать? - безмятежно сказал автомат. - Пусть идет к любой и ест!
- То есть как? - опешил я. - Ты логически выбор обоснуй!
- Если логику к желудку примерять, ноги с голодухи вытянуть можно, философски сказала машина. - Пусть идет к той, которая глянется. Машина вроде меня на этой задачке свихнулась бы, а живой осел - никогда. Ему желудок укажет, к которой надо идти.
- Да-а, - хмуро протянул я. Дело приобретало неожиданный оборот. Слушай, а что такое жемерон?
- Понятия не имею, - признался автомат. - В жизни не видел ни осла, ни жемерона. Ты давай, вопросы придумывай!
Легко сказать: придумывай. Несколько поколений фантастов запросто управлялись с любым кибернетическим устройством с помощью Буридана, а у меня ничего не вышло. Я с тревогой взглянул на электронные часы. Айхо за моей спиной тревожно всхрапнул и переступил с ноги на ногу.
- Вопрос давай, - напомнил о своем существовании автомат.
- Мне подумать надо, - сказал я. - Не мешай.
- Контакты бы не мешало почистить, - задумчиво сказал автомат. - Шесть триггеров почти сносились, менять надо...
- Помолчи! - обозлился я. - Думать мешаешь!
Автомат снова закудахтал динамиками.
- Думай, думай, - сказал он.
Машинально я налил сок из бутылки и выпил. Ледяной сок прекрасно утолял жажду и был приятен на вкус.
- Рад, что тебе понравилось, - отозвался компьютер. - Каждый день будешь пить.
Издевается! В душе моей закипело раздражение. Мысленно я ругал себя за пренебрежение в детстве и юности кибернетикой, программированием и математикой вообще. Вот они где проявлялись, дефекты образования. Потому мы, фантасты, и кричим, что главная задача наших произведений - исследовать поведение человека в нечеловеческих условиях! На самом цще беспомощны мы в придумывании подлинно фантастических ситуаций!
- Давай, давай! - подбодрил компьютер. - Тридцать минут осталось. Я бы на твоем месте за работу принимался...
Издевается, негодяй, господа бога из себя строит, - с ненавистью подумал я. - Нет, я так просто не сдамся!
И тут меня осенило:
- Вопрос, - сказал я. - Может ли всемогущий создать камень, который не сможет поднять?
- Да! - гаркнул компьютер. Но тут же тихо добавил: - Нет...
Он замолчал, лихорадочно полыхая лампочками.
- Поймал-таки, - горько сказал он. - Что же мне теперь - логические схемы менять? Ты же знаешь, что в этом вопросе заложено неразрешимое противоречие. Если создаст камень и не сможет поднять, то какой же он всемогущий? Это насилие над логично мыслящей машиной! Возьми вопрос назад.
- Сначала признайся, что ты проиграл, - сказал я.
- Да выиграл ты, выиграл, - сказал автомат. - Не везет мне. Забери вопрос назад, а?
- Сначала сними силовое поле, - твердо настаивал я.
В машине что-то щелкнуло и над нами с Айхо засияло чистое небо, не замутненное искажениями силового поля.
Вскоре мы с лошаком были далеко от опасного места.
Добравшись до космопорта, мы с радостью убедились, что трансгалай готов к новому межзвездному броску. Мое путешествие близилось к завершению. Следующей посадочной планетой быта, на которой меня ждали друзья.
10. ВМЕСТО ЭПИЛОГА.
МАЛЕНЬКИЙ ОБЗОР ДАЛЕКИХ ПЛАНЕТ.
КАССИОПЕЙСКИЙ ПРЕФЕРАНС
Дальнейшее путешествие наше проходило в спокойной обстановке.
Удачными маневрами мы благополучно миновали пояс астероидов в системе Аустарты. В этой системе располагается планета Пьянетта. По размерам она небольшая и жители ее увлекаются неумеренно спиртными напитками, а пустые бутылки выбрасывают в открытый космос. В результате вокруг планеты образовались радужные в лучах солнца кольца. Отдельные бутылки отрывались от колец в межпланетное простраство и постепенно образовался опасный для космоплавателей астероидный пояс. На Земле я однажды видел жителей этой планеты, они приезжали в надежде приобрести у землян дрожжи, т. к. умудренные жители других звездных систем им в этом отказывали. Неприятное зрелище, скажу я вам. Вечно отекшие лица, сизые носы, косноязычная речь, постоянно исходящий от них сивушный запах, все это делает пьянеттян отталкивающими и крайне несимпатичными субъектами.
Переговоры с ними можно вести только с утра, когда они примут похмелoчные, но еще не употребили так называемые разгонные.
Все земляне были довольны, когда сделка не состоялась, но к общественному неудовольствию дрожжи они все-таки приобрели на Межгалактическом аукционе, так как не препятствовала этому Метагалактическое сообщество абсистентов. Я рад был, что на этой планете у нас посадка не планировалась. Мне кажется, что на этой планете я не выдержал бы и единой минуты.
Пролетая мимо звездной системы Адогены, мы наблюдали несколько тысяч огромных титановых цилиндров, кружащихся вокруг светила по орбите бывшей планеты Бизнесменов. Население этой планеты так активно расторговывало природные богатства своей планеты, что в один прекрасный миг обнаружило, что проживает на груде обломков, являющихся останками бывшей планеты. Тогда они создали гигантские искусственные спутники, переселились в них, а остатки планеты продали оптом какому-то заезжему покупателю. Теперь обитатели спутников обращаются Федерацию с просьбой выделить им для обживания какой-нибудь необитаемый мир, но сталкиваются с недоверием, которое основывается на знании их натуры.
Несколько часов мы наблюдали радужные остатки звездных мостов, сооруженных в незапамятные времена мощной сверхцивилизацией между двумя небольшими галактиками. Смысл этого строительства навсегда останется непонятным для всех цивилизаций, входящх в Союз обитаемых миров, потому что сверхцивилизация ушла из этого района Вселенной в неведомые миры и, судя по всему, возвращаться не собирается.
Впервые в жизни мне довелось увидеть памятник бюрократу Вселенной, который был воздвигнут усилиями всех разумных миров. Памятник представлял собой огромное количество канцелярских столов, занимающих сектор пространства в десять световых лет. Трансгалай огибал памятник около суток: сказывалось, что мы шли в режиме торможения. Величественность памятника потрясла меня, я впервые в жизни задумался о возможных последствиях победы бюрократии в жизни Вселенной. Мысленно я дал себе обещание, что обязательно напишу на эту тему антиутопию.
