Ребята ехали не спеша, и солнце поднялось довольно высоко, когда они добрались до входа в пещеру. День был ясный и теплый, но из темного отверстия несло сыростью и холодом. Элли вздрогнула и плотнее набросила на плечи теплый платок.
Ты знаешь, Фредди, — сказала она, — сейчас я вспомнила, как мы с дядюшкой Чарли, Львом, Тотошкой и вороной Кагги-Карр вот так же стояли у подземного хода, указанного нам королевой полевых мышей…
Мальчишка возмутился.
— Послушай, Элли, — сердито молвил он, — с твоей стороны это прямо свинство устраивать такие штучки!
— Какие? — невинно спросила Элли, хотя глаза ее смеялись.
— А такие! «Когда мы со Страшилой… Когда Людоед… Когда мышиная королева…» Разве я виноват, что мне не довелось там побывать?
Фред чуть не плакал от злости.
— Прости, Фредди, я больше не буду, — пообещала Элли, и мальчуган понемногу успокоился.
Срубив несколько смолистых сосенок, Фред наготовил связку факелов. Спички у него были в грудном кармашке ковбойки в жестяной коробке. Мальчик привязал к камню конец тонкой бечевки, смотанной в объемистый клубок.
— Я все предусмотрел, — сказал Фред. — В таких пещерах легко заблудиться.
— Только не с собакой, — возразила Элли. — Тотошка всегда сумеет вывести нас по следам. Правда, Тотошенька?
Песик утвердительно залаял.
Ребята вошли в пещеру. Фред шел первым, он нес за плечами чемодан с лодкой, к которому были пришиты лямки. В руках он тащил факелы. За ним следовала Элли. В одной руке она несла провизию, в другой клубок ниток. Тотошка замыкал шествие: пещера ему не нравилась. Он подозрительно нюхал воздух и ворчал.
Вечером дети не вернулись. В хижине Каннингов водворилось беспокойство. Миссис Кэт строила различные страшные предположения, муж ее успокаивал.
— Они не могли сбиться с пути: кони дорогу к ферме знают. Про хищных зверей в наших краях давно уже не слыхано. Просто ребята запоздали и ночуют в холмах. Провианта у них достаточно, спички у Фреда есть.
— Можно заблудиться в пещере, — говорила миссис Кэт. — Я слыхала, что там множество запутанных ходов.
— Я дал мальчишке огромный клубок ниток, — сказал Билл Каннинг. — И строго-настрого приказал ему идти только до тех пор, пока хватит бечевки.
Ночь прошла тревожно, а утром беспокойство еще возросло: на ферму прибежал скакун Фреда с оборванной уздечкой. Стало ясно, что произошло несчастье. Все, кто был свободен от работы и мог сидеть на лошади, немедленно отправились к пещере во главе с Биллом Каннингом. Передовые из спасательного отряда проскакали двадцать миль за 'полтора часа, чуть не загнав лошадей.
Невдалеке от пещеры стояла лошадка Элли, привязанная к дереву. Ребят нигде не было видно. Бечевка, обмотанная концом вокруг камня, вела в пещеру. В толпе спасателей строились предположения:
— Заблудились в подземелье? А может, их газом отравило? Не расшибся ли кто из них?
Люди бросились в пещеру с горящими свечами и лампами в руках (они забрали на ранчо запас горючего). Впереди всех спешил Билл.
Вначале проход был не очень высоким и широким, но постепенно расширился и привел в большой продолговатый грот, с потолка которого, блестя при свете ламп, свешивались сталактиты.
Миновав этот грот, люди увидели три выхода из него. Бечевка Фреда вела в средний. Углубились туда, идя цепочкой, потому что проход был узок и невысок. Иногда рослым мужчинам приходилось сгибаться чуть ли не вдвое. И вдруг Билл, по-прежнему продвигавшийся впереди, глухо вскрикнул:
— Обвал!
Дорогу преградила глухая стена мелких и крупных камней, придавленных сверху миллионнопудовой тяжестью горы. И в эту толщу уходила бечевка — последний след проходивших здесь детей…
Билл Каннинг отчаянно зарыдал.
— Фредди, сыночек мой!.. Элли, крошка Элли!.. Какой ужасный конец!
Товарищи ласково утешали Каннинга.
— Полно, Билл, старина, успокойся! Еще не все пропало. Может, они там, на той стороне…
Бил вскочил:
— Да, да! Надо раскапывать! Немедленно… Сейчас!
А к пещере подъезжали все новые и новые добровольцы, и в ущелье раскинулся большой лагерь. Загорелись костры, хозяйки готовили обед для спасателей. Была среди них и тетушка Кэт, сразу постаревшая на целые годы.
Мужчины бросились по всей округе — собирать землеройный инструмент: лопаты, ломы, кирки. Другие рубили деревья в окрестном лесу и готовили стойки — крепить ход.
Работа закипела. Проход был узок, и там могли работать всего трое, но зато люди сменяли друг друга через четверть часа и каждый вгрызался в осыпь с новой силой, а длинная вереница людей передавала вынутые камни из рук в руки.
Другие спасатели тщательно обследовали правый и левый выходы из большого грота. Как знать, может быть, какой-либо из них ведет в глубь земли, мимо обвала, и там где-нибудь уцелевшие от катастрофы ребята ждут помощи. К сожалению, один из коридоров повернул обратно и замкнулся кольцом, а другой завершился тупиком.
По просьбе Билла о несчастье известили Джона Смита: ему была послана телеграмма. Отец и мать Элли явились к месту несчастья на третий день. Они были в отчаянии. Фермер Джон тут же включился в работу, но у спасателей уже появились первые сомнения. В узком и низком проходе копать было очень трудно, и за восемь дней штольня продвинулась всего на полтораста футов. А простукивание и прощупывание при помощи длинных буров показывало, что завал тянется еще очень далеко, быть может, на целые сотни футов. Больше того: в потолке большого грота слышались зловещие потрескивания. Мог произойти новый обвал и похоронить многих.
Джон Смит и Билл Каннинг первыми предложили кончить раскопки.
— Как видно, наших детей не спасти, — мрачно сказал Билл. — Если они и не раздавлены, то уж, наверное, погибли от голода…
На двенадцатый день спасательные работы были прекращены.
Фред, Элли и Тотошка не погибли. Обвал произошел, когда они далеко миновали опасное место. Но страшное сотрясение почвы бросило их на пол пещеры, с потолка посыпались камешки. Потом до них донесся оглушительный гул, и порыв ветра загасил факелы. Тотошка отчаянно завыл, а потрясенные Элли и Фред не могли вымолвить ни слова.
Потом девочка заговорила:
— Недаром Тотошка так упирался, не хотел сюда идти. Тотошенька, милый, ты умнее нас!
Тотошка дрожал от страха, но не лучше чувствовали себя и дети. Фред зажег факел.
— Посмотрим, что случилось…
