- Да. сэр.
- У меня все, господа. Можете быть свободны.
В коридоре Мэя взяли под конвой два охранника.
- Не рыпайся, Дон, - предостерег капитан. - Так и должно быть - ведь я нарушил основной приказ. Адмирал лишь сказал, что меня не расстреляют. Так что не суйся в это дело.
Лейтенант Росс стиснул зубы и позволил увести друга. Мэй был прав: он мог только напортить.
Ничего не видя перед собой. Дон вышел из адмиралтейства. Вечером он в стельку напился, но легче не стало.
Перед возвращением на патрулирование ему полагался двухнедельный отпуск, и он решил употребить его на лечение нервов. Он походил с психиатру, и тот худо-бедно привел его к норму.
Потом Росс обложился уставами и доказал себе, что приказы должны выполняться неукоснительно, что патрули должны быть бдительны и что чужака, едва встретив, следует уничтожить.
Теперь он мог даже удивляться, вспоминая свое прежнее поведение. Капитан Мэй нарушил приказ - неважно, почему, - и должен был понести наказание. Он и сам был отчасти виноват, хотя за корабль отвечал капитан, и решение вернуться на Землю целиком лежало на его совести. Как подчиненный, он формально не мог разделять ответственность, но сейчас его грызла совесть - ведь он даже не возразил Мэю, даже не напомнил ему о приказе.
Что станет с Космическим Корпусом, если каждый офицер начнет толковать приказы как ему угодно?
Он, лейтенант Росс, тоже нарушил свой долг, и теперь предстояло как-то искупить это. Он смотрел подряд все выпуски теленовостей и узнал из них, что в других секторах патруль уничтожил еще четыре корабля чужаков. Уничтожил немедленно, без переговоров.
На десятый день он добровольно прервал отпуск, вернулся в адмиралтейство и попросил доложить о нем адмиралу Сазэрленду. Его высмеяли, но этого следовало ожидать. Все же удалось передать адмиралу коротенькую записку: "Я придумал, - написал Росс, - как нам найти планету чужаков, не рискуя при этом выдать наше местонахождение".
Это решило дело, и вскоре он уже стоял перед адмиралом по стойке "смирно" и докладывал:
- Сэр, чужаки попытались вступить в контакт, но были уничтожены прежде, чем телепатема была передана до конца. Если мы выслушаем их, возможно, они выдадут, хотя бы случайно, расположение своей планеты.
- Не так уж важно, чего они хотели. Важно другое: пристроившись в кильватер кораблю, они смогут найти Землю, - холодно ответил адмирал.
- Я учел это, сэр. Пошлите меня в тот сектор, где произошел первый контакт, но на одноместном корабле и без оружия. Объявить об этом следует по всем каналам, пусть весь Космос знает, что я безоружен и ищу чужаков. Они, конечно, тоже узнают об этом. Мне кажется, что они могут посылать телепатемы лишь с близкого расстояния, но улавливают чужие мысли издалека.
- С чего вы это взяли, лейтенант? Впрочем, к такому же выводу пришли и наши аналитики. Они считают, что чужаки способны читать мысли на... э-э... средних дистанциях, поскольку смогли скопировать наши корабли задолго до того, как мы о них узнали.
- Именно, сэр. Так вот: если все наши узнают о моей миссии, о ней узнают и чужаки. А узнав, что мой корабль не несет оружия, они, конечно, пойдут на контакт. Послушаем, что они скажут. Не исключено, что чужаки намекнут на местоположение своей планеты.
- Если так, ей останется существовать не более суток. А если наоборот? Если они устремятся за вашим кораблем?
- Это ничего им не даст. Я полечу к Земле только в одном случае: если выясню, что они уже знают ее местоположение. Мне кажется, что они это знают, с их-то телепатией. Встает вопрос: почему же они до сих пор не напали на нас? Наверное, потому что слабы или миролюбивы. Если чужаки знают, где находится Земля, они вряд ли будут это отрицать - ведь для них это козырь в переговорах. Конечно, они могут и сблефовать, но я потребую от них однозначных доказательств.
Адмирал Сазэрленд внимательно рассматривал лейтенанта.
- Сынок, ты это здорово придумал, - сказал он наконец. Это рискованно, но если ты уцелеешь, да еще и узнаешь, откуда они взялись на нашу голову, ты станешь героем! А со временем, глядишь, займешь мое кресло. Меня так и подмывает присвоить твою идею и отправиться на контакт самому.
- Вам нельзя, сэр, ваша жизнь слишком ценна для человечества. Без меня же человечество легко обойдется. И еще одно, сэр: я просто обязан сделать это. Героизм тут ни при чем. Речь идет, скорее о том, чтобы искупить вину: я должен был убедить капитана Мэя выполнить основной приказ. Мы должны были уйти в открытое пространство, а вместо этого я стою здесь живой и невредимый.
Адмирал откашлялся и сказал:
- Ты не виноват, сынок. В таких вот случаях вся полнота ответственности ложится на капитана. Но я тебя понимаю: ты чувствуешь себя так, будто, согласившись с решением капитана Мэя, сам нарушил приказ. Впрочем, это уже в прошлом, а твой план вполне искупает любую вину... пусть даже на контакт пойдет кто-то другой.
- Но я могу рассчитывать?
- Можете, лейтенант. Вернее, капитан.
- Благодарю вас, сэр!
- Корабль будет готов через три дня. Собственно, такой корабль всегда есть под рукой, но нужно еще пустить слух по всему Космосу. Сами понимаете: вы ни в коем случае не должны выходить за пределы, которые сами только что обрисовали.
- Так точно, сэр. Я вернусь только в том случае, если чужаки уже знают, где находится Земля, и смогут однозначно это доказатв. Иначе я направлю корабль в открытый космос. Слово офицера, сэр.
- Надеюсь на вас, капитан Росс.
Одноместный корабль патрулировал сектор 1534 в зоне Сириуса. Других земных кораблей в секторе не было.
Капитан Дон Росс смотрел на приборы и ждал, не зазвучит ли у него в мозгу чужой голос.
Ждать пришлось недолго, менее трех часов. "Привет тебе Дон-росс", - пронеслось у него в голове, и тут же детектор Монолда засек пять крошечных корабликов, каждый массой не больше унции.
- Мне говорить или просто думать? - спросил Росс.
"Все равно. Можешь говорить, если тебе так удобнее. А пока немного помолчи".
Прошло полминуты, и Россу показалось, будто он услышал что-то вроде тяжелого вздоха. Потом снова донесся голос:
"Прости, Дон-росс, но переговоры, похоже, ни к чему не приведут. Мы не знаем, где находится твоя планета. Конечно, мы могли бы узнать, но нас это не интересует. Мы миролюбивы, но вы, земляне, предубеждены против инопланетян. Так что ты не сможешь вернуться домой, не нарушив приказа".
Дон Росс закрыл глаза. Да, в переговорах не было смысла. А он дал адмиралу слово исполнить приказ в точности.
"Да, Дон-росс, - сказал голос, - ты обречен, но и мы тоже. Мы не можем прорваться через ваши патрули. Мы и так уже потеряли половину наших".
