— А сможет ли он помешать подъему, если захочет на время остаться внизу?
Даллас резко качнул головой.
— Нет, не сможет. Мы поднимем его независимо от того, хочет он этого, или нет.
Ламберт заглянула в шахту.
— Я все еще ничего не вижу.
— Я тоже.
Даллас осветил фонариком гладкие стены. Прошло несколько минут, прежде чем они заметили фигуру в луче света.
— Это он.
— Он не двигается.
Тренога слегка прогнулась, когда последние метры троса были намотаны на барабан. Ламберт встала напротив Далласа, приготовившись помочь ему вытащить из шахты безжизненное тело Кейна.
Даллас поднял руку, чтобы притянуть обвисшую фигуру в скафандре к себе, как вдруг заметил неподвижную серую массу, облепившую голову Кейна. Он отдернул руку, словно обжегшись.
— В чем дело? — тревожно спросила Ламберт.
— Посмотри, у него на лице, под шлемом, что-то есть.
Навигатор обошла лаз и взглянула на Кейна. Она увидела тварь, свернувшуюся в шлеме как моллюск в своей раковине.
— Силы небесные!
— Не прикасайся к этому, — предупредил Даллас, сам осторожно протягивая руку к странному существу.
Оно никак не отреагировало. Готовый каждую секунду отпрыгнуть назад, Даллас слегка дотронулся до животного и ощупал его. Оно не подавало никаких признаков жизни, за исключением медленной пульсации.
— Интересно, оно живое? — желудок Ламберт готов был вывернуться наизнанку. Она чувствовала себя так, словно проглотила целое ведро помоев. — Думаю, да, хотя оно не движется. Возьми Кейна за руки, а я за ноги, может нам удастся сбросить это с него.
— Как же я могу взять руки?!
— О, черт! Ну, давай поменяемся местами.
Когда Даллас обходил лежавшего навзничь Кейна, ему показалось, что одно из щупалец шевельнулось, но он не был в этом уверен.
— Давай попробуем перевернуть его лицом вниз, может эта тварь сама отпадет.
Однако их попытка ни к чему не привела. Что бы это ни было, оно держалось на голове Кейна очень прочно.
— Делать нечего. Придется доставить его на корабль в таком виде.
Даллас подхватил Кейна под спину и усадил, потом положил руку пострадавшего себе на плечо. Ламберт сделала то же самое с другой стороны.
— Готова?
Она кивнула.
— Внимательно следи за этой тварью. Если увидишь, что она собирается упасть, отпускай свою сторону и отходи подальше.
Она вновь кивнула.
— Ну, пошли.
Дойдя до выхода из звездолета, они остановились. Оба тяжело дышали.
— Опусти его, — сказал Даллас.
Они бережно положили тело Кейна на пол.
— Дальше мы не сможем его так нести. Ноги будут цепляться за каждый камень или расщелину. Побудь с ним, а я попытаюсь собрать что-то вроде салазок.
— Из чего?
Но Даллас уже направлялся обратно внутрь корабля.
— Я использую треногу. Она достаточно прочная.
Ожидая Далласа, Ламберт уселась как можно дальше от неподвижного тела. Снаружи, возвещая приближение ночи, завывал ветер. Навигатор поймала себя на том, что не может оторвать взгляд от серой твари.
Нет, она может не думать о том, что это чудище сделало с Кейном. Она должна это сделать, чтобы окончательно не впасть в истерику.
Вернулся Даллас, неся в правой руке детали треноги. Разложив их на полу, он начал собирать носилки для доставки Кейна на «Ностромо». Страх придавал ему силы и подгонял его. Когда салазки были готовы, Даллас проверил их прочность, а затем осторожно вынес их наружу.
Короткий день клонился к закату. Небо вновь окрасилось в кровавый цвет, ураган набирал силу. Сейчас, как никогда прежде, Даллас желал оказаться на борту родного звездолета под надежной защитой его металлического корпуса. Нечто, недоступное их разуму, поднялось из глубины покинутого инопланетного корабля и поразило Кейна. Что-то, не менее ужасное, могло подстерегать их и в непроглядной тьме ночи. Гнетущая неизвестность отнимала силы.
С наступлением темноты «Ностромо» зажег наружные огни. Плотная завеса кружащейся в воздухе пыли сводила на нет все попытки хоть как-то осветить окрестности.
В командном отсеке Рипли безнадежно ждала известий от пропавшей экспедиции. Первое чувство беспомощности и тревоги прошло, сменившись полным оцепенением души и тела. Она не могла заставить себя даже выглянуть в иллюминатор, лишь неподвижно сидела, делая время от времени глоток остывшего кофе, и бездумно смотрела на медленно меняющиеся показания мониторов. Кот Джонс сидел у иллюминатора. Ему нравилось наблюдать за пролетающими пылинками.
Он не пытался достать их; он знал, что это невозможно. Быть может, пылинки и небольшие камешки казались ему живыми, ведь кот провел всю свою жизнь на борту космического корабля и никогда не видел настоящих птиц.
В блистерном отсеке Эш неустанно следил за показаниями приборов. Будучи единственным членом экипажа, не пьющим кофе, он обходился без жидкого стимулятора. Его интерес подстегивался только свежей информацией.
Все было без изменений, как вдруг два датчика внезапно ожили. Их показания подействовали на Эша возбуждающе, как наркотик. Он включил усилители сигналов и еще раз тщательно все проверил, прежде чем вызвать по селектору Рипли.
— Рипли, ты меня слышишь?
— Да, — она заметила, как изменился его голос и спросила с надеждой: — Хорошие новости?
— Думаю, да. Только что уловил сигналы от их скафандров. И на мониторе опять появились силуэты.
Она глубоко вздохнула, затем задала тревожный, но необходимый вопрос:
— Сколько их?
— Все трое. Три устойчивых сигнала.
— Где они находятся?
— Близко… очень близко. Неуклонно приближаются, хотя и медленно. Похоже, все в порядке.
"Не рассчитывай на это", — подумала про себя Рипли, включая собственный передатчик.
— Даллас… Даллас, ты меня слышишь?
Покрутив ручку настройки, она убрала помехи.
— Даллас, это Рипли. Подтверди прием.
— Да, Рипли. Мы слышим тебя. Мы возвращаемся.
— Что случилось? Мы потеряли вас на экране и не могли связаться с вами, пока вы были внутри звездолета. С вами все в порядке?
— Кейн ранен, — голос капитана звучал обессиленно. — Нам понадобится помощь, чтобы затащить его внутрь. Он без сознания.
В наушниках послышался быстрый ответ:
— Я иду.
Это был Эш.
Находясь в инженерном отсеке, Паркер и Бретт внимательно прислушивались к разговору.
— Без сознания, — повторил Паркер. — Я всегда знал, что рано или поздно Кейн попадет в беду.
— Да, — Бретт тоже был взволнован.
— Неплохой парень, хоть и офицер. Он мне нравится гораздо больше, чем Даллас. Интересно, что же с ним случилось?
