Я не видел этого, но мне показалось, что, сказав это, мужчина повернулся и пошел прочь.
- Не смейте этого делать! - заорала Кассандра.
- Тогда верните ее к жизни, - эти слова мужчины прозвучали как ультиматум.
- Я же вам сказала, я не могу ехать сейчас! - голос Кассандры задрожал. - У меня здесь дела! Я не могу!
- Тогда, как знаете. Прощайте.
Тишина. Только звуки плещущейся в фонтане воды.
- Подождите! - крикнула Кассандра. - Дайте мне три минуты. Я еду с вами.
В ее голосе звучала решимость ненависти.
- Я в машине у ворот, - тем же резким тоном ответил ей мужчина.
*******
Тут ты, Данила, аккуратно закрыл окно и повернулся к нам. И я тебя почти не узнал. Прежней растерянности, рассеянного взгляда, уставшего выражения лица - ничего этого не было. Как рукой сняло! Ты был собран, по-деловому напряжен и сосредоточен.
- Это он, - сказал ты.
- Он? - я тебя не понял.
- Да, Анхель, это его голос в моей голове, - уверенно сказал ты. - Все становится на свои места. Гаптен, мы можем на тебя рассчитывать?
- Конечно, - ответил Гаптен, и было видно, что он рад твоему доверию.
- Сейчас здесь будет Кассандра. Разыграем ее. Гаптен, прячься за портьеру, - командовал ты.
- Анхель, садись здесь, у дивана. Скажешь ей, что я в забытьи и, видимо, до утра в себя не приду.
Убедившись, что мы выполнили твои распоряжения, ты лег на диван и притворился спящим.
Через пару секунд в дверях действительно появилась запыхавшаяся Кассандра.
- Анхель, как ваши дела? - спросила она, пытаясь выглядеть сонной и уставшей.
- Плохо. Данила так в себя и не приходит, - сказал я. - Даже не знаю... До утра точно не очнется. И я отключаюсь, так спать хочется.
- Ну, что ж, утро вечера мудренее, - удовлетворенно сообщила Кассандра. - Вы тогда отдыхайте, а с утра вернемся к нашим делам.
- Спокойной ночи, - сказал я.
- Хороших сновидений...
Когда дверь захлопнулась, ты позвал Гаптена:
- Гаптен, дружище, надо сыграть в "дурака". Шоу продолжается. Только теперь водить будем мы. Я правильно понимаю, что за нами следят?
- Разумеется, - ответил Гаптен.
- Значит, мы должны размножиться - быть и здесь, и там, куда отправляется эта парочка. Это можно устроить?
- Это уже устроено, - улыбнулся Гаптен. - Перед тем, как прийти к вам, я закольцевал запись в системе видеонаблюдения. У охраны на мониторах одни и те же кадры - вы вдвоем в этой комнате. Если бы Кассандра узнала о нашей встрече, хорошего было бы мало. Так что вашего исчезновения до утра никто не заметит.
- Не вашего, а нашего... - уточнил ты, уже направляясь к двери. Машина есть?
- Будет! - сказал Гаптен и поспешил тебя остановить: - Но через дверь мы не пойдем...
*******
До города мы ехали эскортом. Впереди мужчина, говоривший до этого с Кассандрой. Он был на красном мазератти. За ним - Кассандра в своем мерседесе. А следом - мы на девятке Гаптена.
- Данила, у тебя есть план? - спросил я. Ты выглядел уверенным, но у меня было
полное ощущение, что сейчас случится что-то ужасное. Вдруг из-за своего состояния ты не отдаешь себе отчета в том, что делаешь?! Мы ведь абсолютно запутались.
С одной стороны, Кассандра. Ее намерения не понятны. Она ведет какую-то игру, но против нас или за нас?! С другой стороны, Совет, планы которого очевидно расходятся с нашими. Плюс к этому, мы до сих пор не знаем, в ком Скрижаль.
Может быть, мы вообще идем по ложному следу?! Наконец, мы доверились Гаптену. Но правильно ли мы сделали?!
- План? - ты удивленно посмотрел на меня. - Анхель, ответь мне на один вопрос: каким человеком можно манипулировать?
- Манипулировать?.. - я растерялся. - Не знаю, Данила.
- Манипулировать можно только неуверенным в себе человеком. Если человек не уверен в себе, то у него нет собственной позиции. Он ждет, что кто-то возьмет на себя его ответственность. Ждет, что ему скажут: "Я знаю, что к чему. Доверься мне". И я очень благодарен Гаптену...
- Мне?.. - Гаптен удивленно посмотрел на тебя.
- Да, Гаптен, тебе. Знаешь, ты вогнал меня в краску. Там, в комнате, когда мы впервые встретились. Ты сказал мне: "Я говорю то, что думаю. Вы можете не соглашаться со мной. Это ваше право. Но я честен с вами. Я говорю то, что думаю, потому что я уважаю вас и себя".
- Но, так и есть... - Гаптен пожал плечами, словно бы речь идет о совершенно очевидных вещах.
- Да, Гаптен, - подтвердил ты. - Так и есть! И мне стало стыдно. Потому что я неуважительно говорил с тобой - с недоверием, высокомерно. Тогда я задумался: "Почему?" И ты снова подсказал мне. Ты сказал, что я говорю так, словно защищаюсь. Ты сказал: "Только правда открывает путь. Правда по отношению к себе".
- Данила, ты меня пугаешь... - сказал я.
В эту секунду, глядя на твое воодушевление, я был почти уверен, что ты бредишь.
- Анхель, меня надо дослушать, прежде чем пугаться, - улыбнулся ты. - И я подумал, а какую правду о себе я скрываю от самого себя?
Ты замолчал. Мы мчались по шоссе в направлении города. Тусклый свет фар. Где-то впереди маячил мерседес Кассандры. Воцарившуюся тишину нарушал только ревущий мотор нашей машины.
- Данила, какую правду? - спросил я, не имея больше сил ждать твоего ответа.
- Я ведь так до сих и не верю... - ты задумался, пытаясь найти нужное слово. - Это трудно сказать себе: "Знаешь, дружище, а ты ведь Избранный! На твою долю выпала ответственная работа. И никто в целом мире не сделает ее за тебя. Тебе будут помогать, за тебя будут болеть, но сделать ее ты должен сам, потому что Избранный - ты". Трудно это себе сказать.
Мы с Гаптеном, не сговариваясь, воскликнули вместе:
- Но ведь это так!
Вот вам так просто: "Это так!", - ты даже рассмеялся. - А мне не просто. Мне сложно. Но потом я подумал: "Черт, если я не верю в себя, как же я сделаю то, что должен?!" Я похож на человека, который думает, что не может ходить, и поэтому не встает с постели. Далеко он уйдет? И я понял, что должен при знаться себе в том, в чем я стесняюсь, или боюсь себе признаваться. Да, я - Избранный. Ужасно звучит. Но я должен сказать это себе.
Данила, я сидел и смотрел на тебя, словно в первый раз увидел. Все думают о тебе, как об Избранном. Даже члены этого непонятного и неизвестного нам Совета! Ты один так не думаешь! Ты считал Избранными всех, с кем мы находили скрижали - Кристину, Илью, Максима, Митю. Но оказывается, не думал так о себе!
И тут меня, как молнией пронзило! А что, если бы мне пришлось так о себе думать?! Проснуться в один прекрасный день и сказать себе: "Я Избранный! Поздравляю тебя (то есть себя) с этим!" Это же невыносимо. Сложно. Неловко. Страшно.
Но, с другой стороны, как без этого? Как совершить что-либо, если ты не веришь в то, что ты можешь это совершить?! В моей голове снова, как молотом по наковальне, прозвучали твои слова: "Я напоминаю человека, который думает, что не может ходить и поэтому не встает с постели".
