- Почему я осталась жива? - голос Найи едва не сорвался на крик.
Она сделала движение, словно пыталась встать с кровати. Сперва Бургун едва не выскочил за дверь, но, поборов ужас, приблизился к девушке и погладил ее по голове:
- Успокойся, малышка. Ты еще не знаешь, на что способна. А я смотрю на тебя и вижу твое прошлое и будущее. И скажу я тебе свое слово: сперва твое сердце было как трава - росло и крепло. Это детство. Потом твое сердце было как огонь - жгло и горело. Это любовь.
Потом твое сердце превратилось в лед - застыло и заледенело. Это боль.
Такой я тебя нашел в лесу, потому-то ты не боялась холода и голода. А сейчас слушай главное: теперь твое сердце стало алмазом - твердым и беспощадным. Я никогда не думал, что человек может носить в груди такое сердце. Будь осторожной, малышка, не перешагни запретного порога.
Как ни странно, эти слова успокоили Найю. Она снова улеглась на кровати, но теперь следила глазами за каждым действием отшельника.
Бургун чувствовал себя неуютно, но старался не подавать вида. Он все так же трудился по хозяйству, готовил пищу и кормил девушку.
Прошло несколько дней. И вот снова за дверью послышались голоса людей, а затем раздался стук. Поговорив на улице с пришельцами, отшельник начал собираться в дорогу.
- Опять беда приключилась, - сказал он Найе. - Снова зиганьеры треклятые набедокурили. Еще одну деревеньку пограбили да людишек побили. Вот тебе, малышка, запас пищи. Не серчай, что опять оставляю одну. На этот раз точно вернусь завтра к вечеру. Ведь деревенька-то совсем неподалеку.
Бургун ушел, а Найя долго смотрела на закрытую дверь. Потом она легла на спину и закрыла глаза.
Прошел день. Найя не притронулась к приготовленной стариком пище.
К вечеру Бургун не вернулся. Прошла ночь. Его все не было.
Девушка встала с кровати, прошлась взад и вперед по комнате.
Что-то звало ее наружу. Скорее подражая отшельнику, чем понимая необходимость этих действий, Найя завернулась в широкую теплую шкуру и открыла входную дверь. Стояла самая середина зимы. Там, где лучи утреннего солнца пробивались сквозь кроны деревьев, снег ослепительно сверкал мириадами ярких точек.
Найя увидела цепочку следов, удалявшихся от дома. Она пошла по этой дорожке, не отдавая отчета в своих действиях. Высокие сугробы не являлись препятствием для девушки. Если бы кто-нибудь посмотрел на Найю со стороны, то увидел бы, что снег под ее ногами не проминается.
Но никто не видел этого чуда - зимний лес был тих, светел и безжизнен.
Постепенно дорога пошла вверх, и из-под слоя снега показались отвесно торчащие обломки скал. Они были острые и гладкие, поэтому снег на них не задерживался. Пройдя мимо этих каменных столбов, Найя увидела, что человеческие следы ведут через невысокую гору, поросшую густым ельником. Там тоже торчали серые столбы, похожие на окаменевшие обломки древесных стволов.
Найя поднялась на вершину горы и начала спуск. Внезапно среди белого снега, зеленых елей и серых камней ее взгляд заметил что-то красное. Подойдя поближе, девушка остановилась над распростертым человеческим телом, вокруг которого расплылось кровавое пятно. Человек лежал лицом вниз. Снег вокруг него был вытоптан. Меховая шуба разорвана в клочья, а из тела выдраны большие куски мяса. Но не хищные животные были причиной смерти человека - из его спины все еще торчало древко длинной черной стрелы.
- Почему я осталась жива? - спросила Найя, опускаясь на колени и протягивая руки к разметавшимся по снегу седым волосам отшельника Бургуна.
Ответил ей дружный волчий вой. Должно быть, стая пировала на трупе, когда учуяла приближение Найи. Волки отбежали в сторону и затаились, но теперь, убедившись, что это не охотник, а новая добыча, стягивали кольцо.
Девушка поднялась на ноги и посмотрела на приближавшихся животных. Волков было восемь - исхудавших от вынужденного зимнего поста, а потому готовых на все, чтобы набить желудки свежим мясом.
Одного тела старика на всех явно не хватало.
Найя попятилась назад и уперлась спиной в один из каменных столбов. От ее прикосновения камень растрескался и осыпался кучей небольших обломков.
Словно чувствуя смятение человека, волки снова завыли. Они не торопились - добыча была слаба и не могла оказать сопротивления.
- Почему я осталась жива? - обратилась Найя к волкам.
Те ответили ей своими кровожадными улыбками, продемонстрировав клыки, обагренные кровью Бургуна. Если бы волки могли говорить, они бы ответили:
- Ты - наша добыча. Ты - наша пища.
Впрочем, в глазах хищников Найя и так могла достаточно ясно разглядеть свою судьбу. Но тут произошло нечто странное. Что-то сместилось в сознании девушки. Она почувствовала внутри себя еще смутное и не оформившееся в конкретную мысль, но уже проявившееся желание. Точнее, нежелание. Найя не желала становиться жертвой.
Девушка подняла один из камней и сказала:
- Прочь.
Волки застыли на пару мгновений, но потом все же двинулись вперед.
Найя повторила чуть громче и тверже:
- Прочь! Назад!
Волки не послушались. Они уже приблизились на расстояние броска и не собирались упускать такой лакомый завтрак.
Но и Найя больше не желала безропотно подставлять свою шею. Она сжала в руке острый обломок камня...
По лесу прокатился сухой треск, заметавшись эхом между стволами деревьев. Девушка с удивлением разжала кулак. Из него высыпался мелкий песок.
- Плохой камень... - прошептала Найя, еще не осознавая того, что произошло.
Но волки своим звериным чутьем поняли то, что пока было скрыто от сознания девушки. Пятеро из них попятились назад, и только трое - старый вожак и два матерых самца - остались на месте, хотя и у них шерсть на загривках встала дыбом.
Не обращая на волков внимания, Найя нагнулась и подняла еще один камень - побольше и потяжелее. Она сделала выбор, даже не осознав того, что такую глыбу не смог бы поднять даже сильный здоровый мужчина. Этот огромный камень Найя не могла сжать в кулаке, поэтому обеими руками она кинула его в волков. Лишь каким-то чудом животные смогли увернуться от тяжелого метательного снаряда. Камень попал в ствол могучей сосны и разлетелся на сотню обломков. Дерево треснуло, пошатнулось и, ломая ветви соседних деревьев, тяжело рухнуло на землю.
Не желая больше испытывать судьбу, стая в ужасе пустилась в бегство, оглашая лес жалобным повизгиванием.
С некоторой долей удивления Найя смотрела им вслед.
- Почему я осталась жива? - задала она свой привычный вопрос, оглядываясь вокруг.
Но рядом не было ни одного живого существа.
Одна часть сознания девушки все еще находилась в блаженном небытие безумия, но другая уже начала реагировать на окружающий мир. С радостью ребенка, написавшего на бумаге первые слова, Найя вспоминала названия росших вокруг кустов и деревьев. Вот можжевельник, вот ель, вот сосна, вот южный тьис, неведомо как занесенный в этот заснеженный северный лес...
